Сергей ГОРОДНИКОВ - ТАЙНА НАДГРОБИЯ

— На все сто уверен лишь в неизбежности смерти, — отозвался личиноголовый. — Он знает. Обманул, жить ему — дни.

Такого ответа Стасу оказалось достаточно, чтобы погрузиться в сосредоточенное молчание. Он вытряхнул из мешка единственный пуленепробиваемый жилет, тут же надел его и скрылся за деревьями. Вскоре послышался свист ночной птицы. Личиноголовый сделал рукой знак Владу следовать за собой и бесшумно зашагал к источнику этого свиста. Когда они вышли к Стасу, тот уже собрал в моток длинную верёвку с привязанной к ней сумкой, которая была рядом с толстым стволом высокой сосны. Отпоров ножом верёвку от ручек сумки, Стас расстегнул молнию, которая прошуршала, словно недовольная змея в траве, и стал вынимать автоматическое стрелковое оружие, пистолеты. Оттягивая затворы, убеждаясь, что всё работает, он взял короткоствольный автомат с лазерным прицелом, длинноствольный пистолет с глушителем, прицепил к куртке несколько гранат. Остальное содержимое оставил личиноголовому и Владу.

Они разобрали оружие. Владу достался только короткоствольный пистолет, тот самый, который несколько часов назад был отобран у него личиноголовым. Стас без видимого усилия подхватил сумку,  она стала заметно легче,  и они втроём двинулись в обход дуги обрыва ближней оконечности сонного озера. Первым легко продвигался личиноголовый, настороженный, похожий на вышедшего на охоту тигра. За ним, озираясь и вслушиваясь в темноту леса, ступал Влад. Он невольно оборачивался, когда хотел убедиться, что Стас идёт следом. Оба таинственных сообщника не торопились, и он без труда не отставал, вместе с ними завернул за оконечность, а вскоре заметил в просветах меж деревьев исхоженную тропу в подножии холма. Все приостановились, когда от склона, от того места, где прокатился и исчез из виду сброшенный из вертолёта светящий шар, донёсся приглушённый расстоянием злобных лай собак.

— Клюнули, — произнёс Стас, не скрывая удовлетворения. — Там ищут.

Личиноголовый показал ему на тропу.

— На снимке спутника она ведёт к воротам дачного поместья. В полукилометре отсюда перекрой её.

Стас опустил сумку в густой кустарник дикой малины и, сторонясь тропы, бесшумной тенью растворился за деревьями.

— Тебе придётся выполнить опасную задачу, — обратился личиноголовый к Владу, внимательно просматривая в бинокль прибрежный низ склона.

— Наконец-то, — высказался Влад с издёвкой, чтобы скрыть нервную дрожь волнения. — А то заскучал от безопасных забав с погонями и стрельбой.

Ему показалось, личиноголовый не просто пропустил мимо ушей это замечание, а вовсе не слышал его, поглощённый своими непонятными заботами.

— Видишь дуб? — Средним пальцем правой руки личиноголовый указал на большое, старое дерево, широкий ствол которого накренился под тяжестью лохматой шапки густых ветвей и листьев, оно выделялось лунным светом, который струился через прореху в рваных облаках. Не сомневаясь в ответе, он продолжил: — Спустишься к озеру. Чтобы сбить со следа ищеек, пройдёшь в воде десяток шагов и выберешься на тропу. По ней пробежишь к дубу, залезешь в крону. Оттуда трижды мигнёшь фонариком поперёк склона, так, чтобы заметили в месте собачьего лая.

И он отжал внизу куртки пружинный разъём кольца, отцепил фонарик, который был не толще большого пальца, протянул Владу. После чего вынул из кармана полиэтиленовый пакет, опустил в него свой пистолет с глушителем, снял с предохранителя и завязал открытый край пакета не пропускающим воздух узлом.

— Иди же! — сказал он нетерпеливо. — Скучать не придётся, не сомневайся.

Влад проглотил вопрос, стрелять ли ему, и решил действовать по обстоятельствам. Покинув тени деревьев, он спустился к кромке озера. Стараясь не шлёпать и не набрать воды в десантные ботинки, прошёл по прибрежному дну до куста, ветви которого концами длинной листвы касались глади водной поверхности, перешагнул на густую траву и, приминая мягкое разнотравье, в два шага оказался на тропе. Лай на склоне растворила ночная тишина. В этом не было ничего хорошего. Отсутствие хотя бы тявканья вызывало тревогу от неизвестности, где же теперь собаки. Подстёгиваемый этой тревогой, он побежал вдоль берега к крепкому старому дубу, ещё на бегу жадно пожирая глазами накрытый тенью и изрытый морщинами толстый ствол в поисках подходящих для лазанья прочных ветвей и сучьев. С неожиданной для себя сноровкой забрался наверх и очутился среди переплетения корявых и царапающих веток, обвешанных крошечными желудями. Укрытый слоями листвы, он почувствовал себя уверенней, успокоил волнение и вспомнил про фонарик. Как ему было сказано, просигналил вдоль склона и весь обратился в слух.

Сначала одна тень поджарой собаки появилась из зарослей в десятке шагов от дуба, за ней другая. Первая собака почти ткнула носом тропу, учуяла свежий след и взяла его беззвучно, как матёрый зверь. Оба добермана спустились к воде, там разочарованно провернулись, что-то унюхали и ринулись к дубу. Несколькими прыжками они оказались у дерева, злобно вскинули морды и с утробным рычанием оскалили клыки, обещая в мгновение ока растерзать пойманного в ловушку человека, если он попытается спуститься на землю. Отвлечённый собаками, Влад не заметил приближения их хозяев. Он вздрогнул, услышав за ближайшей липой холодное, как зимний порыв ветра, и произнесённое вполголоса предупреждение:

— Брось оружие на землю. И не пытайся дать знак своим. Ты понял?

Угроза наказания смертью за неповиновение была почти осязаемой. Влад колебался, но он был обложен, как олень охотниками, и даже не знал, сколько было тех, кто держал его на прицеле. Отбросив пистолет к собакам, он через силу выговорил:

— Больше оружия у меня нет.

— Брось фонарь! — распорядился тот же голос зрелого мужчины, для которого отдавать приказы стало привычкой.

Когда Владом было выполнено и это требование, мужчина обратился уже ни к нему.

— Двое остаются в укрытиях, не спускают с него глаз. При подозрительных действиях стрелять на поражение.

От старой липы отделилась часть ствола и превратилась в безликого здоровяка, ростом не меньше метра девяноста. Он удерживал Влада на прицеле крупнокалиберного пистолета и с пальцем на курке настороженно приблизился к псам, которые стали рычать с ещё большей злобой. Остановившись возле них, он всмотрелся в облитую лунным светом крону, рассмотрел Влада и тихонько присвистнул.

— Неужели Хранитель!? — словно не веря своим глубоко посаженым глазам, проговорил он с разочарованием охотника, которому слишком легко удалось поймать самого опасного зверя.