Павел Шумил - Процент соответствия

— Вношу поправку, — пришёл в себя Атран. — Это действительно инфразвук. Но издаёт его наш объект. Поэтому это может быть опасно. Сейчас мы медленно, организованно отходим...

Первые полсотни метров так и отходили. Сверху свисты, под ними девушки в окружении учёных. Но постепенно скорость увеличивалась, и под конец драпали так, что только хвостики мелькали. Остановились, тяжело дыша, в полутора километрах от объекта, где инфразвук ощущался, но уже не давил на психику. Откуда-то явились кулы. Свисты сразу повеселели. А через минуту инфразвук исчез так же внезапно, как и появился.

— Кто мне объяснит, это праздник в нашу честь или... — первым подал голос Атран, чтоб у подчинённых не возникло мысли о панике начальника.

— Или мы просто оказались не в то время не в том месте? — поддержал геолог.

— А может, здесь любое время — не то?

— Не-е! Мы вчера сколько камнями дубасили — и ничего! — заспорили свисты.

— Во-во! Вчера она... оно нас боялось, а сегодня пукнуло!

Атран в спор не вмешивался, но внимательно слушал. Когда спорщики выдохлись, скомандовал:

— Я пойду проверю. Со мной идёт Анта. И мне нужен кул. Вот этот.

— Я вас одних не отпущу, — заволновался хозяин кула.

— Мне нужен прямой контакт с Антой, — отрезал Атран. — Если хочешь, иди с нами, но возьми другого кула.

Так и отправились. На одном куле — Атран с Антой, на другом — два свиста. Шли медленно, над самым дном, обшаривая путь лучом жектора. Достигнув объекта, Атран повернул вправо и обошёл его по периметру. В одном месте над занесённым песком краем объекта обнаружили неглубокий кратер, не больше метра диаметром. И в стороне — сносимое течением лёгкое облачко мути.

— Грохот прибоя! А ведь он действительно пукнул! — изумился Атран. Отделился от кула, догнал облачко мути, пересёк несколько раз, пробуя среду на вкус и запах.

— Фу, гадость какая!

— Ты смотри... Не отравись! — подала голос Анта.

Обошли объект ещё два раза, ничего нового не нашли.

— Неужели это огромный моллюск? — выдал гипотезу Атран, как только вернулись к остальным. — Лежит тут себе десятки веков, а мы вчера его камнями по раковине...

— А что Эскару надо от моллюска?

— Эскар — его молодь! Нет! Это самка, а Эскар — самец! — фантазировал на ходу Атран. — Эскар подойдёт, она ему раковину приоткроет, он шмыг туда! И делает своё мужское дело.

— Такая солидная тётя должна много кушать, — возразила одна из девушек. — Ей нужны тонны планктона. А она среду не фильтрует.

— Точно, — огорчился Атран. — Гипотеза снимается. Другие есть?

Других не было.

— Тогда возвращаемся, — решил Атран. — Надо обдумать всё и вернуться сюда с инструментами и...

— И?

— Потом придумаем. Сейчас возвращаемся, попутно картографируем глубины.

Возвращались двумя группами. В одной был топограф, в другой его обязанности выполняли геолог и Орель. Двигались широкими зигзагами, периодически встречаясь и обмениваясь информацией. По легенде, одна группа якобы картографировала путь туда, другая — обратно. После знакомства с объектом никто уже не считал меры предосторожности пустой формальностью. Тревожно было.

Алим торопился. Накопилась масса скучнейшей работы, а в полдень открывался семинар, на котором Амбузия обещала сенсацию. Название её доклада звучало так: «Особенности фитопланктона суши». Но из неофициальных источников Атран знал, что речь пойдёт не столько о фито-, сколько о зоопланктоне суши. И в чём же сенсация?..

В общем, на семинар нужно успеть обязательно. А до этого — разгрести рутину, встретить Ильку, выходящего из корректора фенотипа с новым хвостом, проверить молодь второго поколения испытателей, отправить в институт квартальный отчёт и выбить из снабженцев обещание расширить пищевой комбинат. Рутина — дело скучное, а начинать день надо с радости. Например, с вытаскивания Ильки из медузы. Алим направился к медикам.

Илька мирно спал, упёршись локтями в песок и заложив рук-ки за голову. Задняя половина смутно виднелась сквозь студенистое тело инструмента, но детали не проглядывались. Алим обернулся к оператору и... На контактном пятне инструмента дремала Иранья.

И тут Алим встал перед дилеммой. Будить или не будить? Логично и правильно разбудить Иранью немедленно. Но у разблокированных альтернативная логика. Он знает, как напряжённо Иранья работала. Иранья разблокирована. Она знает, что Алим это знает и что Алим сам разблокирован. А по логике разблокированных будить уставшего... нелогично! Но время, время!!!

Алим выскочил на улицу, сорвал ленточку водорослей и вернулся назад. Зависнув над целительницей, пощекотал ей нос. Иранья фыркнула и проснулась.

— Шалапут ты и есть! Точно Илька говорит.

— Верь ему больше. Кстати, как он?

Иранья опустила веки, на минуту сосредоточилась на инструменте.

— Хрящи ещё мягкие, а в остальном — готов. Как проснётся, выпущу.

— А я не сплю! — подал голос Илька.

— Тогда вылазь. Покажи хвостик.

Через пять минут Илька уже отделился от инструмента и был самым внимательным образом осмотрен. Хвост стал длиннее и ?уже. Больше всего напоминал хвост угря. Только лопасть располагалась не вертикально, а горизонтально. Работать горизонтальным хвостовым плавником оказалось совсем не так просто, как думал Илька. Хвост метался из стороны в сторону и путался в задних рук-ках. Но всё равно парнишка сиял, как солнечный блик на мелком месте. Почему-то Алим был уверен: категорический приказ не опираться на хвост в ближайшие две недели Илька нарушит. Как выйдет на сушу — так и нарушит.

— Хочешь посмотреть на пищевой комбинат? — поинтересовался Алим. Просто для того, чтоб отвлечь парнишку от мысли немедленно поломать неокрепшие хвостовые позвонки. Илька хотел. Не догадывался, глупый, что такая экскурсия на неделю аппетит отбивает. Одно дело — аккуратные брикетики размягчённого мяса в упругой белковой оболочке или плотно упакованные пакетики водорослей в желе. И другое — узнать, что это до тебя кто-то кушал!!! Пускай специально созданный инструмент, огромная медуза. Но она пропустила пищу через себя! Разделила на примерно одинаковые порции, частично переварила, облекла в плёнку и... Язык не поворачивается назвать вещи своими именами! Воистину, есть темы, которых лучше не касаться.

Плыть быстро Илька не мог. Но хитрец прилип к нижнему пятну Алима и позволил себя буксировать.

Пищевой комбинат поражал чёткостью и слаженностью работы. Сырьё поступало с бойни, от охотников, пограничников и с полей. Крупные, раскормленные до безобразия алмары непрерывно загружали в медуз рыбные туши и охапки зелени. Туши — справа, зелень — слева. Традиция такая на всех комбинатах. Алим объяснил Ильке, что первые две медузы в мясной цепочке ведут разделку — отделяют потроха, кожу, кости. Следующие делят мясо на порцайки стандартных размеров. Последняя в цепочке обволакивает брикет белковой оболочкой. И, разумеется, все пропитывают сырьё желудочным соком. Поэтому скорость движения сырья должна быть постоянной. Чуть быстрее — и мясо в брикетах останется сырым. Чуть медленнее — и превратится в желе. Скорость очень важна.