Юлий Буркин - Цветы на нашем пепле

Обследование земного корабля длилось целые сутки. Главными находками короля и его свиты стали две сотни спящих бескрылых гигантов и два контейнера с куколками неизвестных на Безмятежной видов бабочек. Тенью памяти предков Лабастьер помнил, что на Земле когда-то жили четыре вида бабочек, но материальное подтверждение этому увидел впервые.

… – Мне не хочется, но кто-то должен сказать это первым, – объявил Лаан, когда обсудить увиденное они собрались в помещении с огромным овальным столом, который у спящих великанов явно предназначался для совещаний, и втроем забрались в огромное кресло. – Я думаю, мы должны убить бескрылых, пока они не проснулись и не сделали это с нами. – Было отчетливо видно, что он потрясен и даже напуган.

– Ты готов взять на себя исполнение своего приговора? – спросил Лабастьер, внимательно глядя другу в лицо.

– Мы должны думать о благе Безмятежной.

– А куколки? Их ты тоже предлагаешь убить?

– Не знаю.

Король обернулся к Ракши:

– А вы, мой друг, как считаете?

– Мы же убиваем ненормальных куколок, которые не становятся бабочками, – отозвался тот.

– А эти – точно ненормальные, – вторил Лаан. – Так что это даже не убийство…

– Я тоже так думал раньше, – ответил король. – Но кое-что заставило меня изменить мнение… Куколки колдуна… Думатели. И он, кстати, сказал нам: «Тех, кто спит в корабле – не трогайте». А вы Лаан, как мне кажется, увлеклись казуистикой.

– Возможно. Но не слишком ли вы доверяете этому горбуну? – опять завел давешнюю песенку Лаан.

– Разве мы не убедились в том, что он спас Безмятежную от неожиданного нашествия? – возразил король. – Мне абсолютно ясно, что, не подоспей мы вовремя, здесь возникла бы новая колония, и у нее был бы правитель, ни в чем не уступающий мне. Вы видели его.

– Так-то оно так, но…

– А потому я уверен, что решение на этот счет мы должны принимать, только посоветовавшись с колдуном.

– Есть и еще кое-что, – сказал Ракши.

– Что? – обернулись к нему Лабастьер и Лаан.

– Вы спросили меня о куколках, но не спросили о бескрылых.

– У тебя есть особое мнение о них? – спросил Лаан.

– Пожалуй. Вы помните первого из них, увиденного нами? Того, на груди которого спит бабочка…

– Еще бы! – с деланной бравадой воскликнул Лаан. – Самку махаон такой изумительной красоты не забудешь…

Ракши согласно кивнул и продолжил:

– Мне кажется, она пошла на это сознательно. Чтобы те, кто войдут в корабль, увидели, что бабочки и бескрылые могут жить в мире и могут даже любить друг друга.

– Да-а… – протянул Лаан, качая головой, словно говоря: «Не ожидал от вас, дружище, такой безответственной сентиментальности». Причем делалось это явно для короля. Но тот хладнокровно констатировал:

– Считаю это предположение не лишенным смысла и предлагаю возвращаться, не принимая пока никаких решительных действий. В конце концов, я дал клятву, и я исполню ее.

– А если это трюк? – возразил Лаан. – Если они заставили бабочку лечь туда? Вдруг в наше отсутствие они проснутся?!

– Мы оставим здесь кого-то из воинов, и если это случится, те примчатся и сообщат об этом, – заявил Лабастьер.

– И что это изменит? – не унимался Лаан. – Что сможет противопоставить основательно потрепанная горстка бабочек двумстам великанам?

– Что же предлагаете вы, мой друг?! – начал злиться король. – Вы все только отрицаете…

– Мой король, сейчас я обращаюсь к вам не как ваш подданный, не как ваш преданный слуга и со-муж, а как друг. Не делайте Безмятежную заложницей ваших представлений о чести. На одной чаше весов – сумасбродная клятва сумасшедшему горбуну, на другой – ваш народ… Бескрылых нужно убить.

Лабастьер молчал. Все это ему сильно не нравилось. Но доводы Лаана были более вескими, чем его собственные. Лаан и Ракши смотрели на него испытующе. Внезапно со стороны входа в помещение раздалось хриплое хихиканье. Вздрогнув от неожиданности, все трое обернулись. В проеме стоял колдун.

– Сумасшедший горбун явился к вам сам! – заявил он.

Из-за его спины выступил и в низком поклоне склонился перед Лабастьером гвардеец Шостан:

– Ваше Величество, этот старик пришел в лагерь и заклинал вашим именем доставить его к вам в корабль. Мы сомневались, следует ли это делать, но…

– Вы правильно поступили, – остановил его король, – возвращайтесь. – А затем обратился к колдуну: – Чем обязаны вашему визиту?

– А ты не помнишь? Должок! За тобой должок!.. – морщины на лице колдуна сложились в подобие улыбки. – Не зря я боялся не поспеть. Вдруг забудешь…

– Это действительно чуть было не случилось, – признался король. – Я не отказываюсь, но прав и мой друг Лаан: на свете есть нечто даже более высокое, чем королевская честь. Королевский долг перед своими подданными.

– Готовишься преступить клятву?

– Я исполню ее. Но не из слепого подчинения своему слову. А потому, что верю: вы действуете на пользу Безмятежной. И я прошу вас, если ваши желания действительно так странны и страшны, как вы предупреждали, пожалуйста, объясняйте нам их глубинную суть… Чтобы зря не мучился я, чтобы мои товарищи видели, что я не променял долг на гордыню.

– Ох, и народец же вы, короли, – покачал головой колдун. – Слово дадут, а потом еще и объяснений требуют… – говоря это, он подошел к креслу и протянул руки. – Помогите мне, что ли, к вам забраться.

Оказавшись в кресле четвертым, он уселся на мягкую бархатистую поверхность, нелепо растопырив кривые ноги, и сказал:

– Ладно. Я расскажу вам то, что знаю. Всю эту авантюру придумал не я, а мои слепоглухонемые питомцы. Думаю, вы и сами это поняли. Я и они, мы живем уже очень долго. Я их глаза и уши, а они – мой разум. Они – это целая вселенная, замкнутая в себе, и я не могу объяснить вам всю цепочку событий, которые привели ее к тому или иному итогу. Я знаю только результат. Вот он. Жизнь – то, что приводит к разуму. Разум – то, что дает возможность миру осознать себя. Мир без жизни – груда мертвых камней. Мир без разума – груда камней, покрытых плесенью. Цель жизни в том, чтобы разума было как можно больше.

– Нельзя ли покороче?! – возмутился Лаан.

– Нет, – сказал колдун. – И не перебивай меня.

Лаан искательно посмотрел на короля, но тот лишь покачал головой, показывая, что согласен со старцем. А тот продолжал:

– Когда-то давно случилась катастрофа, и разум, представленный бескрылыми, погиб. Они позаботились о возрождении и создали нас. Создали по образу и подобию своему. Но немного усовершенствовали. И допустили при этом ошибку, сделав возможным чтение мыслей. Именно это и погубило мир бабочек Земли. Его правитель понимал это и, готовясь к колонизации других миров, отобрал эмбрионы бабочек, не имеющих способности к телепатии. Только себе он позволил исключительные условия.