Анатолий Величковский - Богатый

Отвязав лошадей, они пошли к замку за другой коровой.

Давно прошло то время, когда коммерсант, послюнив огрызок карандаша, производил все свои вычисления. Чрезвычайно сложным стало любое, самое крошечное занятие. В копеечной лавчонке и то стоит счетная машинка. И не одна машинка нужна, ибо появилось столько сложных вычислений, что голова бы кругом пошла даже у высоко образованного человека. Так что кроме машинки нужен специалист счетовод. Но специалист счетовод в свою очередь не может иметь достаточно нужных знаний, поэтому он обращается к еще большему специалисту. А уж этот последний в свою очередь обращается к помощи ординатора. Не будь этой замечательной машины, всевозможным дельцам не было бы времени даже высморкаться. Богатый сразу смекнул, что, имея собственный ординатор, можно получить большое превосходство над людьми, не имеющими этой машины. Недолго думая он купил ординатор. Ни одной пылинки не должно быть в воздухе того помещения, где стоит эта штука. Температура должна быть шестнадцать градусов тепла. Точно, не меньше не больше. Если в помещении есть блоха или комар, ординатор отказывается отвечать на вопросы. Так что обслуживают ординатор другие машины. Тут тебе и вентиляторы, и электрические печки, и холодильники, и термостаты, и особенные пылесосы. Мертвый бог человечества не может обходиться без свиты, так что и тут у нового божества есть ангелы, архангелы, поддерживающие трон.

Все это Богатому чрезвычайно нравилось. В устройстве своего ординатора он принимал деятельное участие.

Когда ординатор был внесен в изолированную комнату и воссел на свой трон, Богатый после неимоверной суеты, сопровождавшей это событие, вздохнул с облегчением. Вопросы назрели к этому времени очень важные. Тянуть с перекраской негров становилось все труднее. Пошли всякие неприятные для Богатого слухи. Поговаривали даже о том, что Богатый просто авантюрист и что никакой перекраски не будет. Стали в конторы приходить тревожные письма с вопросами о том, когда же наконец перекраска начнется? Телефонистки Богатого не успевали положить трубку, как следующий клиент уже звонил.

По полученной инструкции девушки отвечали, что остановка только за окончанием работ по постройке специальных помещений. Но некоторые клиенты начали употреблять даже площадную ругань, которую им, этим телефонисткам, приходилось ради куска хлеба выслушивать. Богатый находился в некотором даже тревожном состоянии.

Мошенничество с минуты на минуту могло обнаружиться, и тогда прости-прощай и «Шиномаз 9», и «Шиномаз 6», и вообще вся любимая горячо индустрия. Тюрьма ожидала Богатого.

Плотно закрыв механическую дверь с тринадцатью замками, Богатый подошел, трепеща, к своему новому советнику.

— Боже мой, что мне делать с неграми? — задал Богатый вопрос, предварительно нажав соответствующие кнопки.

— Объяви в прессе, и в радио, и в телевидении, что перекраска неминуемо приведет всех, кто перекрасится, к раку мозга. Но сделай это так, что бы это научное открытие исходило от меня — ординатора.

— Здорово! Вот это я понимаю! — воскликнул Богатый, охваченный восторгом. Переменив кнопки, он задал другой вопрос: — Как быть с задатками?

— В контрактах, которые подписали все твои клиенты, есть параграф: «Добровольно отказавшимся перекраситься, задатки не возвращаются».

— И верно! А я, дурень, забыл! — воскликнул Богатый, хлопнув себя по лбу. — Так ты думаешь, откажутся? — спросил он еще.

— Если умело поведешь пропаганду про рак мозга, откажутся, — получился ответ. Богатый начал целовать машину, но не успел даже губ своих к ней приблизить, как получил приказ: «Пошел вон, скотина. Твои слюни мне вредят!»

Богатый на цыпочках вышел из помещения и тринадцать замков захлопнулось.

Тут к нему подлетела секретарша и двенадцать телефонисток.

— На нас идут толпы, — пищали женщины. — Богатый, что делать? Гляньте в окно! — Богатый глянул и увидел как бы сплошную каракулевую шубу, которая растянулась до перекрестка и заворачивала за угол.

— Ооо! эти мне курчавые! — закричал Богатый и, быстро надавив кнопку в стене, начал опускаться в подземный гараж. Из гаража он вылетел на Шиномазе и помчался по делам.

К вечеру крики толпы затихли. Сплошной каракуль начал давать трещины. В этот же вечер все клиенты Богатого были извещены всевозможными способами, доступными современной технике, о том, что ординатор предостерегает их от необдуманного шага.

На экране телевизора появился перекрашенный в белый цвет лакей Богатого и тут же схватился за голову и заплакал.

Пришел врач, осмотрел его и, обратившись к зрителям, сказал:

— Самый настоящий рак мозга. — После этого выскочила негритянка и сообщила, что она лично ни за какие деньги не променяла бы своего прекрасного цвета кожи на нездоровый бледный цвет своих бледнолицых братьев.

Толпа однако снова собралась перед фирмой Богатого, но на этот раз она вела себя скромнее, вместо требований моментальной перекраски слышались требованья вернуть задаток.

Тут вышел на сцену подметальщик и наклеил на стену огромный плакат. На плакате стояло:

«По параграфу тринадцатому тем, кто отказывается от изменения своего цвета, задаток не возвращается».

Вскоре клиенты Богатого плюнули на свои задатки, они ведь сравнительно были ничтожны. Возбуждать судебный процесс было бы в десять раз дороже. Да и многие к тому же были жителями далеких стран. Так что Богатый постепенно окончательно успокоился. После сильных нервных испытаний он решил отдохнуть. В газете была статья о том, как Богатый плавал на моторной лодке по Дунаю.

Было известно, что однажды, сидя в этой лодке, Богатый приказал подать себе бокал вина. Половину бокала он отпил, а другую половину широким жестом опрокинул за борт и воскликнул:

— Эх, ты, мой Дунай широкий, половина бокала мне, другая половина тебе.

И статья по этому поводу была отдельная. Заглавие ее было: «Богатый пьет вино пополам с Дунаем».

Вернувшись благополучно, Богатый тут же стал крупным акционером заводов: Шиномаз и Дрин Дрон.

Заводы расширялись. Техники старались найти завлекающие клиентов новые улучшения в новых фрабрикациях. Как будто все уже было достигнуто, но они все же нашли нечто новое и обещали выпустить серию «Шиномаз 11», который должен был оказаться еще быстроходнее «Шиномаза 10». «Дрин Дрон 16» должен был оказаться еще мягче, чем был «Дрин Дрон 15».

Но для автомобилей необходимо было строить новые трассы. Иначе их никто не покупал бы, ибо вчерашних трасс уже не хватало и, не будь новых, быстроходные машины, попадая в дорожные пробки, должны бы были двигаться со скоростью, не превышающей десяти километров в час. Следовало так обставить автомобильное дело, чтобы некий «икс» мог примчаться хотя бы к ужину под сень деревьев. Мчаться этому «иксу» приходилось все дальше, ибо деревья все дальше уходили от городов.