Пол Андерсон - Игры Сатурна. Наперекор властителям

Это берет свои истоки в детстве. Игра необходима для невзрослых млекопитающих, как средство навыков общения с собственным телом, с ощущениями и внешним миром. Молодые представители человеческого рода играют, должны играть и со своим мозгом тоже. Чем более сообразителен ребенок, тем больше упражняется его потребность в воображении. Есть степени активности, ог пассивного наблюдения за шоу на экране до более продвинутой — чтения, мечтаний, рассказывания историй и до психодрамы… для которой у ребенка нет такого причудливого названия.

Мы не можем дать такому поведению никакого единого описания, поскольку форма и способ, которые она принимает, зависят от бесконечного множества переменных. Пол, возраст, культура и пристрастия — только наиболее очевидные из них. Например, в Северной Америке в доэлектронную эру девочки часто играли в «дом», в то время как маленькие мальчики — в «ковбоев и индейцев» или в «полицейских и воров», в то время как сегодня их потомки могут играть в «дельфинов» или «астронавтов и пришельцев». По сути — это форма игры в небольшой компании, каждый выбирает героя, чтобы подражать, или выдумывает его, могут быть использованы некоторые вспомогательные предметы, такие как игрушечное оружие или любой случайный предмет, такой как палка, может быть назван чем-то еще, например, детектором лжи, или же эти вещи могут существовать только в воображении, поскольку, например, место действия — всегда воображаемое. Дети тогда разыгрывают пьесу, которую придумывают сами от начала и до конца. Когда они физически не могут выполнить какого-то действия, они описывают его («Я прыгаю действительно высоко, так, как прыгают на Марсе, и я оказываюсь на краю этого допотопного морского судна и застаю этого бандита врасплох»). Большой состав действующих лиц, особенно злодейских, зачастую возникает просто по необходимости.

Актер этой труппы, у которого самое большое воображение, превалирует в игре и в развитии сюжетной линии, хотя в довольно сдержанной форме, тем, что предлагает самые живые возможности. Однако остальные — гораздо более сметливые, чем среднестатистическая единица: психодрама в этой высокоразвитой форме подходит не для всех.

Но для тех, кто воспринимает ее, воздействие ее благотворно и продолжительно. Кроме того, повышая созидательные способности на практике, она позволяет им испытать игровые версии различных ролей взрослых и определенный жизненный опыт. Посредством нее они начинают приспосабливаться к взрослой жизни.

Такое разыгрывание пьес заканчивается, когда начинается подростковый период, если не раньше — но только в этой форме, и необязательно навсегда. Взрослые тоже занимаются игрой воображения. Это легко увидеть, например, в обществе, со всеми этими титулами, костюмами и церемониями, разве это не то же самое, что живая инсценировка каждого ритуала? До какой степени наш героизм, самопожертвование и самовозвеличивание в поступках не соответствует тому персонажу, на который мы хотим походить? Некоторые мыслители делали попытки проследить эти элементы в каждом аспекте общества.

Здесь, однако, мы касаемся явной психодрамы среди взрослых. В восточных цивилизациях она вначале появилась в значительной степени в середине двадцатого столетия. Психиатры нашли ее сильным диагностическим и терапевтическим методом. Среди простого народа война и игра фантазии проявились в идентификации с собственной личностью воображаемых или исторических персонажей, что стало завоевывать все большую популярность. Частично это было, несомненно, уходом от лишений и невзгод того несчастливого периода времени, но более вероятно, и по большей части, это было бунтом мозга против безынициативных развлечений, а именно, телевидения, которое стало доминирующим видом отдыха.

Хаос положил конец всей этой деятельности. Все знают об их возрождении в недавние времена — как я смею надеяться, по более здоровым причинам. Проектируя трехпространственные сцены и соответствующее звуковое оформление из банков данных, или еще лучще, воспользовавшись компьютерами, которые воспроизводят все это по команде, игроки достигают чувства реальности происходящего, что усиливает их умственное и физическое восприятие. Однако в подобных играх, которые продолжаются эпизод за эпизодом, год за годом реального времени, когда только два или больше игроков смогут собраться вместе для игры, они обнаруживают, что все меньше и меньше зависят от подобных принадлежностей. Кажется, что на практике они вновь стали обладать таким же живым воображением, что и в детстве, и могут превратить все, или скорее вовсе ничего, в предметы и мир, который они себе воображают.

Я считаю необходимым повторить очевидное с тем, чтобы мы смогли проследить за их перспективой. Разнеслось известие, что Сатурн внезапно повел себя неожиданным образом. (Почему? Какие тайные страхи это затронуло? Этот вопрос оставим для более тщательного изучения?) За одну ночь психодрама для взрослых стала непопулярной, она могла исчезнуть насовсем. И это могло бы стать, во многих отношениях, гораздо худшей трагедией, чем то, что произошло в небе. Нет причин предполагать, что игра хоть раз принесла вред одному здравомыслящему человеку на Земле, наоборот. Вне сомненья, она помогла астронавтам оставаться в здравом уме в течение долгих и трудных перелетов. Если теперь ее не использовали в медицинской практике, это было только потому, что психотерапия стала отраслью прикладной биохимии.

А этот последний факт, что в современном мире больше не было ни одного случая сумасшествия, черпает свои корни из того же источника. Психиатр двадцатого века, хотя и не мог предвидеть точно последствий, предупреждал, что восемь лет, беспрецедентно долгое время, не просто будет провести в таком странном окружении, как на «Хроносе». И оно, конечно же, было странным, несмотря на все попытки — ограниченное пространство, полностью контролируемое человеком, лишенное и намеков того, до чего дошла эволюция на Земле. У межзвездных колонистов в этом отношении было гораздо больше доступных видов стимулирования и компенсаций, из которых самыми близкими были полный контакт с домом и частая возможность навещать родную планету, что возможно, и было наиболее важно. Время полетов до Юпитера было долгим, но оно составляло только половину пути до Сатурна. Более того, поскольку они были первыми, ученым на «Зевсе» было чем занять себя по дороге, что, для более поздних путешественников будет совершенно бессмысленно дублировать, к тому времени межпланетное пространство между двумя гигантами содержало мало сюрпризов.

Современные психологи не сомневались в этом. Они понимали, что люди, наиболее подверженные неблагоприятным воздействиям, будут и наиболее умными, с большим воображением и динамичные — те, кто, как предполагалось, сделают каждое открытие на Сатурне, что и было целью всего этого предприятия. Будучи менее знакомыми, чем их предшественники с лабиринтами лжи и с Минотаврами, которые охотятся там, в человеческом подсознании, психологи ожидали чисто выигрышных последствий от любой психодрамы, которую предприняла бы команда корабля.