Артур Алехин - Несуществующее настоящее (сборник)

— Что, что? — спросила она, пытаясь сделать голос бодрым.

— Извини, пожалуйста, я снова забыл, куда ехать… Направо или налево?

Алина несколько секунд осмотрела местность, чтобы сообразить, где они находятся, и сразу же поняла, в чем дело. Этот вопрос Дмитрий ей задавал каждую поездку, точно так же останавливаясь перед развилкой.

— Сейчас налево, а потом часа два с половиной прямо до поворота направо, — сказала Алина зевая.

Она знала, что обычно перед следующим поворотом направо Дима тоже всегда сомневался и спрашивал ее. Поэтому решила озвучить маршрут сразу.

— Хорошо, солнышко. Спи, я тебя больше постараюсь не будить, — сказал Дмитрий и плавно нажал на газ.

Несколько минут в машине была полная тишина. Обычно они включали музыку. Не то что бы им было скучно, просто музыка задавала ритм. К тому же, было интересно, какая же следующая песня заиграет на их сборнике, который они составляли непосредственно перед поездкой. Но в этот раз Дима получал удовольствие от собственных размышлений и воспоминаний. Алина же обычно старалась не спать, чтобы ее супругу не было скучно, но в эту поездку не смогла противостоять сну. Она сильно устала, не физически, а психологически, и хотела не столько спать, сколько просто молчать и отдыхать, что автоматически все‑таки приводило ее к состоянию сна. Спустя несколько минут молчания Алина спросила:

— Дим, а ты не заснешь, если я усну? — она все время волновалась по этому поводу, что вызывало у Дмитрия умиление и улыбку.

— Конечно, нет. Спи спокойно, я совсем не хочу спать. Наслаждаюсь покоем. Думаю о всяком, рассуждаю про себя… Так что, не волнуйся.

— Дим, — продолжила Алина, — когда нас перестанут уже дергать? Как ты думаешь?

— Скоро, солнышко, обещаю, что скоро мы будем жить спокойно. Давай так, сейчас приедем, раз уж пообещали, потерпим и вернемся. А вот когда вернемся, начнем новую политику. Ты просто сваливай все на меня, говори, мол, я не разрешаю, я запрещаю и т. д. А я все сделаю, что надо, скажу… в общем, сделаю так, чтобы нас оставили в покое и с моей стороны, и с твоей. Договорились? — спросил Дмитрий и посмотрел на Алину.

Дорога была широкая и абсолютно пустая, поэтому Дмитрий периодически мог отвлекаться на пейзажи, переводить взгляд на супругу в беседах с ней, и это ему всегда очень нравилось в ночных поездках.

— Договорились, — подтвердила Алина. — Ехать бы так долго‑долго, бесконечно… Так спокойно, так мирно…

— Не передумаешь, как в прошлый раз? — с улыбкой спросил Дмитрий.

— Нет, в этот раз точно нет…

— Ну, хорошо, солнышко, спи.

Спустя буквально три минуты Алина заснула. А Дмитрий погрузился обратно в свои воспоминания и размышления.

Почему на их свадьбе не было друзей, понятно, но почему не было родных Дмитрия? Ведь в отличие от родственников Алины, они жили в одном городе. Дело в том, что из родных людей у Дмитрия были только родители и брат. Родители были странных, по мнению Димы, нравов. Они уделяли много времени и внимания их первому сыну, старшему брату Дмитрия, Сергею. А все потому, что Сергей был алкоголиком. Точнее, чистым алкоголиком он стал на последнем рубеже своей жизни. Он смешивал все возможные стимуляторы, начиная от алкоголя и заканчивая амфитаминами высшего уровня. Слава Богу, что из‑за употребления последних он не мог полноценно работать и его увольняли.

Почему "слава Богу"? Да потому, что из‑за отсутствия регулярной работы у него не хватало денег на эту дрянь и ему приходилось баловаться менее дорогими, как принято выражаться, "легкими наркотиками". А впоследствии и на них не стало хватать, он перешел исключительно на алкоголь. Как ни странно, несмотря на зависимость от алкоголя, работать он смог, и вполне стабильно. Спустя несколько месяцев, когда у него уже имелись денежные накопления, Сергей успел отвыкнуть от всего, кроме последнего. И продолжал бесконечно пить в любое свободное время. Опять‑таки, к счастью, что с рождения Сергей был щуплый и худой, поэтому для опьянения ему требовалась небольшая доза алкоголя, вероятно, только поэтому он не успевал все пропивать.

Несмотря на то, что он был старше Димы на два года, лет с девятнадцати они начали меняться местами. Дима был ему вроде старшего брата, а Сергей испытывал к Дмитрию какое‑то особенное братское чувство. Между ними не принято было признаваться друг другу в братской любви и выражать прочие телячьи нежности, но чувство родства ощущалось более чем.

Наконец наступил период, когда родители уговорили Сергея закодироваться. В то время Дима уже жил с Алиной, у них уже успел образоваться свой маленький мирок, свое идеальное государство, границы которого со временем расширялись. Однако именно родители стали некими варварами, которые постоянно нападали на вновь возникшее доброе королевство и все больше и больше сужали его границы. Если бы пришлось отражать все происходящее в виде кинофильма, это было бы кино о двух враждующих царствах, в котором оба по очереди отбивают друг у друга куски земель.

Более детально все выглядело так: Дмитрий не желал вмешиваться в жизнь Сергея, сетуя на то, что он взрослый человек и за ручку водить его к наркологу не просто глупо, но еще и унизительно, и для того, кого ведут, и для того, кто ведет. Родители же утверждали обратное, что Сергей — его брат и Дима обязан всячески способствовать его благополучию. А их дело непосредственно руководить, несмотря на то, что они всю эту кашу с кодированием заварили сами. И это была далеко не единственная "каша", которой Дмитрий давился. А теперь уже давился ею вместе с Алиной.

Ему постоянно приходилось ездить по больницам, общаться с врачами, пару раз забирать Сергея из милиции, промывать ему желудок после передозировок и т. д. Дима был в буквальном смысле слова ангелом‑хранителем своего брата. А родители даже не считали нужным просто сказать ему спасибо, будто все происходящее — это стандартные обязанности любого человека. В сущности, они заставляли Диму заниматься тем, что ему не нужно и что ему совсем не хотелось делать. Вместо того чтобы быть дома с любимой супругой, он должен был сидеть где‑нибудь в очереди среди алкашей и наркоманов со своим непутевым братом, которому, к слову, уже было все равно, что с ним делают и кто этим занимается.

Первые несколько кодировок прошли безуспешно. И вот, наконец, свершилось. Его закодировали, и с того момента он больше не брал ни капли алкоголя в рот. Но были два нюанса.

Первый: кодирование проходило ровно в день свадьбы Дмитрия с Алиной. Родители могли бы перенести процедуру. Но они пошли на принцип. Дима заметил одну абсурдную закономерность за последние пять лет: чем больше его брат опускался вниз по социальной лестнице, тем больше ему уделяли внимания родители и тем меньше они любили Диму. Казалось, что они даже начинают ненавидеть его, будто он — виновник всего, что происходит с Сергеем. Второй нюанс: после кодировки Сергей немного свихнулся. У него появились совершенно очевидные психические отклонения. Он регулярно звонил Дмитрию и в страхе, в испуге спрашивал: "Я ведь уже вылечился? Дим, я же здоровый? Ну, скажи, это ведь правда? Я здоров?" Дмитрий успокаивал его, это могло длиться от нескольких минут до получаса. Но и этого оказалось мало, однажды Сергей позвонил и обвинил брата в недоверии: