Евгений Гаркушев - Русская фантастика 2012

— Вот, Сара Бритмэн, — я ткнул пальцем в голограмму женщины лет сорока. — Говорит по-английски, имеет музыкальное образование, живет на Земле, летала, наверное, куда-то к родственникам. Она не будет лезть в наши дела, а мы — в ее. Чего лучше?

— Нет, Сара — нулевой вариант. Сара нам не подходит, — вздохнула Алиса. — Как тебе Соломон Мешхед, Новая Калифорния, двадцать пять лет?

Крупного негра с внешностью уличного бандита я выбрал бы в попутчики в последнюю очередь.

— И чем он тебе понравился?

— Асоциальный элемент. Такой же, как и я, — грустно сказала Алиса. — Не с тобой же мне устраивать революцию, Глеб?

Ее голос был таким грустным и таким трогательным, что я забыл и спаривание пауков, и неприличные намеки на морских котиков, и объедки пиццы, которые она заставила меня съесть. Я был готов принимать участие в вооруженных восстаниях, экспроприациях и террористических акциях. Причем с неграми или без — не суть важно. Главное, чтобы Алиса была рядом.

— Без революции не обойтись? — осторожно спросил я.

— Пока не знаю, — ответила Алиса. — Но первые шаги я уже сделала. Хочешь, покажу тебе кое-что?

— Покажи.

Девушка достала из бокового кармана пиджака — даже не думал, что это настоящий карман, — небольшую, меньше мизинца, пробирку. В пробирке болталась мутная, малоприятная на вид жидкость.

— Выпей меня? — спросил я. — Чудесный эликсир? Или, напротив, самый сильный яд, который знало человечество?

— И то и другое, — ответила Алиса. — Вот ты как думаешь, Белинда?

— Заманчивая жидкость. Одна из самых любопытных среди тех, что мне доводилось ощущать своими сенсорами, — раздался голос коммуникатора. Голос словно принадлежал старой, опытной женщине. — Но воспользоваться ею может только человек.

— Эликсир вечной молодости?

— Нет. Подумаешь, диковина — омолаживающий напиток… Ты видишь панацею и одновременно яд, — ответила девушка. — Поэтому мы летим с ним на Каплю Меда. Там его можно применить.

— Каким образом?

— Не спрашивай меня больше ни о чем. А если со мной что-то случится, возьми пробирку и распорядись содержимым по своему усмотрению. Белинда расскажет тебе, что в ней.

— А пока что мы с Ротором в качестве компенсации за причиненные задержкой неудобства добились для вас разрешения присутствовать в салоне «Медеи» при выходе из субквантового пространства и заходе в систему Большого Боба, — сообщила Белинда.

Поскольку Белинда пользовалась звуковым динамиком, а Ротор молчал, я с удивлением воззрился на коммуникатор Алисы, а затем и на нее саму.

— Зачем?

— Что зачем? — переспросила девушка.

— Зачем нам идти в салон, когда можно подключиться к камерам корабля и наблюдать вход в систему хоть с места капитана, хоть от основных дюз, хоть из открытого космоса?

— Я узнала, что на «Медее» в салоне не экран, а настоящая прозрачная перегородка, — объяснила Алиса. — А я люблю видеть все своими глазами. Понимаешь?

— Не совсем.

— Жаль. Если не чувствуешь, объяснить сложно. Что толку в данных с камер слежения, которые закачиваются тебе прямо в мозг? Как ты вообще можешь быть уверен, что получаешь ту самую информацию, а не трансляцию двадцатилетней давности, записанную в другой звездной системе? Может быть, Большой Боб давно захвачен чужими, а никто этого не видит и не замечает…

— Ты полагаешь, что прозрачная перегородка — которая тоже может оказаться не перегородкой, а голографической панелью — поможет тебе разобраться в ситуации? Вывести таинственных чужих из другой галактики на чистую воду?

Алиса взглянула на меня — кажется, в ее больших синих глазах стояли слезы.

— Не знаю. Но я хочу посмотреть. Ты можешь остаться здесь и наслаждаться фильмами из жизни морских котиков. А можешь оторваться от жесткой койки и преодолеть два коридора и переход до салона вместе со мной. Да, преодоление пути в двести метров потребует от тебя определенных затрат энергии, придется пошевелить ногами, а не просто закрыть глаза и очутиться в нужном месте. Но мне так захотелось. Ясно?

— Я пойду с тобой.

— Ты не безнадежен, — констатировала Алиса.

Мы брели по мрачному коридору в полумраке дежурного освещения. Ресторан сейчас не работал, да и пассажиров на «Медее» — кот наплакал, так зачем тратить энергию?

Люки распахивались перед нами заблаговременно, наши электронные помощники заботились об удобстве хозяев и успевали вовремя договориться с управляющими системами звездолета. Экипаж корабля занимался своими делами, никого из команды мы не встретили ни по дороге, ни в довольно просторном салоне.

— Раньше «Медея» была круизным лайнером, — пояснила Белинда. Голос коммуникатора скрипел и дрожал, казалось, сейчас она закашляется. — А лет сорок назад корабль переделали под сухогруз. Но салон остался почти таким же, как прежде.

Видимо, в качестве круизного лайнера «Медея» не входила в первую сотню по роскоши отделки — салон не особенно впечатлял. Хотя как знать, может быть, здесь прежде был устроен зимний сад или били фонтаны, в струях которых преломлялся свет звезд — тогда пассажиры не замечали металлических стен и низкого полукруглого свода.

— Пусть уберут панели, защищающие иллюминатор, — попросила Алиса.

В стене ярко блеснула узкая щель, которая начала расширяться, открывая нашим глазам красную звезду, вокруг которой вращался Большой Боб, астероид, некогда полный полезных ископаемых, а сейчас выработанный изнутри практически полностью — еще одна перевалочная база для судов, идущих с окраин Млечного Пути к центру Галактики.

— Фильтр, — попросила Алиса.

И сейчас же звезда померкла — теперь ее присутствие обозначал лишь слабо светящийся диск. Зато вокруг вспыхнули сотни холодных огней — далекие звезды, среди которых можно было найти и зеленоватую Тайгу, и блистающий бирюзовый Эдем, и тусклую, едва видимую отсюда звезду системы Капли Меда.

— Красиво? — спросила девушка.

— Да, — вежливо ответил я.

Картинка не слишком впечатляла. Ни комет, ни астероидов поблизости, ни ярких разноцветных планет, ни причудливых вуалей туманностей. А обычные звезды можно увидеть практически в любом уголке космоса.

— Но мы видим настоящий космос своими глазами, — подчеркнула Алиса. — Понимаешь?

— Конечно.

Я решился и обнял девушку за талию. Она усмехнулась, повернув ко мне лицо вполоборота, поинтересовалась:

— Может, ты и стихи мне почитаешь?

Просьба показалась мне странной, но я отдал мысленную команду Ротору, и тот за долю секунды предложил подборку из десятка романтичных и подходящих к случаю виршей.