Александр Ромашков - Стратегия свободы: Исходный мир III.I

— И Мелисса хочет выставить своего подопечного братца против меня?

— Она не может. Ты уже заявлен в A-категории. Дюк будет биться с двумя юнцами, кандидатами в федералы. У него есть сайрос, проблем не возникнет. Мелисса сделала заведомо выигрышную ставку. Содержание настораживает.

— Лучше точно получить мало денег, чем точно не получить много.

— А она не хочет денег, — Бета тыкнул пальцем в монитор. — Она хочет любую, на выбор, находку из экспедиций «союза стратегов». Будущих и годичной давности. Федерация вправе обязать нас передать любой артефакт, если при этом мы затрагиваем интересы Витадена. Ну и статус стратега для Дюка.

— Она хочет забрать меня, как трофей с Земли, — понял его намеки я. — Так как посещение планеты нелегально, вы напрямую затронули интересы федерации. Выставив Дюка с сайросом на бой, она официально утверждает его как оружие. Значит, она может объявить оружием меня и забрать себе.

— Ну, надо же! — ответ его удовлетворил, хлопнул меня по плечу. — Все здорово, только вот нюанс. Единственное доказательство того, что ты с Земли хранилось на «Туркине», в виде записей медицинского блока о твоей операции по установке сайроса. Так что юридически забрать тебя Мелисса теперь не может. Ее заявка была подана полтора месяца назад. Как раз в ответ на заявку Саманты, — Бета потер лоб.

— Мелисса была заинтересована в том, чтобы корабль с провокационной информацией дошел до Прайма-2 к турниру. Он шел сюда не для того, чтобы отправить меня домой, а для того, чтобы оставить здесь навсегда.

— Эти игры сводят меня с ума. Чертовы стратеги!

— А можно посмотреть заявку Саманты?

— Нет. A-класс не раскрывается до боя. Это элитная ставка, приравненная к государственной тайне. Так-то, вот она висит. Подана пару месяцев назад. Как она и сказала.

— «Туркина» была уничтожена либо случайно, либо это сделала Саманта. Когда? Неделю назад?

— Шесть дней, если быть точным. Нас с тобой как раз и не было. В воду прыгали, дружок, в воду прыгали. Я не верю в случай, когда речь идет об этих сестрах. Если они при сколь-нибудь значимой ситуации просто завтракали где-то неподалеку, значит, они причастны.

— Сэм специально уничтожила мой билет домой, — я опустил взгляд. Удивляться было бесполезно, верить не хотелось.

— А я смотрю, ты уже точно решил вернуться? — голос его отдавал издевательством.

— Видимо так. Какая теперь разница? Хотел. Вернуться и объяснить все.

А потом улететь снова. Все произошло в спешке, никого не предупредил, ничего не объяснил толком, не дал понять, что для меня так лучше. Я чувствую себя виновным. Я надеялся исправить ошибку, но не факт своего бегства сюда. Да и не бежал я, просто вырос. И хотел, и хочу двигаться дальше. Но все по-варварски. Можно было бы сказать мне сначала, неужели бы я не стал биться на чертовой арене, за чертовы деньги, чтобы принести пользу? Думаешь мне охота сидеть у вас на шее?

— Успокойся. Все слишком сложно, и мы не можем судить в полной мере. Дай время, — Бета заговорил по-отечески. — И по поводу турнира. Собственно, который прежде всего. Не выживешь, думать будет нечего.

— Он откатился левее к трехмерному визору и вывел проекцию большого гуманоидного робота, ощетинившегося оружием. — Но шансы-то у тебя есть.

— Это Локи?

— Локи. Когда у Саманты появился сайрос, она также участвовала в турнире. Выиграла экспериментальный в те годы корабль «Марвин» с прыжковыми двигателями. Засветилась в кругах повыше. Ее изобретение попытались повторить, но тщетно. И, хотя разработку сайроса, как массовую технологию, забросили давным давно, идея создать мобильную броню не оставила ученых федерации. Локи — это именно броня. Экзоскелет, как и сайрос. Но он не структурируется из наноферритов, не распадается на частицы. Мощнее, прочнее, таскает на себе кучу каледониевых пушек. Но он неповоротливый, с большими дефектами управления. Слишком велика задержка между действием пилота, помещенного в броню, и реагированием систем Локи. Ты, в отличие от него, остаешься самим собой. Сайрос для тебя вторая кожа, Локи для своего пилота — машина.

— Значит, я справлюсь? Почему тогда ты так переживаешь?

— Потому что в бой пойдешь ты, а не я! — снова погрубел, заговорил вызывающе. — Я бы эту чушь несусветную уработал, а ты — заносчивый молокосос!

— Ну да, — даже спорить не стал. Пусть орет. — Знаю уже.

— Справишься, если весь следующий месяц будешь слушать меня. И себя, — он взглянул мне в глаза. Союзник мне сейчас точно был необходим. Я все еще не знал, что думать про Саманту, все еще подумывал узнать, кто такая Мелисса на самом деле. Но сейчас я не сомневался, Бета старается помочь в этой нелегкой ситуации. — На меня ваши с Самантой одежки не налезают, но у меня есть несколько наблюдений и предложений по поводу работы и улучшения ваших игрушек.

— Итак, я тебе сразу скажу, что мне не нравится. Мне не нравится, что, запустив реакцию, ты уже не можешь перенаправить наноферриты на усиление определенных узлов, не нравится, что энергия реактора не перенастраивается вручную, а идет заданным потоком. Мне не нравится, что так или иначе у вас нет оружия, — Бета вывел на проектор изображения наших с Самантой сайросов. Мы были определенно ниже Локи, висевшего в воздухе, тут же. Где-то на метр. Какая ирония. Броня федерации была белого цвета, красивые ровные линии, исполненные рыцарского благородства, продуманная защита подвижных сочленений. Множество орудийных стволов за плечами выглядели как святые копья.

Я же, наоборот, выглядел, как чертик. Черная, неровная груда угля. Дерзкий внезаконник, пришедший из запретных земель и бросающий вызов честным господам за баснословную сумму денег. — И мне не нравятся вот тут рожки у тебя на шлеме.

— Загрузка оружия сильно увеличит время запуска реакции и в разы увеличит расход каледония в реакторе, — я покрутил руками трехмерное изображение Локи. Защиты полно. И пушек. — А рожки оставь, это дань герою детства!

— Может тебе еще и плащ?! — Бета хохотнул. — А еще я хочу добавить по корпусу импульсных ускорителей. Летать ты все равно не можешь, но изменять траекторию прыжка сможешь, в два три импульса. На крайний случай выкинешь эту махину в космос и сам сможешь адекватно маневрировать там.

Сайрос работал очень просто. Благодаря той самой биоптиновой ванне стало возможным соединить мои физические данные и сложную модель брони, спроектированной на компьютере. Теперь наноферриты «знали», как лечь на мое тело, которое теперь сканировалось при каждом снятии костюма. Сайрос корректировал тонус моих мышц, состояние органов, их работу, согласно заданной программе. Также изменялись его системы, модули, параметры защиты, внешний вид. Стоило только добавить на проекцию необходимые изменения, провести питание к реактору в моей левой руке, скинуть желаемые данные в компьютер, расположенный там же. И перезагрузить систему. Все. При следующей реакции сайроса у меня могли появиться хоть рога, хоть хвост. Бета увлекся проектированием нового меня. Я сидел рядом. Следил.