Пол Мелкоу - Дети сингулярности

- Хагар Джул… - начинает он, но тут же замолкает. Глядит исподлобья. - Нет у меня еды.

Присаживаюсь рядом на корточки.

- Может, мне все же удастся свести вас вниз, и тогда вы простите мне ваше спасение.

- Спасение - довольно спорное слово. Я киваю.

- Так как тебя зовут?

Мы десять лет учились в одном классе, но я так и не узнал его имени. Мы всегда общались как цепочка с цепочкой, а не как отдельные личности.

Он долго молчит, потом отвечает:

- Дэвид.

- А остальных?

- Та, что со сломанной рукой, Сьюзан. А это Ахмед и Мэгги. Эти трое еще спят.

- Остальные ваши звенья могут быть еще живы, - говорю я и тут же понимаю, что об этом мечтаю я сам. Но я своими глазами видел снежную реку, которая унесла мою цепочку.

- Мы не нашли Алию и Рен, - говорит Дэвид и заходится кашлем, призванным скрыть рыдания.

Чтобы не смущать его, я отворачиваюсь и говорю:

- Одна из них добралась до нашей палатки. Возможно, ей удалось выжить.

- Это Рен. Алия была рядом со мной.

- Но спасатели…

- Ты что, их видел?

- Нет.

- Человек с запасом воздуха может выжить под снегом в течение часа. Если воздуха нет - десять минут. - В голосе Дэвида жестокость и боль. Трое его товарищей ворочаются во сне. - Это словно плывешь в масле. Или задыхаешься во сне.

- Дэвид…

Это Мэгги. Она притягивает его к себе, и я чувствую запах согласия. Они сбиваются в кружок возле Сьюзан и несколько минут молча думают. Я искренне рад за них, но спешу отойти на несколько метров вдоль ручья, не дожидаясь, когда меня об этом попросят. Ведь я теперь одиночка.

Ручеек петляет и извивается. Я перелезаю через ствол упавшей сосны, обрушивая на землю целый водопад рыжих иголок. Дыхание повисает в сыром воздухе облачками пара. Мне уже не холодно: такое чувство, будто я оттаиваю.

Вскоре ручей становится шире и, поднимая тучу белых брызг, падает вниз со скалистого уступа. Теряясь в тумане, впереди расстилается долина. А километром ниже ручей впадает в реку. Берег реки каменистый и дикий, но снега там куда меньше. И склон не такой крутой.

В этот экстремальный поход мы выступали из базового лагеря, расположенного возле реки. Логично предположить, что это та же самая река. А значит, она выведет нас к лагерю.

Я поспешно возвращаюсь. Четверо Джулианов уже стоят порознь - видимо, согласие достигнуто. Дэвид впрягается в салазки.

Спрашиваю:

- Вы готовы?

Они оборачиваются: их лица спокойны. Впервые после разъединения цепочки им удалось прийти к общему мнению. Добрый знак.

- Мы возвращаемся за Алией и Рен, - объявляет Дэвид.

На миг я замираю, лишившись дара речи. Ложное согласие! То, что мы так долго учились распознавать и избегать. Видно, горечь утраты нарушила мыслительные процессы…

Приняв мое молчание за согласие, Дэвид тащит салазки со Сью-зан вверх по течению.

Я стою в замешательстве. Противостоять достигнутому согласию я не вправе. Делаю нерешительный шаг вперед, но тут же останавливаюсь.

- Нет! Вы этого не сделаете.

Все четверо смотрят на меня, как на пустое место. Нет, это не ложное согласие. Это безумие!

- Мы должны вновь обрести целостность, - говорит Дэвид.

- Стойте! Вы пришли к ложному согласию!

- Откуда тебе знать? Ты вообще не способен на согласие. - Эти жестокие слова для меня, как пощечина.

Они уходят. Я преграждаю им дорогу, упираясь руками Дэвиду в грудь.

- Если вернетесь на гору, погибнете. Вы не сможете ничего сделать.

