Евгений Лукин - С нами бот

В течение нескольких минут я перебрал и отбросил как заведомо фантастические еще несколько версий. К примеру: Олжас по запарке забыл, где у него какие лежат комплектующие, и, перепутав, все-таки поставил мне лицензионный продукт.

Бред.

Жулики в таких случаях не ошибаются.

Значит, все-таки бот у меня с брачком.

И что?

Самое время вспомнить, сколько народу в стране работает на компьютерах левой сборки и пользуется драными программами. Успешно, обратите внимание, работает! Наверное, то же самое и с ботами.

Полвывода есть.

Но не больше. Таким образом можно объяснить лишь то, что произошло со мной. А как прикажете истолковать историю с бывшим мэром?

Соблазнительно предположить, что бракованный бот куда больше приспособлен к бракованному социуму, нежели исправный. Хорошо, согласен, далеко не всякий бракованный бот! Но меня и не интересуют всякие. Меня интересует только мой собственный.

Тогда чего я, спрашивается, дергаюсь?

Однако остается другой (и давний) вопрос: а что же остальные не обзавелись автопилотами? Я имею в виду, те, у кого имелась такая возможность. Труадий, Лёша, Царство ему Небесное, тот же Александр-Николай-Эдуард! Почему он так запросто взял и одарил меня всей этой фурнитурой, вместо того чтобы вживить ее себе? Знал, что программное обеспечение – драное?

Почему из ботовладельцев мне известен один Очипок, и тот под следствием?

Предвидели, чем дело кончится?

Оно еще не кончилось.

И неизвестно, чем кончится.

Было бы остроумно предположить, что бот рассчитан лишь на честную жизнь, а стало быть… Увы, нет. Ни на что он не рассчитан. Он рассчитан на выбрасывание готовых ответов втемную. На поддержание беседы в то время, как его владелец смотрит какой-нибудь там, извините, блокбастер. Эта дура железная самые простые слова путает! Где ж ей отличить законное деяние от правонарушения? Тем более в наши-то времена!

Возвращаться к версии о том, что бракованный бот может быть в чем-то круче лицензионного, я тоже не собираюсь. Хотя поначалу она показалась мне любопытной. Сгоряча. Ну, допустим, не фурычат кое-какие функции. И что? Если это преимущество, то, значит, чем примитивнее автопилот, тем легче живется его хозяину. Извините, не верю. Теряется смысл разработки более сложных и дорогих моделей.

Мода прошла? Тогда бы за компанию с ней накрылась медным тазиком и фирма «AUTO-700». А она, насколько можно судить, накрываться не собирается. Тазика еще такого не выросло.

Нет, разгадка, думается мне, в ментальном, если можно так выразиться, шовинизме. Нормальным людям проще допустить мысль о разумности шимпанзе, чем о том, что бот может преуспеть в делах лучше их самих. Вот и пользуют автопилоты только для развлечения, наравне с музыкальными центрами и домашними кинотеатрами. А стоит коснуться чего-либо более серьезного, берут технику под жесткий контроль, как завещал Олжас Умерович, как учит инструкция по эксплуатации.

Это надо быть подобным мне обормотом, чтобы дать боту полную свободу выбора и пустить все на самотек. Однако обормоты – народ неимущий. Откуда у них автопилот? Разве что выпадет вдруг невероятный неповторимый шанс – и кто-нибудь сбросит упаковку в овражек.

Чтобы ментам не досталась.

Когда автопилот обозначил на бледно-сиреневой тверди тонкую алую окружность и объявил, кто пришел, мне поначалу подумалось, что распознавалка глючит. Кого угодно ожидал я увидеть в своем кабинете – только не собственную тещу.

– Эдит Назаровна?!

Да, это была она. Гвардейская стать, седой генеральский ежик, но такое впечатление, что генерала внезапно разжаловали в рядовые. Выпуклые водянистые глаза обезумели, исполнились слезливого ужаса. Розовый праздничный костюм, на лацкане – одинокая орденская планка. В руках сумочка.

– Лёня… – простонала теща. – Но, может быть, все-таки стерпится-слюбится?..

Неплохо для начала.

– Да вы присядьте, Эдит Назаровна, – растерянно сказал я, приподнимаясь.

Она присела, достала из сумочки платок. Пошли всхлипы и утирания.

Проклятье! Неужто разведала о наших отношениях с Гердой? Я мигом представил, что меня ждет дома, и содрогнулся. Ева, надо полагать, еще ни о чем не знает. Иначе бы пришла разбираться сама. Или… В воспаленном воображении скользнуло поочередно несколько совершенно жутких картин – в их числе и Артамоновна, покончившая с собой.

Ну нет, только не это. Если «стерпится-слюбится», значит, жива. Кроме того, сначала бы она убила меня. Потом всех остальных. А себя уже в последнюю очередь.

– Душа в душу жили… – подскуливала Эдит Назаровна.

Я вызвал Леру и попросил принести корвалол. Лучше бы, конечно, было обойтись без свидетелей, но Лера, насколько известно, человек верный – под пыткой не расколется. Труадий абы кого к себе не приблизит.

Минут пять, не меньше, мы вдвоем хлопотали вокруг разлюбезной моей тещи, но старания наши, казалось, лишь ухудшают дело. Нечленораздельные всхлипы переросли в рыдания, подергивания – в судороги. Наконец я не выдержал и вернулся за стол – вызвать «скорую».

– М-мама!!!

Тещу смело со стула.

В дверях стояла Артамоновна. Ноздри – раздуты, глаза – беспощадны.

– Ты почему здесь? Я же тебя просила!..

– Так я же… – пристанывала Эдит Назаровна. – Ради вас с Лёней…

– Выйди отсюда, – процедила Ева.

– Лера, – поспешно сказал я. – Будьте добры, проводите. Только не в приемную. Лучше в комнату отдыха…

Включать автопилот не имело смысла. Если схлопочу сейчас по морде, все равно почувствую.

Тещу вывели.

Артамоновна дождалась, когда дверь закроется, и повернулась ко мне.

– Давно она тут?

– Да нет… – замялся я. – Минут пять…

– Сильно шумела?

– Совсем не шумела… А м-м… собственно, э-э…

– Все в порядке, – заверила Ева. – Бумаги оформлены, твое участие не потребовалось. Вот…

И она положила документы на стол.

Это было свидетельство о расторжении брака.

Я не поверил и перечел снова.

– Что-нибудь не так? – Ева встревожилась.

– Погоди… – пробормотал я, неловко присаживаясь в свое кресло и по-прежнему не сводя глаз с бумаг. – То есть… Как это? Так вот просто…

– Мы же обо всем договорились, – со сдержанным недоумением напомнила она. – Разводимся. Ты женишься на Герде. Становишься совладельцем «Мицелия». А моя фирма сливается с твоей на правах филиала… Что с тобой? Лёня! Тебе плохо?

– Сейчас… – просипел я. – Сейчас…

Сунул руку в боковой карман и нащупал нужную бусину четок.