Олден Белл - Жнецы суть ангелы

Сначала мужчины были недовольны ее появлением, которое, судя по всему, вызвало у них легкое замешательство. Веселый смех затих, когда они — один за другим — заметили ее.

— Продолжайте игру, — сказала она. — Я просто не могу заснуть, вот и все. Не обращайте на меня внимания.

Игра продолжилась — сначала вяло, затем нарастая по громкости и вульгарности. Наконец, потеряв бдительность, они вообще забыли о присутствии Темпл. Ей нравился запах их сигарет и звон бутылок со спиртным. Волны грубого хохота перекатывались по фойе словно массивные камни. В помещение заходили новые мужчины, вернувшиеся с вечернего патрулирования. Темпл видела, как они удалялись в оружейную комнату, дверь которой была обита листовой сталью. Они заходили туда с пистолетами, штурмовыми винтовками и ружьями 20-го калибра, а затем появлялись вновь с пустыми руками. Первым делом они направлялись к столу, заставленному бутылками, где парень в белом фартуке готовил им напитки.

Темпл немного смутилась, когда к ней подсел Луис, вожак одного из патрульных отрядов.

— И как тебе игра? — спросил он.

— Я пока присматриваюсь, — ответила она. — Похоже на покер с небольшими вкраплениями «дворняжки».

— Дворняжки?

— Была такая карточная игра, в которую мне доводилось играть в детстве.

— Ты уже поняла правила?

— Я же говорю, что пока смотрю и учусь. Что тут ставят на кон?

— Лекарства. Снотворное, болеутоляющие таблетки, амфетамины.

— Ясно. А где симпатичная девушка может получить такую наличку?

— Хочешь сыграть?

— Я попробовала бы партейку-другую.

Луис рассмеялся, дружелюбно и весело. Он покопался в кармане и высыпал на ее ладонь три синие таблетки.

— Эй, Уолтер, — крикнул он одному из мужчин, сидевших за столом. — Может, сделаешь перерыв. Наша маленькая гостья хочет испытать свою удачу.

Мужчины засмеялись, и Темпл села на освободившийся стул.

— Не знаю, что вы нашли тут уморительного, — проворчала она. — Карты могут переворачивать даже придурки.

— О-о!!! — воскликнули мужчины за столом.

Первый подход закончился проигрышем, и она лишилась одной из синих таблеток. Зато через десять партий парни дали ей пластиковый пакет, чтобы она смогла унести свой выигрыш. Три таблетки нембутала, пять — викодина, двенадцать — оксиконтина, семь — декседрина… и четыре виагры, которые Темпл вернула Луису за спонсорскую помощь.

— Как, ты сказала, тебя зовут? — спросил вожак отряда.

— Сара Мэри.

— Я впечатлен, Сара Мэри. У меня даже нет слов!

— Это хорошо. А как насчет того, чтобы взять меня завтра утром в патруль?

Он снова засмеялся, совсем по-приятельски.

— Ты интересная девушка, — сказал Луис. — Но почему бы тебе не позволить нам самим управляться с грязной работой?

— Судя по тому, что я видела, вы не особенно пачкаете руки.

— Сара Мэри, разреши мне заказать тебе какой-нибудь напиток.

Он подвел ее к бару и купил ей «колу» со льдом.

Устроившись на скамье, Темпл какое-то время наблюдала за игрой. Затем в фойе вошел противный и костлявый зануда Авраам. Он сел рядом с ней и снова начал рассматривать округлости под ее одеждой. С ним был огромный парень, которого он представил как своего брата Мозеса. Когда Мозес пожал ей руку, то едва не сломал ей кости. Эти братья выглядели как результаты опытов до и после введения какой-то фантастической сыворотки роста.

Мозес не стал тратить время на беседу и сразу же направился в бар. Он сидел там, пил и смотрел в пустоту, словно видел что-то на другой стороне мироздания.

Темпл знала, что он не был мечтателем, поглощенным своими творческими мыслями. Она уже встречала таких молчунов — опасных и безжалостных, потому что они смогли выжить и вернуться из отвратительных мест той другой и темной стороны, где компанейские люди никогда не бывали. Сувениры, которые они принесли с собой из тех пространств, остались с ними навсегда — в их слезящихся красноватых глазах, в грязных полосках под ногтями, в темном налете на коже.

Мозес пил и смотрел в пустоту. Его брат оказался более общительным. Авраам начал рассказывать о какой-то девушке, которую он едва не задушил. Она соблазняла его и дразнила обещаниями. Но, когда он затащил ее в одну из складских комнат, она не дала ему желанных наслаждений. Поэтому он наказал и унизил ее. Пока Авраам делился своими впечатлениями, Темпл с отвращением смотрела на его язык, облизывавший губы, и белую слюну, засохшую в уголках сладострастного рта. Потом она встала, перешла в другую часть зала и села на краю мраморной цветочной тумбы. Она продолжала следить за игрой, стараясь не замечать похотливых взглядов костлявого ловеласа, — взглядов, которые впивались в ее тело острыми иголками.

Через пятнадцать минут один игрок обвинил другого в обмане и в присвоении таблеток. Завязалась драка. Парни, вцепившись друг в друга, повалились на столешницу. Остальные мужчины попытались разнять их, но стол опрокинулся, и разноцветные таблетки рассыпались по мраморному полу. Люди принялись собирать бесхозную добычу. Образовалась дикая свалка.

Зрелище было неприятным, поэтому Темпл покинула зал и стала подниматься вверх по лестнице. Почувствовав усталость, она вышла в коридор на темном тихом этаже. В лицо пахнуло свежим ветерком — настоящим воздухом ночи, а не циркулирующим потоком из вентиляционной системы. Она пошла навстречу сквозняку и наконец нашла его источник. В стене зияла дыра. В задней части одного из просторных офисов был выломан целый сегмент оконного стекла — от пола до потолка, не меньше восьми футов шириной. Перед отверстием стояло несколько стульев. Настоящая обсерватория!

Осмотрев пустое помещение, Темпл подошла к пролому, обхватила предплечья руками и взглянула на крыши города. Она, наверное, находилась на двадцать пятом этаже. Высота вызывала головокружение. Темпл заставила себя придвинуться к самому краю отверстия. Там, внизу, на улицах и площадях, в желтых лужах еще не сломанных и не сгоревших фонарей, она видела сотни медлительных зомби, перемещавшихся без цели и направления. Они постоянно двигались, даже когда им не за кем было охотиться. Их ноги, желудки и челюсти действовали по воле инстинктов. Темпл вновь перевела взгляд на крыши. Ее глаза слезились на холодном ветру, и огни города, перескакивая с места на место, превращались в пушистые шары. Она вытерла слезы и села на стул, глядя в темноту над освещенной частью мира, где мрак клубился, словно океан. Темпл знала это место, хотя оно существовало за гранью всех разумных слов.

Она настолько погрузилась в свои мысли, что даже не заметила, как в комнату вошел бородатый мужчина. Темпл от неожиданности вздрогнула, когда он сел рядом, — массивная фигура, под которой заскрипели металлические ножки стула. Мозес, брат Авраама.