Ахмед отталкивает мою руку.

- Мы должны вернуться к Алие и Рен.

- Кто у вас был ответственным за этику? - спрашиваю я. - Наверное, Рен? Значит, потому-то вы и пришли к ложному согласию? Одумайтесь! Вы все умрете, точно так же, как Рен и Алия.

- У нас не было специалиста по этике, - тихо произносит Мэгги.

- Там, в конце оврага, я видел реку. Мы в двух шагах от лагеря! Если повернуть назад, нам уже никогда отсюда не выбраться. Допустим, к ночи мы поднимемся на гору. Что дальше? Еды нет. Палатки тоже. Да мы просто погибнем!

Вместо ответа - шаг вперед.

Я толкаю Дэвида, он падает. Сьюзан кричит, когда носилки ударяются о камни.

- Вы пришли к ложному согласию, - упрямо повторяю я. Воздух наполняется феромонами, в основном моими: это «вето» - сигнал, который все мы знаем, но редко используем. Дэвид набрасывается на меня с кулаками, но я останавливаю его руку. Сильный здесь я.

- Мы идем вниз, - объявляю я.

Скулы Дэвида сводит от напряжения. Он оборачивается к остальным, и все четверо пытаются прийти к согласию.

Я расталкиваю их, разрывая контакт. Пихаю в спину Ахмеда и Мэгги.

- Никакого согласия! Мы выступаем сейчас же! Подхватываю салазки и волоку Сьюзан вниз по течению ручья.

Оглядываюсь назад: трое Джулианов стоят и смотрят мне вслед. Потом идут за мной.

Может, я тоже принял неверное решение. Может, я погублю нас всех. Но это единственное, что я могу сделать.

Путь по ущелью - тяжелое испытание для Сьюзан: местами снег совсем стаял, и носилки скребут по голой земле. Ловлю себя на том, что мысленно успокаиваю ее, хотя она не в состоянии понять моих мыслей. На уровне феромонов между разными цепочками возможен обмен лишь простейшими эмоциями, да и то не всегда. Я перестраиваюсь на ощущение оптимизма - может, феромоны хотя бы этого простого чувства она поймет.

Оборачиваясь время от времени, я каждый раз вижу бредущую позади троицу. Я грубо разорвал едва-едва восстановившуюся связь, и остается только надеяться, что ущерб не окажется непоправимым. Что ж, судить об этом будут доктора Института. Быть может, этот квадрат еще удастся спасти. В отличие от меня. Должно быть, мне придется эмигрировать в один из европейских или австралийских анклавов.

Дорогу преграждает нагромождение валунов, окруженное булыжниками поменьше. Протащить по ним салазки не получится.

- Беритесь с двух сторон, - приказываю я Ахмеду и Дэвиду. Салазки превращаются в носилки. Я замедляю шаг, и вместе мы кое-как движемся дальше.

Лес постепенно меняется. Вместо сосен вокруг теперь клены. Я то и дело поглядываю на небо - не покажется ли спасательный флаер. Но почему нас не ищут? Неужели мы ушли так далеко? А может, наоборот, они прекрасно знают, где мы? Нашли нас ночью, увидели, что обе цепочки распались, и бросили на произвол судьбы.

Паранойя застилает глаза, и я спотыкаюсь о какой-то камень. Нет, не могут они быть так жестоки. Мойра говорит, все, что с нами происходит - это испытание. Неужели еще одно? Неужели они готовы погубить целую цепочку ради того, чтобы проверить остальных? Не могу поверить…

На краю четырехметрового обрыва наш ручей впадает в горную реку, соединяя свои невеликие силы с энергией стремительного потока. Пологого спуска я не вижу. Приходится снять Сьюзан с салазок и помочь ей спуститься по острым камням. Они, вдобавок ко всему, мокрые и осклизлые. Я поскальзываюсь, и мы летим вниз - всего лишь с метровой высоты, но от удара перехватывает дыхание. Сьюзан падает на меня и вскрикивает от боли.