А Бобровников - Повесть о бедных марсианах

Когда лейтенант выпускал возлюбленную из объятий, две гримерши приводили в порядок их лица, а типы, присев на раскаленный песок, отвинчивали шлемы, пытаясь вылить из них воду. Все отчаянно потели.

Режиссер и оператор спорили о цвете плоских холмов и пили что-то из термоса.

Настоящих марсиан давно оставили в покое. После первых дней консультаций, выяснив, что стеклянные шлемы имеют в своей верхней внутренней части амальгамированную поверхность, предотвращающую рассеивание мозговых излучений, передовые кинодеятели стали прикреплять зеркала к донышку своих шляп, утратив к остальному всякий интерес.

Марсиан уже перестали спрашивать о цвете пустыни, о формах растений и об архитектуре. Они скучали, сидя на складных стульях, и исполняли свой нелепый служебный долг.

Им приносили содовую воду и после окончания съемки вежливо приглашали в машину.

На этот раз расписание дня было нарушено. В тот момент, когда озверелые толпы жителей Марса должны были наброситься на злосчастного лейтенанта, помощник режиссера сообщил на ухо Тэду, что их вызывает директор.

После доклада секретаря марсиане были немедленно впущены в кабинет. Мистер Эндрик Хьюз, один из директоров фирмы, встал из-за полированного стола и, широко улыбаясь, пошел навстречу друзьям.

— Вы знаете, марси, как высоко мы ценим вашу работу, — сказал он после приветствий. — Вы помогли нам ознакомить публику с жизнью нашей далекой родины, к которой чувствует симпатию каждый житель Земли. Она была отделена от нас завесой тайны. Вы приподняли этот железный занавес… Xa-xа-xa! — засмеялся мистер Хьюз. — Именно железный занавес. Устные выступления и пресса — сущие пустяки по сравнению с кино. В кино мы имеем возможность показать простым лю­дям то, чего не разглядеть ученым сквозь свои допотопные трубы.

Где-то мягко загудел телефон. Мистер Хьюз подошел к столу и из выдвижного ящика вынул трубку:

— Хэлло… Я занят!.. Нет, не читал… Отдайте сценарий Джерри. Колла настаивает, чтобы мы поставили эту штуку… Ничего не знаю, пусть сделает его хорошим… Вот видите, в чем великая сила искусства, — сказал Хьюз, возвращаясь к друзьям. — Наша фирма, которая всегда была передовой, высоко оценила ваши услуги. Вы ведь не имели основания к жалобам за все время пребывания здесь? — С этими словами директор ударил Тэда по плечу и подсел к марсианам. — Но, дорогие марси, с публикой нужно считаться. Публика дает нам деньги, и не учитывать ее интересы просто странно. Искусство есть искусство, и точное воспроизведение реальности иногда бывает скучным. Не знаю, поймете ли вы меня, но художественные интересы заставляют меня иногда грешить против истины для достижения, так сказать, эмоциональных и других эффектов. Например, все давно привыкли считать растительность Марса красной. Это очень эффектно и поэтому воспринимается, как правда. Голубоватый цвет, на котором вы настаиваете, может вызвать недоверие. Появление лысых героев не встретит сочувствия у дам; а из них состоит большая половина населения Земли.

Мистер Хьюз достал из степного шкафчика бутылку и вопросительно взглянул на марсиан. Лори проглотил слюну, но, по примеру друзей, отрицательно мотнул головой.

— Съемки уже в разгаре и благодаря вашей консультации в основном правильно знакомят общество с жизнью вашей родной планеты, но мы хотели бы сохранить за фирмой право свободной трактовки некоторых мелких деталей, чтобы они… э… не влияли на коммерческие интересы. — Мистер Хьюз снова достал бутылку и, шевеля пальцами, пригласил выпить.

— Френк вчера велел выкрасить суриком пальмы на милю в окружности, — вместо ответа сказал Тэд. — Кстати, на Марсе пальм нет.

— Вот видите. С ними нельзя спорить.

— Мы не спорили, потому что было слишком жарко, — объяснил Джо.

— Я же знал, что вы меня поймете. Фирма, высоко ценя ваши заслуги, все же считает возможным самостоятельно закончить съемки. — При этих словах мистер Хьюз привстал, как бы желая предотвратить протест марсиан. — Но ваши интересы нисколько не пострадают. Фирма всегда свято чтит взятые на себя обязательства. Я приготовил чек, полностью отражающий договорную сумму.

Видя, что марсиане спокойно выслушали эту тираду, Хьюз глубже уселся в кресло и перешел на дружеский, несколько шутливый тон:

— Кроме того, я должен сказать, что похождения одного из вас имели некоторый резонанс в нашем обществе, не совсем подготовленном к принципам марсианской морали. Впрочем, это пустяки, у нас случаются и не такие вещи, но я думаю, что отъезд отсюда соответствует и вашим интересам. Я очень не хотел бы, чтобы вы покинули нас с горьким чувством, и хочу доставить вам маленькое удовольствие. Что вы скажете об автомобильном путешествии по континенту? Насколько я знаю, вы не имели еще возможности подробно ознакомиться со страной. Фирма готова предложить вам машину для возвращения. Нужен ли вам шофер?.. Нет? Отлично! — обрадовался мистер Хьюз. — Машину вы получите, как только пожелаете. Приехав в столицу, можете сдать ее в отделение фирмы.

Директор встал и протянул марсианам руку, воровато пряча глаза.

Решено было выезжать немедленно после оформления всех дел.

Вертевшийся всегда около марсиан бойкий помощник режиссера Эдди помог наметить подробный маршрут. Ночевки должны быть в малонаселенных пунктах, чтобы избежать надоевшего всем скопления зевак.

Глава XXII

ЖЕЛТЫЙ “КРАЙСЛЕР”

Машина катилась навстречу восходящему солнцу. Сверкающая лента шоссе слепила даже сквозь темные стекла очков.

Что ждало их впереди — дома, как называли они шумный и капризный город?

Но друзья, привыкшие бросаться очертя голову в неизвестность, отдавались сейчас чудесному чувству свободы, испытанному только один раз — в памятную ночь бегства из “Серебряного ручья”.

Тэд развалился на заднем сиденье рядом с Бетси. Никто не говорил о делах в такой день.

— Парни из “Бизона” оказались сильнее, — начал Тэд.

— Странно, когда марсианину нравится эта нелепая игра, — промолвил Джо, не отрывая глаз от шоссе.

— В колледже ты думал о ней иначе.

— Это было слишком давно.

— Мне и сейчас нравится эта игра, — сказал Тэд. — Сейчас она мне особенно нравится. На бейсболе они меньше пялят на нас глаза.

— Во время матча это дурачье не станет смотреть даже на президента, — ответил Джо и прибавил скорость.

— Сравнил себя с президентом! — съязвил Лори.

— Когда они смотрят на Длинного Клеменса, они готовы забыть всех марсиан.

— Я сам забыл, что я марсианин, — вставил Лори.