Майк Гелприн - Парадокс

– Спасибо, – завладев микрофоном, сказал Плюс. – Итак, пуля началась. На первой руке Козырь. Смотрите, какое интригующее начало! В первой же сдаче Козырь объявляет мизер. Напомню, что неловленный мизер принесёт ему победу в сто пятьдесят вистов. Если же мизер удастся поймать, то каждая взятка обойдётся Козырю также в сто пятьдесят вистов, только со знаком минус. При ставке тридцать долларов за вист это составляет четыре с половиной тысячи за взятку. Итак, внимание: мизер! Козырь прикупает, сносит и делает ход. Сейчас, как только противники откроют свои карты, вы увидите расклад на демонстрационном табло.

Под свист и улюлюканье зала Дольщик оторопело смотрел на табло. Карты Козыря походили на всё, что угодно, только не на мизерную руку. «Семь взяток, – автоматически посчитал Дольщик. – Минус тысяча пятьдесят вистов. Все тридцать тысяч баксов».

– Такого на моей памяти не было ни разу, – говорил между тем в микрофон Плюс. – Пуля закончилась после первой же сдачи. Семь взяток. Ну что ж, остаётся только гадать, что заставило Козырева взять этот мизер. Никто из отличающих даму от валета на его месте даже не задумался бы о мизере с подобной картой. Однако игра сделана. Каждый из противников Козырева сейчас получит свой выигрыш – это по десять тысяч долларов на брата.

Дольщика Козырь застал упаковывающим чемоданы. Тот даже не обернулся на звук открываемой двери.

– Что с тобой? – участливо спросил Козырь. – К бабушке в гости собрался?

– Пошёл ты, – Дольщик остервенело застегнул раздувшийся от шмоток чемодан. – Нет с тобой больше разговоров.

– Да ладно. – Козырь выудил из кармана две пачки денег и протянул одну из них Дольщику. – Может быть, это тебя немного утешит? На, держи, в этой пачке твоя доля – десять тысяч. Во второй – моя.

– Какие десять тысяч? – Дольщик оторопело опустился на кровать. – Откуда?

– От верблюда. Ну, а если быть точным, то от верблюда по кличке Режиссёр.

– Не понял. Причём тут Режиссёр?

– Сейчас поймешь. Вчера, пока ты тут прощался с капустой, я говорил с Режиссёром. Он ведь считает себя выше двух остальных по классу. Вот я и сделал ему предложение, от которого он, как сказано у классика, не смог отказаться.

– Какое-такое предложение?

– Ну, ты сегодня и тупишь, друг Дольщик. Естественно, предложение играть на лапу, а деньги поделить пополам.

– И что, он согласился?

– Ещё как. Договорились, что раз по классу мы с ним выше двух остальных, то играть на пару – прямой смысл. Ему только остаётся следить, чтобы двое других не исполняли, и их попытки сыграть нечестно – пресекать. А это, помимо всего прочего, то, в чём он считает себя специалистом.

– Он и есть специалист. Подожди, что же получается? Ты проиграл тридцать тонн, Режиссёр выиграл десять. Вместе вы засадили двадцать. По десять тонн каждый. То есть Режиссёр отдал тебе десять выигранных, и ещё десять добавил из своего кармана? Ну, ты даёшь, Козырь. Сплавил, значит, Режиссёра на десять кусков. Молодец, молодец, теперь тебе от него зачёта точно не видать.

– Да зачёт он ещё вчера поставил, когда играть на лапу договаривались, – безмятежно сказал Козырь. – Но подожди, мы ещё не закончили.

С этими словами он вынул из-за пазухи две пачки денег и протянул одну Дольщику.

– Премия за внезапно обнаружившиеся математические способности, – прокомментировал Козырь, пока Дольщик ошалело глядел на укомплектованные стодолларовыми купюрами пачки. – Твоя доля – здесь ещё десять тысяч.

– А это, это-то откуда? – пролепетал Дольщик.

– От другого верблюда. По кличке Змей.

– Не въехал. А Змей-то причём?

– Похоже, рано я тебя похвалил. Ты как тупил, так и продолжаешь. Естественно, после Режиссёра я сразу отправился к Змею и предложил ему играть на пару.

– И что, он тоже согласился?

– Ну, разумеется. И ровно по тем же причинам, что и Режиссёр. На, получи Змеевский взнос.

Сидя с раскрытым ртом, Дольщик наблюдал, как Козырь извлекает из кармана очередные две пачки.

– Твоя доля, – сказал Козырь, протягивая одну из них Дольщику. – Надеюсь, объяснять, откуда эти деньги, уже не надо?

– От Л-левши? – заикаясь, спросил Дольщик.

– Вот видишь, денежное вливание сделало тебя на удивление догадливым. Левша согласился играть на пару ещё быстрее, чем двое остальных. Итого, вместе они заплатили нам тридцатничек. Ну, кроме того, что проигрыш наш вернули, разумеется. Теперь доходит, почему я говорил, что выиграю ровно столько, сколько имею обеспечения?

– Подожди, подожди, так это что же выходит, круговой сплав, что ли? Получается, что ты выигрываешь ровно столько, сколько проиграл? Ничего не соображаю. А если бы ты не взял этот мизер, но всё равно засадил тысячу вистов, то сумма была бы другая? Ну, допустим, один из них выиграл все тридцать тысяч, а двое остались бы при своих?

– Эх, Дольщик, Дольщик, – укоризненно покачал головой Козырь. – Это тебе домашнее задание, сам посчитай. Даю подсказку: для нас с тобой ничего бы не изменилось. А вот для них – да.

– Постой, те, кто при своих, заплатили бы по пятнашке, а тот, кто выиграл, остался в нулях, что ли? – после минутного раздумья сообразил Дольщик.

Козырь подошёл и похлопал его по плечу.

– Молодца! – сказал он. – Эта штука, дорогой, называется парадокс. И, знаешь что? Я надеюсь, теперь то, что играть надо честно, стало ясно даже такому упрямому ослу, как ты.

– Что? Вот ЭТО ты называешь честной игрой? Ты же, друг мой Козырь, троих партнёров сплавил. Внаглую сплавил, заметь.

– Ни черта ты не понял, – сказал Козырь устало. – Партнёров у меня было не трое, а всего один – ты. Вот с этим партнёром мы и сорвали куш. А те – какие они партнёры? Я попросту воспользовался тем, чему они же меня и учили. Так что все трое должны только радоваться, что их наука пошла впрок.