Павел Кучер - 1647 год. Королева Наташка.

Началось с того, что меня пробило на ностальгию и поволокло шастать по старым закуткам Розенберга. Говорят, у кошек такое бывает… перед самой смертью. Я их теперь понимаю. В смысле — кошек. Внуков — ни фига… Наверное, барьер времени «через поколение» — психологически непреодолим. Если бабушка, целых 4 года, не находила в себе сил посетить легендарную «Каморку на Чердаке», из которой не менее легендарный Фриц Координатор (такое прозвище) полвека с перерывами «рулил Европой», так и всё? Можно вытворять, что хочет левая нога? Позор на мои седины! Как выразился бы папа — лохи педальные! Максимум, на что хватило у них детской сообразительности — отключить грузовой лифт. Типа, если бабушку и понесет «куда не просят», будет фора по времени на уговоры, а самостоятельно она по крутым лестницам не доберется… И не увидит… Наивные.

Да, ровный уклон, круче 45 градусов, боевая мотоколяска Oma Natali «не берет». Но, зато по ступенькам… По ступенькам она лезет вверх, как бешеный таракан — есть за что цепляться выдвижным грунтозацепам. И что мы там (на самом верху) видим? Склад мемориальной рухляди! Подновленной, отреставрированной, заново установленной… Мать, мать, мать! Я согласна простить «творческую доработку» нашей кожаной кушетки, на которой были зачаты большинство родителей этих лоботрясов. Получилось мягко и даже довольно похоже… После заезда по старым пожарным лестницам (парадный вход загромоздили строительными лесами) я сразу туда плюхнулась… Но, всё остальное! Телефон, сколько я себя помню — всегда висел без почти дела у дверей, а зимой Фриц просто вешал на него шапку… Это только в старых гостиницах он — у изголовья. В гостиницах! Понимаете? Народ на постой попадал разнообразный, приходилось заботиться о людях. Вот так и начинается фальсификация истории? С добрых намерений… Небось, подняли старые фотографии и попытались сделать «почти как было». Двоюшники! По рациям мы в повседневной жизни общались… Ага, по тем самым… И ещё, в зеленой настольной лампе всегда была не сапфировая лампочка накаливания, а старый «шунт Нернста». Да! У него свет для глаз приятнее. Мелочь? Там — мелочь, сям — ерунда… А в итоге, вместо достоверного «слепка эпохи» — черти что и с боку бантик. Может быть, вам и всё равно, но пока я жива — этого безобразия не спущу.

Прямо сейчас и начну выставлять претензии. Под протокол… Вот только пересяду… гм, перевалюсь из коляски на кровать, да прилягу поудобнее. В голове шумит… Кстати, а почему прилягу? Я сюда переселяюсь! Прямо в их музей. Экспонатом. Как та дряхлая кошка… На чердак. И пусть хоть кто-то посмеет возразить. На пару дней меня ещё хватит. Или — на одну генеральную уборку… Здесь… Принцип старый — «Если не можешь что-либо предотвратить — возглавь!». А в наказание за дурную инициативу (и плевать, постеснялись они меня побеспокоить или не хотели расстроить), я им всем покажу, что такое настоящий имперский Ordnung. Не зря же больше шестидесяти лет замужем за немцем. И почти столько же — ИО Рейхсканцлера. Бессменно, между прочим. Фрица на выборах координатора прокатывали довольно регулярно, а меня — ни разу. Помнится, ещё в школе нам рассказывали, про Рейхсканцлера Второго Рейха, с Земли-1… Нет, не Третьего, там, кажется, был Гитлер, а Второго… Бисмарк фамилия… Была у этого Бисмарка полезная привычка — для привлечения к себе внимания (например, без приглашения приходя в гости) — палить в потолок из пистолета. Вот и у меня теперь совершенно аналогичный случай. И замечательный повод «поддержать традицию»… Где мой наган? Ба-бах!

