Кокаиновый сад (сборник) - Андрей Васильевич Саломатов

пути оригинальности, а первые шаги не бывают твердыми. Кто знает, если бы Дыболь хоть немного был мистиком и не предвосхищал событий или, на худой конец, неплохо разбирался в женской психологии, может после тонко продуманной атаки планы Розочки и дали бы трещину. Но Сашина выходка только укрепила девушку в правильности выбранного пути. Значительное событие не состоялось. Нужно было снова начинать бесшабашную холостяцкую жизнь, что Дыболь и поспешил сделать. Стало быть, судьба уготовила Саше кое–что поинтересней прозаической женитьбы. Как любил говаривать легендарный китаец Чжуан–цзы, сознательный выбор — это всегда заблуждение, так что мудрый позволяет всему «быть самим собой».

Молодость сильна не только мускулами и психикой. Пожалуй, главная её опора — безграничный оптимизм и, как писал философ Бергсон, умение на полном ходу перепрыгивать во встречный поезд. Надо отдать Дыболю должное, он стойко перенес первый мощный удар судьбы. Саша не швырнул в Розочку букетом, не стал рвать на груди аглицкую жилетку с эффектной зеленой искрой и даже не потерял присущего ему природного жизнелюбия и бодрости. И все же, скорее из подражательства, Дыболь решил напиться. Купив в магазине бутылку экзотического джина, он небрежно сунул её в карман пиджака и позвонил другу, который должен был стать свидетелем Сашиного серьезного отношения к бракосочетанию.

Дыболь долго слушал, как в абсолютной пустоте рождаются и умирают унылые гудки. Затем он повесил трубку и в сердцах громко проговорил:

— Не судьба!

Благо в чистом небе висело июльское теплое солнышко, и не было никакой необходимости напиваться дома. В одиночестве, да в четырех стенах пьют только законченные алкоголики, а на природе в хорошую погоду даже язвеник нет–нет, да и подумает: «Эх, пивка бы!»

Настроение у Саши было, что называется, никакое. Он тихо брел, не глядя по сторонам, и даже не задумывался, где и с кем совершить этот языческий акт насилия над собой — алкогольное харакири. Как излагал трагический алколог Ерофеев: «Если хочешь идти налево, Веничка, иди налево, я тебя не принуждаю ни к чему. Если хочешь идти направо — иди направо.» Что Дыболь и делал, пока не забрел в самое потаенное место в округе.

Устроившись в тени общипанной сирени на разбитой лавочке, Саша вдруг ощутил прилив тихой радости и нежности ко всему тому, что его окружало. Впереди золотилось мелкой рябью запущенное калитниковское озерцо, в спину дышало прохладой старое московское кладбище, а прямо над головой летали птицы: белые, похожие на чаек, и черные, больше напоминающие ворон.

Дыболю давно уже расхотелось пить, но бутылка джина оттягивала карман и тем самым напоминала о счастливой семейной жизни, которая развалилась, так и не успев образоваться. Воображение рисовало Саше какие–то путанные картины раскаяния его избранницы. Но если мысли эти легкие и бесформенные появлялись и исчезали, ни к чему не обязывая, то бутылка с помощью гравитационной постоянной тянула Дыболя вниз, к земле, подальше от бесплодного фантазирования.

Обреченно вздохнув, Саша достал бутылку, откупорил её и зачем–то понюхал содержимое. Этот легкомысленный поступок на некоторое время оттянул начало пьянства. Но через пару минут, собравшись с духом, Дыболь торопливо сделал несколько больших глотков и перестарался. Закашлявшись, он поставил бутылку на лавочку, вскочил и стал трясти головой. Когда же внутри у него сделалось немного спокойнее, Саша сел на свое место. Каково же было его удивление, когда вместо бутылки он обнаружил рядом с собой маленького, замурзанного старичка.

— Это ничаво, — болтая в воздухе крохотными ножками в онучах, радостно произнес незнакомец. — Спасибо тебе, Санек. Выручил старика. Проси, чего хочешь. Отблагодарю по–Джински.

За несколько минут Дыболь успел наговорить старичку кучу всяких глупостей. А поскольку изъяснялся он путанно, то из всего сказанного старичок понял лишь одно, а именно, что его спаситель хочет много. Но что такое «много» для Джина, когда и для простых смертных нередко это понятие не несет в себе ничего фантастического? Еще сверхъудачливый бизнесмен Маккормик говорил, что иметь много денег не менее хлопотно, чем много знаний, и печаль, по–видимому, есть следствие человеческой жадности, а не тяжести груза. Здесь, пожалуй, главное, что каждый отдельный человек подразумевает под этим понятием. Ведь одному много пачки десятирублевок, а другому мало и того, что он не успеет прожить вместе со всеми своими родственниками до двадцатого колена.

В общем, Джин понял, что Саша Дыболь относится скорее к первым. И не хватало–то ему каких–то мелочей. Но старичок был Джином с размахом и заниматься каждым нестоящим внимания желанием в отдельности — не собирался.

Не перебивая Сашу, старичок на минуту задумался, затем молитвенно сложил руки и сказал:

— Будет тебе, Санек, большая светлая любовь и все протчее. Как решишься, приглашай на свадьбу — буду как штык. А пока путешествуй, пользуйся.

После этих слов Джин растворился в воздухе.

Дыболь некоторое время оторопело смотрел на то место, где только сидел старичок, а когда пришел в себя, вслух позвал:

— Эй, где вы?

Поднявшись с лавочки, Саша неуверенно шагнул вперед. В это время воздух вокруг него на мгновение уплотнился и, сверкнув алмазными гранями, повернулся на воображаемой оси, которая находилась, по всей видимости, где–то далеко за горизонтом. Дыболь почувствовал, как гигантская вертушка подхватила его и с чудовищной силой швырнула в сверкающую даль.

Пришел в себя Саша в незнакомом ухоженом сквере перед облезлым трехэтажным зданием с обшарпанной вывеской «Гостиница для транзитных королей и президентов». Прочитав её, он вконец смешался и зачем–то спрятался за роскошным кустом сирени. В глазах у него все ещё плавали радужные круги, в голове разливался хмель, а под ложечкой образовалось маленькое холодное облачко — Дыболю сделалось немножко страшно.

Да, малость переборщил Джин. Ну к чему эти кинематографические эффекты с мгновенным перелетом и пугающей вывеской? Тем более, что Сашу можно было отблагодарить и попроще. Ему вполне хватило бы согласия Розочки и недорого чайного сервиза на шесть персон в виде свадебного подарка. Как любил повторять инфернальный Кроули: даже если мы точно знаем, чего хотим, то зачастую плохо представляем, как будет выглядеть то, чего мы так упорно добиваемся.

Мимо Дыболя по дорожке проследовал устрашающего вида бородач в экзотических лохмотьях. Он уверенно вошел в гостиницу и так хлопнул дверью, что все здание загудело как надтреснутый колокол.

— Какой сегодня хороший день, — услышал Саша у себя над головой и резко обернулся. Из распахнутого окна первого