Исин Нисио - Тетрадь смерти: Другая тетрадь. Дело Лос-Анджелесского убийцы Б.Б.

– Хорошо

А по конкретнее нельзя?

Но она наступила на него. Очень сильно, всем своим весом.

– Что?

– Притворитесь мертвой, Мисора? Также, как я. Жертва, Бекъярд Боттомслеш, была женщиной, так что у вас должно получится вдохновенней, чем у меня.

– …

Видимо этому частному детективу было невдомёк, что многие люди имеют нечто под названием чувство собственного достоинства. Но не время было указывать ему на это. Иначе она бы почувствовала, что зарабатывает репутацию цундэрэ, скрывающей свое внутреннее недовольство под вспыльчивостью. А дело было неотложным: она желала сделать все, что может помочь расследованию. Она не была уверена, что это сможет помочь, но в тот момент была готова хоть ползать. Чувствуя странную покорность, она легла на пол.

Отсюда, снизу, комната выглядела совсем по-другому.

– Ну как? Что-нибудь?

– Нет, совсем ничего.

– О. Да, я так и думал.

– …

Бесполезно.

Рюзаки уселся на стул, прижав колени к груди, заметил, что кофе начинает остывать, и выпил его. Мисора положила сахар по своему усмотрению и ожидала от Рюзаки недовольства, но он ничего не сказал. Видимо, он мог употреблять и не сладкую еду. Вроде бы она могла уже и вставать, но было как-то неловко, так что она не двигалась.

– Уф...горячий кофе усилил боль в животе. – сказал Рюзаки.

Он выглядел таким невозмутимым, но отставать от нее с этой темой не хотел.

– Рюзаки, а это не похоже на первую жертву? После ее смерти он снял с нее одежду, затем отрезал руку и ногу, а затем вновь одел одежду?

– Да. Что из этого?

– Нет, я знаю, проще отрезать части тела без мешающейся одежды. Одежда довольно прочная, на самом деле. Но раз он снял одежду, зачем надо было одевать ее снова? Почему он не оставил своих жертв голыми?

– Хм...

– В случае с первой жертвой, рубашкой можно было прикрыть порезы, или хотя бы то, что они были римскими числами. Но в этот раз...нужно было хорошенько потрудиться. Надеть на труп одежду...на того, кто не может двигаться...

– Мисора, на ногу, которую он оставил в ванной, был одет носок и ботинок.

– Да, я видела фото.

– Тогда, может, цель убийцы...нет, послание убийцы заключается не в одежде или ботинках,а только в конечностях. Поэтому он придал всему остальному первоначальный вид.

Придал всему остальному первоначальный вид. Но тогда...

– Но тогда... левая рука и правая нога. Он оставил ногу в ванной, а руку взял с собой. Зачем? Какая разница была между левой рукой и правой ногой? Рукой и ногой... – Мисора бормотала, уставившись в потолок.

Рюзаки тоже посмотрел на потолок и сказал медленно, кусая большой палец:

– Однажды...в другом деле...случилось кое-что, что может помочь здесь. Хотите услышать?

– Начинайте.

– Это было дело об убийстве, жертву закололи в грудь. А безымянный палец левой руки был отрезан и взят с собой. После смерти жертвы. Догадаетесь, почему?

– Безымянный палец левой руки? Это просто. Жертва состояла в браке, не так ли? Убийца, должно быть, отрезал палец, чтобы украсть обручальное кольцо. Их могут носить так долго, что уж и не снять.

– Да. Убийца пришел за деньгами. Впоследствии мы нашли кольцо на черном рынке, отследили убийцу и арестовали его.

– Но...это конечно интересная история и все такое, но Рюзаки, никто не отрубит целую руку, чтобы украсть кольцо. И Бекъярд Боттомслеш не была замужем. В соответствии с материалами дела, она даже ни с кем не встречалась.

– Но помимо обручальных есть много других колец.

– Но все равно это не повод отрубать целую руку.

– Да, вы правы. Только поэтому я сказал, что это может помочь. Если не помогло, тогда примите мои извинения.

– Не стоит извиняться за это, но кольца не было...не было кольца...

… Тогда что-то помимо кольца?

Например...браслет.

Не на пальце, а на запястье...нет, это не подходило. Может, в отрезании пальца, чтобы достать кольцо, и был смысл, но, как ни смотри, отрубать руку ради браслета причины нет. Никто так не сделает. И вообще этому убийце не нужны были деньги. Если бы были нужны, то вторая жертва не подходит.

– …

Мисора медленно протянула руку к потолку. Она разводила пальцы, как будто пыталась поймать свет над головой.

На ее пальце было кольцо. Кольцо, подаренное Рэем Пенбером в честь помолвки. Оно все еще казалось ей какой-то шуткой...но возможно ли, что кто-то отрежет её палец, её руку, чтобы украсть его? А ради браслета?

Нет. Использование себя, как пример, делает это еще более маловероятным.

Она держала руку, позволяя рукаву сползти на плечо. Взору предстали её наручные часы. То были серебряные часы. Подарок на день рождения, 14-го февраля, от Рэя Пенбера. А если не ради браслета, а часов? Они были серебряные, поэтому недешевы...часы?

– …Рюзаки. Бекъярд Боттомслеш была правшой или левшой?

– Судя по вашим материалам дела, правшой. А что?

– Потому что...возможно, что она носила часы на левой руке. И, может, то, что взял убийца... это часы, – сказала Мисора, лежа на спине на полу. – На правую ногу были одеты носок и ботинок. Так что, вероятно, на руке все еще находились часы.

– Он отрезал руку, чтобы украсть часы? Но зачем? Мисора...вы сами сказали, что отрубать руку ради кольца не имеет смысла. Так почему кто-то сделает это ради часов? Если ему нужны были часы, он просто снял бы их.

Часы не то, что кольца. Они никогда не застревают. Нет причины отрезать руку.

– Нет, я также не думаю, что ему нужны были часы. Возможно, они – послание с этого места преступления. Если бы только часов не было на месте, это было бы слишком очевидно, так что он забрал с собой целую руку...

– Чтобы запутать? Ясно...но в таком случае, мы все еще не знаем, для чего он заодно отрубил и ногу.

Сомневаюсь, что она носила часы на лодыжке. И даже если он хотел нас запутать, ему не было нужды отрезать целую руку – запястья было бы достаточно.

– …

Да, похоже на правду, но все равно...идея о часах все еще казалась хорошей. Мисора чувствовала, что правда где-то рядом. Если это странное пристрастие использовать шаблонные фразы, с которым она столкнулась на первых местах убийств, работало и здесь, то она чувстовала, что оно себя проявит...

– Левая рука...правая нога...левое запястье...правая лодыжка...левая кисть...правая стопа...часы...таймер...маятник...обе кисти и ступни, обе руки и ноги...или отрезанные части ничего не значили? Не левая рука и правая нога, а правая рука и левая нога? Четыре части тела...

– Плюс голова – пять.

– Пять...пять минус два будет три...три. Третье место преступления. Части тела...и голова – всего пять...голова? Шея...шея, и одна нога, и одна рука...