Юрий Леляков - На пороге Галактики

Но в чём виноват он сам? Что он — человек необычной судьбы, инвалид с детства, чьи школьные годы прошли больше в окружении взрослых, чем в среде сверстников, больше дома, чем в школе? Что при этом ещё и опережал сверстников в развитии, и потому тем более не может интуитивно сопоставить обычного школьника с собой в том же возрасте, чтобы иметь представление, каких знаний и нравственных понятий от него ожидать? Или — что из-за последствий той давней черепномозговой травмы и сейчас бывает не всё в порядке с речью? (И кто поймёт, каково всякий раз опасаться этого на экзамене…) Но он же, зная это, и не думал претендовать на диплом педагога! И ему совсем не нужна эта дополнительная квалификация! Но без неё и той, основной, не будет — диплом-то один. И главное, сани же приняли его — такого, как есть — доучили до пятого курса, ни о чём не предупреждая. И вдруг — педпрактика. И он уже недостоин окончить университет, стать специалистом? Сейчас, уже сдав первую курсовую работу?

Ах да, курсовая… И тоже что правда то правда — чисто реферативная, самостоятельной научной ценности не имеющая — хотя и она как реферат оценена на «отлично». Но опять же — его ли вина? Ведь чему его научили, что он узнал здесь — да не вообще, а именно из области его интересов — сверх той чисто книжной, теоретической подготовки за счёт самостоятельного домашнего чтения, с которой пришёл на первый курс? И — как это получается, что физиология преподаётся им, заочникам, большей частью только на пятом курсе — а первую курсовую изволь представить на четвёртом? И с какой, спрашивается, подготовкой, навыками работы на каком оборудовании, каким вообще представлением о предмете, который только начал осваивать, должен студент это сделать? И зачем до тех пор три года морочили по физике, химии, английскому языку, зачем все эти лабораторные работы уровня его же самостоятельных домашних опытов лет в 12–13 — вместо возможности попробовать себя в качестве биолога-исследователя? А под конец третьего курса — вдруг извольте определяться со специализирующей кафедрой, с темой своей первой курсовой. Да и то вспомнить, как выглядело… «Так где вы работаете? Ах, в обыкновенной поликлинике? Но что-то у вас там делают? Анализы крови, мочи, кала?» Вот, мол, и состряпай подобие самостоятельного исследования на случайно подвернувшемся материале — а теоретическую часть, если занятий по данной теме пока не было, в крайнем случае вызубришь сам. Будто и учится студент-заочник не в вузе, а «по месту основной работы»… Три курса отпахал сполна — а теперь иди побирайся по больничным лабораториям, проси цифры, результаты анализов, мешая и без того занятым людям. Или в крайнем случае пиши просто реферат по литературным источникам — сами же разрешили. И вот — «работа десятиклассника, а не студента»… Хотя много ли прибавили к его знаниям десятиклассника, чтобы ожидать большего?

Или он чего-то не понимает? И то, что представлял как серьёзную работу — исследования на томографе, компьютерная обработка энцефалограмм — действительно уже не студенческий, а аспирантский уровень? Но позвольте — а что же тогда такое студенческий уровень? Школьные по сути переводы с какого-то странного английского — совсем не того, на котором говорят и пишут английские учёные? Такого же школьного уровня гербарная практика по ботанике? Суматошные лабораторные работы, которые именно из-за спешки трудно провести корректно? Это уровень студента, готового сдавать курсовую работу? И они, неизвестно до каких пор готовые числить студента в несмышлёнышах, будут взывать к его гражданской ответственности, вопрошать, кем видел себя в перспективе, попрекать чужим местом в жизни?

«Чужое место в жизни»… Хотя тоже, позвольте — а где в таком случае его место? И как это место найти? Разве может выпускник школы просто прийти в научное учреждение, как в орден древних мудрецов, рассказать, кем хотел стать, что изучать, что уже читал по каким проблемам, посоветоваться, что ещё надо знать и уметь — и быть в принципе принятым, если он им подходит? Где и о чём станут говорить всерьёз без диплома? И вообще неважно, что он читал и о чём думал сам, значение имеет лишь то, что «сдал» в установленном порядке. (Пусть даже — как бутылки: сдал и забыл.) И всё равно приходится выбирать из числа реально имеющихся специальностей, заранее зная, что нужная информация не собрана воедино ни в одной из них, везде она имеется лишь частями, разбавленная ладно если просто чем-то посторонним — а то возможно, и неприемлемым, и непосильным лично для него. Попробуй найди, например, специальность, где и физиология без педагогики, и психиатрия без хирургии, и кибернетика без экономики или сопромата — не найдёшь же… И конечно, всегда можно сказать: занял чужое место в жизни, отняв у кого-то возможность стать хирургом, школьном учителем, психоаналитиком. Как будто был реальный шанс не перейти своим выбором ничью дорогу там, где готовят исключительно специалистов-практиков — а учёный должен взяться ниоткуда, ибо, пока он студент, его как бы и нет! И он просто вынужден сперва не состояться как кто-то другой — например, получить диплом учителя, а в школу работать не пойти — чтобы только потом уже стать научным работником! Так где и какое у него своё место — чтобы попрекать чужим?

