Владимир Венгловский - Хардкор

– И что она?

– Брунгильда, она такая… Легковерная.

– В общем, дала?

– Тьфу, – выплюнул он ветку. – Игорь, ты пошляк. Но на сей раз не далек от истины. Застал я их в самый разгар… отношений.

– Отпустил?

– Я же не убийца! Но дом маркграфа горел хорошо. Когда я бежал из города, зарево видно было издали. В Вормс, на край цивилизации, за мной вряд ли сунутся. А ты чего в город-всех-дорог идешь? – перевел он тему разговора.

– Для кого-то это и край цивилизации, а для кого-то самый ее центр. По сравнению с поселениями на обдуваемом всеми ветрами берегу. Чего иду?

Я вспомнил женщин, что издавна обитали во фьордах. Они мазались жиром белых моржей, их лица круглы и непривлекательны, груди обвислые, даже у молодых. То ли дело женщины цивилизованных областей. Одна собирательница трав, Гулльвейг, что искала золотой цветок, приезжала к нам верхом на большой бегающей птице гасторнисе, которая постоянно хотела жрать и поглощала рыбу в невиданных количествах. Женщине я всю ночь рассказывал в своей хижине истории, а птица орала под дверью, требуя еще рыбы. Рассказывал о ледяном драконе, у которого кость и панцирь крепки так, что не пробить копьем, но есть единственное место на лбу между глаз, где кость тонка, и если метко пустить стрелу или бросить копье, то можно добыть такого зверя. Правда, у охотника редко бывает больше одной попытки. Ведь надо, чтобы ледяной дракон бежал прямо на тебя. За ним охотятся настоящие храбрецы. Рассказывал о морозных великанах, чье дыхание светится по ночам на небе. Вел истории о перевале воющих духов. Лишь настоящие безумцы могут пересечь его ночью, когда приходится вбивать в торосы ледоруб, сделанный из лапы ледяного дракона, чтобы тебя не унесло ветром. Когда снежные духи летают возле тебя и от их завывания кровь стынет в жилах. Но зато открывается вид на заледеневший Иггдрасиль.

Она слушала и улыбалась, все пытаясь выведать тайну золотого цветка, что расцветает среди торосов в самую лютую пору. Но я не могу вспомнить ее лицо, вместо Гулльвейг вспоминается Мария. Если все женщины Вормса по темпераменту похожи на нее, то я иду в город-всех-дорог не зря.

– Я иду, чтобы спасти твоего сына, не забывай, кто ты есть на самом деле, – сказал я.

– Не забываю, – вздохнул Олег. – Но все так странно, будто меня двое. Настоящий я должен места себе не находить от тревоги, но придуманный я ведет себя чересчур спокойно. Проверь, пожалуйста, мы правильно идем?

Я остановился и сосредоточился. Объемный мир замер, потом начал распадаться на отдельные полигоны, графика упрощалась. Деревья сначала стали угловатыми, потом вообще утратили рельеф, словно превратились в отдельные нарисованные спрайты. На ровной, как стекло, дороге появился цифровой след Ежика, ведущий к городу-всех-дорог. Я видел его столь же четко, как и изменения биржевых графиков, когда это требовалось. Главное, зайти за человеком в сеть с его компьютера, а потом держать след, словно собака-ищейка.

– Да, мы идем правильно, – сказал я.

И мир вновь стал объемным. Вместе с усталостью нахлынули краски и ощущение жизни.

– Интересное свойство, – сказал кто-то позади нас.

Мы развернулись одновременно, я выхватил меч, над ладонью Олега зажглись руны. Человек стоял на дороге – мгновение назад его не было, а сейчас он как ни в чем не бывало смотрел на нас, и улыбка играла на его губах. Глаза прятались в тени широкополой шляпы. Черный плащ висел за спиной, словно крылья.

– Кар-р-р! – сказал сидящий на его плече ворон. – Р-р-р!

– Хугин, перестань. – Незнакомец щелкнул ворона по клюву и обратился к нам: – Путь держите вы в город-всех-дорог? Не часто гости радуют своим приходом. Меня звать Вот, – он поклонился и снял шляпу. Черные длинные волосы закрыли его лицо.

– Это игрок, – тихо сказал я Олегу. – Кажется, из старожилов, тех, что попали в игру одними из первых. Жаль, что здесь у игроков нет общего уровня, новичку без особого умения не проверить, насколько развито мастерство другого.

– Могу составить вам компанию, мы с Хугином истосковались по общению, – человек водрузил шляпу на голову. – С достойными – ведь что может быть прекраснее друзей, что спины защищают друг у друга.

– Спасибо, – сказал Олег, – мы уж как-нибудь сами доберемся.

– Для счастья нам не нужно много, – продолжил Вот. – Лишь дорога, что ведет по жизни, и друг, который ступает рядом. Но ваше право идти одним. Хочу лишь я предостеречь. О скорой гибели, коль не найдете средство, что раны, нанесенные в лесу, излечит.

– Раны? – Олег схватился за грудь. – Всего лишь царапины. Правда, зудит, зараза.

– О чем игра? – спросил Вот, обращаясь к своему ворону. – О противостоянии людей и монстров, коих здесь троллями привыкли величать. Они повсюду: камни и деревья, вода и ветер могут ими обернуться. Но почему в меню игры лишь человека выбрать можно?

– Ты знаешь, что мы в игре?! – воскликнул я. – Ты остался в сознании?

– А потому, – продолжил Вот, не замечая моего вопроса, – что любая рана того, кто бился с троллем, изменит. Забудет он, что человеком был, и во враждебный лагерь перейдет, где будет жить с такими же, как он, в лесу холодном и сыром.

– Я превращусь в монстра? – спросил Олег. – Не может быть.

Вот обернулся к нам и посмотрел таким взглядом, будто впервые увидел.

– В Вормсе есть лекарство, – сказал он. – Но дорогое. И времени у вас мало. Скоро, пройдет лишь день иль два, как новый монстр будет выть ночами, пугая горожан.

– День или два, – прошептал Олег.

– А не сочиняешь? – спросил я. – С какой стати тебе нам помогать?

– Сочиняю? – удивился Вот. – Зачем? Хугин, мы сочиняем?

– Нет! – каркнул ворон, и его хозяин распушил перья у него на груди.

– Может, ты тролль, – предположил Олег.

– Мы тролли? – спросил Вот у ворона.

– Нет! – вновь каркнул ворон.

– Хугин говорит, что мы не тролли.

– Ты видел здесь ребенка? – спросил я. – Должен был подключиться к игре день назад. Новый игрок.

– Они спрашивают, видели ли мы нового игрока? – обратился Вот к ворону.

– Нет! – сказал ворон.

– Хугин говорит, что мы не видели, хотя встречали многих, – ухмыльнулся Вот. – Но уже давно никто не проходил, лишь только двое: монстр и мертвец.

– Врешь! – воскликнул Олег.

– Мы врем? – спросил Вот у Хугина.

Ворон пригладил клювом выбившийся из-под шляпы хозяина локон.

– Нет! – сказал он.

– Идите к черту, – в сердцах бросил я.

Возникла надпись: «Получено мастерство дипломатии, уровень первый».

– Все мы здесь в ловушке. Нам не уйти, куда бы ни послали.

Вот снял шляпу, поклонился, и его не стало, только черная тень метнулась к лесу. Лишь где-то вдали каркнул ворон да послышались хлопки крыльев.