Габриэлла Зевин - Это у меня в крови

– Да, я думаю, Аня только пришла. Подождите немного.

Я прошла на кухню чтобы разложить свои пакеты, а Имоджен передала телефон мне.

– Это Вин, – произнесла Имоджен с вялой улыбкой на лице.

– Видишь, – произнесла Нетти со знающим взглядом, что до ужаса раздражало.

Имоджен обняла Нетти.

– Идем, дорогая, – прошептала она. – Давай дадим твоей сестре немного частной жизни.

Я сделала глубокий вдох. Когда я подошла к телефону, я почувствовала, как кровь начала бурлить. Я взяла трубку.

– Вин, – произнесла я.

– Добро пожаловать домой, Аня. – Голос был смутно знаком, но принадлежал не Вину.

Я вся похолодела.

– Кто это?

– Это твой двоюродный брат, – произнес он после паузы. – Яков. Яков Пирожков.

Как будто бы я знала других Яковов.

– Почему ты притворился Вином? – потребовала я.

– Потому что ты не стала бы со мной говорить. А нам ведь так нужно поговорить, – признался Яков.

Я сказала ему, что нам не о чем говорить.

– Я вешаю трубку.

– Если бы ты хотела повесить трубку, ты бы это давно сделала.

Он был прав, но я ничего не сказала. Мое молчание, похоже заставило его нервничать, потому что когда он в следующий раз заговорил, его манеры стали куда приличней.

– Послушай, Аня, послушай. У меня не так уж много времени. У меня только один телефонный звонок в неделю, и не куда вздумается, знаешь ли.

– Как тюремная жизнь, кузен?

– Непередаваемо, – после паузы ответил Яков.

– Я надеюсь, для тебя это ад.

– Пожалуйста, Анни. Приходи повидаться со мной в Рикерс. У меня есть что сказать тебе, но это не телефонный разговор. Нас наверняка прослушивают.

– С чего мне делать это? Ты отравил одного из моих друзей, и выстрелил в другого, когда пытался застрелить моего брата. Меня исключили из школы, и я попала в «Свободу» по твоей милости.

– Не будь наивной, – ответил он. – Все это началось задолго до меня. У меня не было мотива. Пожалуйста. В глубине души ты ведь не веришь, что я… Все не так, как порой кажется.. Я уже сказал слишком много. Тебе необходимо прийти и повидаться со мной. – Он понизил голос. – Я считаю, что ты и твоя сестра в страшной опасности.

На мгновение я ощутила, как страх сковывает сердце, но ощущение быстро прошло. Кого волнует, что болтает Яков? Он сделал и сказал бы что угодно, лишь бы получить желаемое. Он уже проделывал нечто похожее с Лео. Он говорил ему, что я и Нетти в большой опасности, только чтобы манипулировать им.

– Мне кажется, Яков, что большой опасности нашу семью подверг именно ты. И ты, дорогой кузен, уже в тюрьме на следующие двадцать пять лет. Лично я, как никогда, чувствую себя в безопасности. Пожалуйста, не звони сюда больше, – сказала я.

Когда я повесила трубку, я подумала что, возможно, он говорил о моем отце, но этого не могло быть. Он действительно мог сказать все, что угодно.

В гостиной Имоджен и Нетти уже ждали меня.

– Что сказал Вин? – спросила Нетти, в ее взгляде было столько радости.

Я посмотрела на Нетти. Этого я скрыть не могла.

– Это был не Вин. Это был Яков.

Имоджен подскочила с дивана.

– Аня, я прошу прощения. Он сказал, что это Вин, и я полагаю, что не знаю голоса Вина так хорошо, чтобы почувствовать разницу.

Я заверила ее, что она не виновата.

Нетти покачала головой.

– Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. В любом случае, чего он хотел?

Я не могла повторить то, что сказал Яков о нас двоих и опасности. Я села рядом с Нетти и обняла ее. Я бы хотела сделать что-нибудь, чтобы обезопасить ее, и задумалась, как я могла позволить себе слабость плакать из-за Вина. Нетти была любовью моей жизни, не он. В этот момент любовь всей моей жизни высвободилась из моих объятий, неужели для этого она тоже стала слишком взрослой? А затем она спросила меня во второй раз, что хотел от нас непутевый двоюродный брат. Здесь мне пришлось немножко соврать:

– Он был рад моему возвращению домой.

В воскресенье утром Нетти и я пошли в церковь. Новый священник был невероятно скучным оратором, но проповедь была мне интересна: о том, что мы слишком много внимания уделяем тем вещам, которых у нас нет, и это единственное, чем мы занимаемся. Конечно, я была виновата в подобном поведении. Чтобы скоротать время, я решила подсчитать свою удачу:

1. Меня выпустили из «Свободы».

2.Нетти и Лео, насколько мне известно, были в безопасности.

3.Вин упростил для меня сделку со своим отцом.

4.У нас есть деньги и здоровье.

5.У нас есть Имоджен Гудфеллоу, Саймон Грин и мистер Киплинг….

В шесть часов мы встали в очередь для получения гостия.

Когда мы выходили из церкви, кто-то позвал меня по имени и я обернулась: это был Микки Баланчин и его жена София.

– Привет, кузины! – он тепло поприветствовал нас с Нетти и расцеловал в щеки.

– С каких это пор вы ходите в церковь? – спросила я Микки, потому как никогда не видела его здесь прежде. Нетти и я посещали католическую церковь, потому что её посещала наша мама, но все родственники со стороны отца посещали православную, если уж на то пошло.

– С тех пор, как он женился на католичке, – ответила София Баланчина со странным акцентом. Хотя она говорила на английском языке очень хорошо, было заметно, что английский – не её родной язык. – Доброе утро, Аня, Наталья. Мы встречались совсем ненадолго, в связи с моей свадьбой. Это хорошо – увидеть вас обеих в добром здравии. – Она тоже расцеловала нас в обе щеки. – Трудно сказать, кто из вас старшая сестра.

Микки показал пальцем на меня.

– Ты должна была прийти ко мне как только освободилась.

Я сказала ему, что вернулась домой только в пятницу вечером и планировала посетить его на этой неделе.

– Микки, тебе нужно дать девочке комнату, – сказала София, неожиданно взяв руку Нетти и мою, и настояла на том, чтобы мы присоединились к ним для позднего завтрака. – Вы ничего не ели, – обвинила она нас, – и мы живем только через пару кварталов отсюда. Так, нам нужно прекратить устраивать свои спектакли на крыльце собора. – Она не была родом из России, но кое-что в ней напоминало мне бабушку. Я быстро оглядела Софию Баланчину. Я вспомнила, что видела ее на свадьбе, но похоже, была с ней резка. У нее были каштановые волосы, карие глаза, большой, скорее лошадиный, нос. Всё в ней было большим – руки, губы, глаза, скулы – и она была на несколько дюймов выше своего мужа. (Микки был настолько низок, что я всегда подозревала его в ношении обуви с платформой) София Баланчина казалась сильной. Мой кузен понравился мне еще больше, ведь я знала, что он женат на такой женщине.

Хотя Нетти и я пытались возразить, София настояла на том, чтобы мы пришли к позднему завтраку и каким-то образом мы оказались в их городском доме на Восточной пятьдесят седьмой улице, не так далеко от того места, где живет семья Вина.