Дэнис Уитли - Против тьмы

— Что вы хотите сказать — истинные имена? — поинтересовался Рэкс, выходя вслед за де Ришло из гостиной.

— Неужели вы могли предположить, что ту невообразимую старуху с клювом, как у попугая, в действительности зовут мадам д’Урфе? Это имя она получила при своем повторном дьявольском крещении; оно принадлежало реальной графине, отъявленной ведьме времен Людовика XV. То же относится и к другим. А разве вам не известно, что значит «Танит», имя вашей прекрасной дамы?

— Нет, — с сомнением произнес Рэкс. — Я подумал, что она просто иностранка.

— Дорого мой, Танит — это лунная богиня древнего Карфагена. Египтяне называли ее Изидой, а финикийцы — Астартой. Ей поклонялись в священных рощах, где приносили в жертву голубей и где творился немыслимый разврат. Бог по имени Адонис был ее возлюбленным, и люди каждый год оплакивали его мифическую смерть, считая избавителем человечества. Когда огромные процессии двигались к ее храмам, люди доводили себя до исступления и, чтобы утешить страдания овдовевшей богини, нещадно резали себя ножами. Об этом пишет сэр Джордж Фрэзер в своей книге «Золотая ветвь». Богиня не умерла, Рэкс; изголодавшись за века христианства, она жаждет еще сильнее. Дважды произнесите в нужное время и в нужном месте одиннадцать слов, состоящие из одиннадцати букв каждое, и она предстанет перед вами во всей своей жуткой красоте, требуя новой жертвы.

Веселый скептицизм Рэкса не смог устоять перед этим зловещим заявлением. В голосе де Ришло звучала, казалось, убежденность в какой-то ужасной истине, и от столь характерного для него мягкого цинизма не осталось и следа. И он непроизвольно поежился, увидев, как герцог начал вытаскивать один за другим ящики письменного стола Саймона.

Во всех них, кроме одного, запертого на ключ, находились счета, расписки и обычные деловые бумаги. Рэкс, вооружившись тяжелым стальным ножом для разрезания бумаги, открыл запертый ящик, но и в нем оказалась лишь чековая книжка да кипы процентных купонов. Затем настала очередь длинных рядов книжных полок, — Саймон мог хранить ценные документы в тайниках, спрятанных за собраниями сочинений, которыми он так гордился. Ничего не обнаружив и там, герцог и Рэкс покинули библиотеку и тщательно обыскали другие комнаты, не забыв про спальни верхнего этажа, но все их усилия не принесли никаких результатов.

Во время обыска де Ришло ни на шаг не отпускал от себя Рэкса, и тот был даже рад этому. Мало-помалу атмосфера в доме начала оказывать на него воздействие, и несколько раз у него возникало неприятное чувство, словно кто-то подсматривает за ним сзади, и всякий раз он пробовал убедить себя в том, что это была всего лишь игра воображения, излишне возбужденного сегодняшней беседой с де Ришло о сверхъестественном.

— Эти люди непременно должны были оставить где-то следы своих деяний, — сердито проговорил герцог, когда они вышли из последний комнаты, — и я намерен обнаружить их.

— Мы еще не были в обсерватории, — там, на мой взгляд, самое подходящее место для этого, — сказал Рэкс.

— Да, идемте теперь туда, — произнес де Ришло, направляясь в сторону ведущей наверх лестницы.

Но в огромной комнате с куполом вместо потолка все было по-прежнему. Большой телескоп смотрел все в том же направлении, астролябии и секстанты находились на своих местах, и в ярком электрическом свете пентаграмма с кабалистическими знаками отчетливо выделялась на полированном полу. За последние несколько часов здесь, очевидно, ничего не происходило. Чтобы проверить это, герцог открыл крышку плетеной корзины, стоявшей около стены.

Изнутри донесся характерный звук и герцог удовлетворенно кивнул.

— Взгляните, Рэкс! Вот черный петух и белая курица, предназначенные для жертвоприношения, но нам сегодня удалось испортить им праздник. Уходя отсюда, мы захватим с собой птиц и выпустим в сад.

— Что они намеревались делать, как вы думаете? — серьезно спросил Рэкс.

— Воспользовавшись соединением некоторых звезд, произошедшем при рождении Саймона и повторившемся сегодня ночью, они намеревались через него вызвать какого-то своего жуткого знакомца — скорее всего, падшего духа — для того, чтобы получить требуемую им информацию.

— Вы сошли с ума, — нетерпеливо воскликнул Рэкс. — Я не верю в эти вещи. Саймон попал в руки похитителей и шантажистов, и, возможно, загипнотизирован ими. Весь этот бред насчет черной магии был использован ими только для того, чтобы произвести на него впечатление. Что же касается всего остального — это полнейшая и отъявленнейшая чушь.

— Мне хотелось бы надеяться, что вы, Рэкс, не измените своих взглядов после сегодняшней ночи. Но давайте продолжим наши поиски.

— Хорошо, но я начинаю испытывать сожаление, что мы сразу же не обратились в полицию.

Де Ришло и Рэкс тщательно осмотрели физические инструменты, но все они, как оказалось, использовались исключительно по прямому назначению, а на книжных полках находились лишь тригонометрические таблицы и карты звездного неба.

— Черт возьми, это должно быть здесь! — выругался де Ришло. — Где кинжалы, чаши и дьявольские библии, без которых нельзя исполнять обряды?

— Они могли забрать все с собой, когда удирали, — предположил Рэкс.

— Возможно, но мне хотелось бы найти то место, где они хранились. Попробуйте простучать стены, Рэкс, а я займусь полом. Здесь наверняка где-то есть тайник.

Некоторое время они молча обследовали комнату, и лишь звуки ударов гулким эхом раздавались в пустом помещении. Вдруг Рэкс радостно вскрикнул:

— Скорее сюда, здесь пустота!

Вдвоем они сняли со стены копию старинной картины макрокосма Роберта Фладда и принялись тщательно ощупывать пальцами поверхность около подозрительного места, пока не обнаружили потайную пружину. Де Ришло нажал на нее, послышался щелчок, и часть панели выехала наружу.

За ней открылся тайник в четыре фута глубиной, где были собраны странные предметы: жезл, изготовленный из орехового дерева, оправленный в золото кусок хрусталя, факел с заостренным концом, позволявшим воткнуть его в землю, свечи, короткий меч, две огромные книги, кинжал с лезвием в форме полумесяца, кольцо, кубок и старинная бронзовая лампа с девятью фитилями.

— Вот они! — воскликнул герцог. — Ей богу, я рад, что мы остались! Это необычайно редкие предметы, и каждый из них имеет особую силу из-за их многократного использования. Тысяча к одному, что у них нет другой такой коллекции. Уничтожив ее, мы обрежем их когти, так что они не смогут причинить нам серьезного вреда.

Де Ришло вытащил из тайника оба древних фолианта. У одного из них переплет был покрыт медью и на нем выгравированы символы и буквы. Его листы, изготовленные из коры молодых деревьев, были покрыты ясными и четкими письменами, сделанными железным острием. Другой был написан на пожелтевшем от времени пергаменте и закрывался большими серебряными застежками.