Нил Бастард - Переносчик смерти

Я уже успел с помощью навигатора выяснить, что впереди, в нескольких километрах от аэродрома, находится пальмовая роща. Главная интрига ближайшего времени состоит в том, успеем ли мы добраться до нее прежде, чем военные превратят наш микроавтобус в дуршлаг, а нас самих нашпигуют пулями.

— Возвращается, — говорю я, видя приближающийся вертолет. — Какого черта они вообще к нам привязались? Разве здесь запрещено ездить на машинах?

— Я не удивлюсь, если путчисты издали подобный закон, — отзывается Христов, поглядывая в зеркало заднего вида. — Но, скорее всего, дело обстоит куда проще. Видимо, нас с тобою приняли за недобитых фундаменталистов, бежавших с базы Лайда. Вот и вся загадка.

Не предупреждая, он резко берет вправо. Я едва успеваю схватиться за сиденье.

В это самое время с приближающегося вертолета возобновляется пулеметный обстрел. Он идет предельно низко. Мы отчетливо слышим не только рев его моторов и шум стреляющего пулемета, но и скрежет нескольких пуль об обшивку микроавтобуса.

Мой коллега продолжает маневрировать. Он постоянно петляет из стороны в сторону, чтобы не позволить пулеметчику хорошо прицелиться. Мне снова неймется, рука сама тянется к автомату. Но Христов убеждает меня отказаться от этих намерений.

— Тебе стоило бы избавиться от него еще ночью, — говорит он. — Так мы с тобой врачи, представители нейтральной гуманитарной организации. А с оружием любая сторона конфликта посчитает нас чьими-то наемниками и уничтожит.

— Можно подумать, были бы мы без оружия, они бы нас по голове гладить стали, — скептически реагирую я на это, но автомат убираю.

Вертолет тем временем проносится над микроавтобусом и оказывается впереди нас. Йордан не спешит сбрасывать скорость и мчится следом за «птичкой». Я догадываюсь, почему он поступает именно так. Коллега хочет подгадать, чтобы при очередном развороте вертолета мы находились максимально близко к нему. Так нам удастся разминуться с ним в считаные секунды, а ему придется пойти на еще один круг. Мы выгадаем время. До рощи ведь рукой подать.

— Ты гений, — кричу я коллеге.

Он хладнокровно ведет машину, стараясь нагнать вертолет, летящий над дорогой.

Когда мне начинает казаться, что затея Христова вот-вот сработает, внезапно происходит непредвиденное. Вопреки всем нашим ожиданиям вертушка разворачивается буквально в одной точке. Получается, что микроавтобус мчится прямо под пулеметные стволы.

— Сворачивай на обочину! — кричу я в ожидании новой порции пулеметного огня.

Христов успевает увести микроавтобус в сторону. Пули разбивают боковое стекло. Одна из них проходит в нескольких сантиметрах от меня, но не задевает. Это не может не радовать. Уж сколько раз за последнее время смерть ходила за мной буквально по пятам. А я все еще живой и умирать не собираюсь!

Христов резко давит на тормоза и вписывается головой в лобовое стекло. Вид у него такой, что мне сразу становится ясным весьма неприятный факт — он не может находиться за рулем. Я ухитряюсь быстро занять его место и беру управление машиной на себя.

«Птичка» пролетает над дорогой, оставляя нас позади. Я выруливаю с обочины. Мне приходится маневрировать. Проходит с десяток секунд. За это недолгое время я успеваю вернуть микроавтобус на трассу и тут же набрать скорость.

Пальмовая роща уже как на ладони. Если поднажать, то мы окажемся там раньше, чем вертолет успеет нагнать микроавтобус. Пилоты наверняка это понимают. Они не мешкают и быстро разворачиваются.

Я прибавляю скорость, знаю, что сейчас возобновится стрельба, начинаю петлять, но стараюсь при этом не копировать маневров моего коллеги. С вертолета ударяет лишь один пулемет. Я предполагаю, что у второго могли закончиться патроны, однако слишком серьезно свое соображение не воспринимаю. Ведь стрельба из одного пулемета может быть всего лишь хитростью со стороны противника.

Я пытаюсь проверить это, имитирую резкий уход к правой стороне дороги, как раз под ствол молчащего пулемета. Когда микроавтобус оказывается на середине трассы, стрельба возобновляется из двух пулеметов одновременно. Пули разбивают задние стекла, добавляют несколько новых отверстий в дверях и обшивке.

Я тут же довожу скорость до максимума, резко вырываюсь вперед и опять начинаю маневрировать. Иного способа избежать расстрела в упор у нас попросту нет. Я уверен, что преследователи просто так не оставят нас в покое, нарочно петляю, делаю это как можно быстрее.

Вверх вздымается целое облако дорожной пыли. Это не самая надежная преграда, которая могла бы возникнуть на пути боевого вертолета. Однако я пытаюсь воспользоваться ею по полной программе, понимая, что видимость из кабины пилота изрядно ухудшилась.

Пулеметчик замолкает. Я догадываюсь, что это дело временное. Скорее всего, он экономит патроны, которые явно не бесконечны. Я выруливаю на смежную дорогу, ведущую прямо к роще. Сердце мое сжимается от нетерпения.

Я не сдерживаюсь и вслух подгоняю микроавтобус:

— Ну, давай же, милый, гони! Остается совсем немножко.

Йордан сидит на полу и молчит, никак не комментирует происходящее. Мне это не нравится, тут же возникают тревожные предчувствия. Я поворачиваю голову к нему, а пулеметчик опять открывает огонь.

Я жму на газ и вдруг понимаю, что топливо в баке на исходе. Пулеметы бьют без передышки.

Мне приходится радоваться хотя бы тому, что канистры с запасом топлива спрятаны в специальном бронированном ящике. Боевики в свое время позаботились.

Вертолет не отстает. У меня складывается такое впечатление, что вот-вот он придавит микроавтобус всей своей тушей. Происходящее становится для меня чем-то нереальным. Пули свистят и стучат. Топливо в баке неумолимо исчезает. Коллега по-прежнему молчит, а я даже не могу взглянуть на него, дабы убедиться, что с ним все в порядке.

Я нервничаю и ору во все горло, будто это может мне чем-то помочь. Под непрекращающимся огнем с вертушки наш микроавтобус на последнем глотке топлива успевает въехать в густую пальмовую рощу.

Эль-Башар переполнен беженцами. Их тут уже несколько тысяч. Но прибывают все новые и новые люди. Это при том, что сам городок совсем небольшой. В нем всего-то две с половиной тысячи жителей. Если дело и далее будет идти такими же темпами, то в один прекрасный момент беженцев здесь окажется больше, чем местных.

Причины, по которым люди бегут именно сюда, вполне очевидны. Следует учитывать, что Эль-Башар находится вдали от зоны активных военных действий, и ситуация здесь отличается относительным спокойствием. Да, инцидент с тем, как нас преследовал военный геликоптер, скорее свидетельствует об обратном. Однако на фоне того, что творится в Хардузе и других боевых точках разгорающейся гражданской войны, оазис воистину выглядит островком мира и спокойствия.