Проба, проба, проба…

0–1_2)3(4:5%6;7N89+ В чащах юга жил бы цитрус? Да, но фальшивый экземпляр!

Аутентично… Латинский регистр проверять не буду. На мой век этого радиотелетайпа хватит. Сколько там его осталось? С воробьиный хвост… И вообще, время — понятие субъективное. По внутреннему чувству — сегодня был самый длинный день в моей жизни. Просто невероятно длинный день. И вечер… Впереди ночь. Даже, если (возможно) она самая последняя — уже не жалко. Что должно — то сделано… и будь, что будет.

Кстати, исключительно благодаря сегодняшнему авралу отыскались записки «первого года Империи»… Вот и славненько. Образовался лишний повод ткнуть «товарищей реставраторов» в их вопиющее невежество. Всего-то — открыть тяжелую папку, обшитую порыжевшей от времени кожей и спросить — «А что это такое?» Догадливые! Радиотелетайпы «первой серии», с ленточным бумажным питанием и примитивной матричной головкой печатающего механизма (ровесники искровых радиостанций и моего верного Нагана) сохранились только в музеях. Тот агрегат, что они взгромоздили на стол, тоже почтенного возраста, но — не такой. Новее лет на двадцать…

А теперь, всё точно. Даже коричневый бакелитовый корпус именно того, «ранешнего» оттенка. Пигмент отсутствует. Чистая феноло-формальдегидная смола и наполнитель. Подозреваю, что половину деталей этого смешного и трогательного своей изысканной функциональностью уродца срочно сляпали на «фабере» (Фриц не любил длинного слова «потреблятор»), но основа — родная. Серийный номер на латунном корпусе — старый.

Давай, верный товарищ. Потрещи ещё немножко… У меня — последние сутки. У тебя — последняя лента. Настоящая, из неприкосновенного запаса (или тоже музея?), желтоватая от времени. Сколько этой ленты я за свою жизнь израсходовала… Гору рулонов! Когда-то, читала в книжке про ностальгию уходящего на пенсию пулеметчика. Дело, естественно, происходит на Земле-1 и поэтому в тексте «пенсия по возрасту», а не наше нормальное «содержание», но смысл прозрачный… Отвоевались. И человек, и его пулемет… Я большую часть времени строчила бумажки. Понимать, что остаток не израсходованной мною сегодня ленты так и останется в механизме телетайпа навечно, реликвией ушедшей эпохи — это сильно. Короче. Минуты текут. Пора писать. Этот обрывок, я думаю, ещё уляжется в достопамятную папку. Зато следующий (или последний, как мне сил хватит) — специально оставят торчать из аппарата, для создания «эффекта присутствия»… Ну, и пускай… Если их программа копирования личности на цифровой носитель хоть в какой-то степени сработает, то пусть моя виртуальная «сменщица» решает — что с этой комнатой и всем этим барахлом дальше делать. Я умываю руки.

Да, дорогие господа и примкнувшие к ним камрады. Я таки согласилась на этот их эксперимент! С утра ещё сомневалась, а потом, когда втянулась в «руководящую работу» — передумала. Надо! Даже если не получится. Кто-то должен опробовать новинку первым. И не абы кто — а достаточно квалифицированный персонаж, для квалифицированной её оценки. И, как ни грустно признавать — достаточно малоценный экземпляр, на случай, если опыт окончится неудачей. Справедливо, не? Техническое бессмертие — за лесами, за горами. Первыми в бой за него идут старики, читай — лабораторные кролики… Если «копия-модель» продемонстрирует равную по уровню личность — её оставят. Если не осилит — сотрут, как производственный брак. Тоже вполне честно… По экспертным прикидкам, на полноценную модель человеческой личности надо 10–15 терабайт оперативной памяти. Плюс — терабайт двадцать — на «среду обитания». Угробить такую гору оборудования на поддержание никчемного существования «виртуального психа» моя бухгалтерская душа не позволит. Знали, кого выбрать…