Или декан сказал «пустое место в нayкe»? И тоже вопрос: где и какая была возможность проверить себя как учёного? Если здесь он зря прождал её пять лет, а потом оказалось, что даже так называемые спецкурсы — не серьёзная самостоятельная работа по личному выбору, а просто занятия на специализирующей кафедре, одни и те же для целой подгруппы: по физиологии крови, пищеварения, а на шестом курсе, кажется, ещё и выделительной системы — и всё, больше никаких других! И если с желудками собак приходится иметь дело всем, то с тем же томографом или энцефалографом — никому! И вот так студент с «неподходящими», по чьему-то мнению, интересами, может окончить вуз, не прикоснувшись к тому, ради чего поступал. Или… он вообще состояться как специалист должен по месту основной работы? Но тогда, во-первых, зачем сам вуз, а во-вторых, это же только называется, что студент работает по профилю будущей специальности! На самом деле — просто фopменное издевательство: с одной стороны, это должна быть работа, подходящая для человека с ещё не высшим образованием, но с другой — непременно из более-менее соответствующего профилю, в данном случае медико-биолого-химико-педагогического круга профессий, но не у всех же есть среднее специальное образование, при котором возможна работа медсестры, фельдшера, рентгентехника! Вот и приходится, у кого обычное среднее — как у него — работать санитарами, пионервожатыми, лаборантами в школе, руководителями внешкольных кружков — да и то ладно, ведь теоретически, по формальным признакам, это может быть работа и школьной уборщицы, и мелкого чиновника в обществе охотников и рыболовов, и в вытрезвителе, и на бойне, и в морге — так что ему, медрегистратору, ещё очень повезло. Хотя, по идее, если студент и так учится в вузе — почему возможности состояться как специалист должен искать на стороне? А здесь только что-то «сдавать», и «сдавать», и «сдавать» — так что мысль уже еле ворочается под завалами перегруженной памяти, и ни сил, ни времени не остаётся сосредоточиться, оглянуться, задуматься, осмыслить пройденный путь? Но ведь постоянно держать столько всего в памяти студент (как и преподаватель) не в силах — так кого вынужден обманывать, зазубрив на пару дней непомерные объёмы информации и делая на экзамене вид, что помнит это постоянно? И как и когда состояться как специалисту — раз за разом так отрабатывая у преподавателей непрофильных факультетов, которые сами не обязаны знать физиологию и биохимию, своё право на диплом биолога? И ещё говорят, ходячий справочник не нужен… Так зачем превращают память студента не то что в справочник — в могилу, кладбище обрывков информации? Почему мало того, чтобы он умел работать с литературой, знал и понимал основное, мог сам додумать подробности? Почему вместо этого нужно, чтобы делал вид, будто помнит всё, постоянно нагружен уймой частных фактов на все случаи жизни? И хоть криком кричи, что не быдло же поступает в вуз, а личность со сложившимися интересами, которую не нужно пичкать чем попало, и вообще знаний на все случаи жизни так не напасёшься хотя бы потому, что открытия, как известно, делаются на стыках наук — но в том-то и дело, что нет же заранее нужного стыка сразу в готовом виде! И всё равно специалисту со стажем приходится осваивать то, что в студенческие годы не зубрил и не сдавал — ибо кто мог предвидеть, например, стык астрономии с фольклористикой, или физиотерапии — с почти промышленной технологией? И значит — хотя бы потому и студенту, и специалисту нужна определённая гибкость ума, готовность к усвоению нового… А эти — нагружают сверх всякой меры, и, когда уже готов свалиться как загнанная лошадь, самодовольно заявляют: зубрила, начётчик, которого ничего не интересует. Будто он сам интересует их как личность…