Марина Ясинская - Половина лохматых

— Ну как? — спросил он.

Мирк окинул его критическим взглядом. Что-то в повязанном на голову платке было не так, но он не мог сообразить, что именно. А потом и вовсе махнул рукой. Головные уборы — это полная дикость, потому они и кажутся ему странными. Главное, что прикрыто отсутствие волос.

— Нормально, — вынес Мирк свой вердикт. Перевёл взгляд на Лину — она приподняла меховую шапку и держала её теперь обеими руками, чтобы та не падала на глаза. — Сколько время?

Шершавый достал из кармана часы.

— Три. У нас на всё про всё ровно час.

Насколько мальчишки знали, рабочий день у большинства лохматых заканчивался в четыре, а до той поры улицы пустовали, и, значит, у них был шанс провернуть своё дело незамеченными.

— Успеем, — уверенно сказал Мирк и отогнул край сетки.

Несколько минут спустя троица уже пересекла пустырь и торопливо шагала по пустой улице, по обеим сторонам которой тянулись унылые складские помещения и приземистые промышленные постройки. Вокруг было решительно не на что смотреть; более того, этот район поразительно походил на промышленные кварталы в их части Полиса. Если не знаешь, что находишься на половине лохматых, ни за что не понять. И тем не менее у Мирка с Шершавым восторженно сияли глаза, ведь они оказались на чужой, закрытой, запретной территории! Настоящее опасное приключение!

Вскоре промышленные постройки сменились жилыми домами, появились магазинчики и пустующие забегаловки, а на улице начали встречаться первые лохматые. К счастью, их было совсем немного, как и рассчитывали Мирк с Шершавым. Но хотя мальчишки старались вести себя как ни в чём не бывало, видимо, что-то они делали не так — редкие прохожие, глядя на них, умехались, качали головами, а то и вовсе крутили пальцами у виска.

— Нас что-то выдаёт, — сказал Шершавый и потянул сестру в ближайший переулок.

Мирк тоже видел, что на них пялились, и гадал, что с ними не так. Взять вот Шершавого. Обычный парень, серые штаны, зелёная футболка, голова прикрыта клетчатым носовым платком, завязанным под подбородком. На самом Мирке голубая рубашка с синими брюками и твёрдый как котелок головной убор с рисунком черепа, застёгнутый под подбородком ремешком. Да и с Линой всё в порядке — лёгкие босоножки, жёлтый сарафан, меховая шапка. Ни у одного из них не видно безволосой головы, а в остальном они и лохматые внешне ничем не отличаются.

— Что же не так? — задумчиво протянул Мирк.

— Не нравится мне всё это, — прошипел Шершавый, настороженно выглядывая из переулка. — Сейчас как кто-нибудь поймёт, что мы — истоки, и всё! Так что давай-ка скорее им замстим и уберёмся отсюда подальше. Тем более время поджимает.

— Да я разве против? — развёл руками Мирк. — Но не здесь же!

Шершавый кивнул. Если уж вершить месть, то как полагается. А мстить они собирались тем, кто их обидел. Конечно, найти тех самых мальчишек среди тысяч лохматых им не удастся, но вот отомстить другим школьникам — это вполне. Нужно только найти школу.

— Мне голове жарко, — заныла тут Лина.

— Потерпи, — строго наказал Шершавый, но девочка уже сняла меховую шапку, а когда брат попытался надеть её обратно, решительно заявила:

— Не буду я её больше носить!

Издалека донёсся звон часов.

— Три тридцать! — всполошился Мирк. — У нас осталось всего полчаса, а нам ещё вернуться к дыре надо!

Не теряя времени попусту, Шершавый быстро стянул с головы носовой платок и повязал его сестре, а сам напялил меховую шапку.

— Пошли! — скомандовал он.

Как ни странно, но Мирку показалось, что на голове Лины платок смотрится лучше. Видимо, прохожие тоже так считали, потому что когда троица выскользнула из проулка, лохматые на них хоть и косились, но уже не тыкали пальцами и не смеялись.

«Наверное, платки на головах можно носить только девчонкам», — подумал Мирк, вновь дивясь про себя тому, какие же дикие у этих лохматых обычаи.

Вскоре мальчишки нашли то, что искали. Заглянув в окна первого этажа строго здания из красного кирпича, они увидели внутри кабинет с доской на стене и детей за партами.

— Ну, вот и пришли, — радостно потёр руки Мирк и полез в рюкзак. Оглянулся, убеждаясь, что улица пустует, и вытащил баллончик с краской. Встряхнул, оглядывая стену, словно художник — новое полотно для будущей картины, и принялся выводить на стене буквы.

Некоторое время не было слышно ничего, кроме тихого шипения распыляемой краски. Шершавый нетерпеливо притоптывал на месте, оглядываясь по сторонам. На перекрёстке мелькнул велосипедист, в доме дальше по улице кто-то хлопнул дверью… Того и гляди кто-то появится!

— Быстрее! — прошипел он.

— Готово! — гордо ответил Мирк.

Шершавый обернулся.

«Чтоб вы сдохди, лохматые!» — было написано на стене.

— Добавь «вонючие», — предложил он. — Вонючие лохматые.

— Точно! — обрадовался Мирк и принялся торопливо дописывать слово. — Вонючие — это как раз про них.

Вонючими лохматых называли потому, что они редко мылись — ещё один признак их дикости. Впрочем, Шершавый иногда подумывал, что, возможно, лохматые редко мылись не потому, что такая у них традиция, а потому, что на их половине Полиса не хватало воды. Когда Полис разделили пополам, лохматым отошла электростанция, и теперь истокам приходилось жёстко экономить на электричестве. Зато истокам отошли водокачка и водохранилище, и так же, как лохматые не давали им вдоволь электричества, они не давали лохматым вдоволь воды.

— Всё! — сообщил Мирк. Встряхнул баллончик с краской и добрызгал остатки, выводя поярче букву «с» в слове «сдохли». — Пусть теперь знают! — злорадно добавил он.

Шершавый окинул взглядом надпись. На красном кирпиче стены большие белые буквы выделялись очень ярко. Да, хорошо получилось!

— Уходим, — скомандовал он, взял Лину за руку — и тут издалека послышался звон часов, отбивающих четыре.

Мальчишки в панике переглянулись. Сейчас улицы заполонят лохматые, и кто-то из наверняка поймёт, что они — истоки!

— Мы не успеем добежать до дыры в ограде, — тихо и с отчётливой ноткой паники в голове сказал Мирк.

Шершавый тоже это понимал. Конечно, они могли бы попытаться проделать весь путь обратно, шагая спокойно, как ни в чём не бывало, и надеясь, что их не разоблачат, но если уж даже редкие прохожие на пути сюда обращали на них внимание, то что говорить про целую толпу!

Улица, тем временем, ожила. Из школы донёсся звонок, возвещающий о конце урока, из зданий вокруг начали появляться люди, по дороге замелькали велосипедисты.

Шершавый огляделся и, увидев за перекрёстком груду обломков строительных плит, скомандовал: