Жесткие вещи (ЛП) - Коллектив авторов

Я в комнате Мари. Oна уже спит, завернувшись в одеяла на матрасе. Я откидываю одеяло - она обнажена, и мое тело жаждет ее; я быстро раздеваюсь. Я седлаю ее сонное тело, прижимая свой член к ее сиськам, она приходит в полусонное состояние, краска отходит от ее лица. Фаллос, нацеленный на нее из глубокой расщелины ее декольте, становится пугающе огромным. Больше, чем любой другой когда-либо виденный ею раньше. Он возвышается над ней в толщину с запястья, узловатый и пересеченный толстыми пурпурными венами, извивающимися к устрашающему клину слизистой головки зверя: круглой и раздутой, как головка какого-то мутировавшего волшебного гриба. И я оказываюсь на ней сверху, прежде чем она просыпается, и вхожу в нее без прелюдий...

После двух часов множественных оргазмов, мы успокоились...

Мы сидим лицом друг к другу на бесцветном матрасе. Мы обнажены и блестим от пота. Занавески раздвинуты, и льдисто-белый лунный свет волшебным образом освещает все вокруг. Я все еще возбужден, и у меня огромная эрекция, узловатая и уродливая, блестящая от избытка любовного сока. Пенис маркиза де Сада, - тупо осознаю я, - присасывается ко мне, питается. В то время, как Мари тяжело дышит, ее пухлые круглые груди поднимаются и опускаются, красиво подрагивая. Она - богиня-мать, плодородная, земная женщина. Я люблю ее, безумно жажду ее. Ее глаза прожигают глубоко то, что осталось от моей души.

- Помоги мне! Эта хрень, пустила во мне корни. Она захватывает меня. Я шел по городу, чувствуя себя каким-то сексуальным маньяком, желая выебать каждую встречную, которая попадется мне на глаза!

- Ты впервые выебал меня так, что я просто обязана тебе помочь, - твердо говорит она. - Что мы должны сделать, так это повторить процесс соединения, но используя образ твоего собственного сладкого маленького члена.

Она встает, поворачивается к низкому столику, мышцы двигаются под ее кожей, вид ее пухлой голой попки вызывает почти непреодолимое желание проникнуть в нее между этими плавными изгибами. Затем она держит смехотворно маленький гипсовый фаллос, с намеком целует его, прижимает к своим большим коричневым соскам, прижимает к влажному теплу между ног, соблазнительно улыбается. Она протягивает руку, берет мой... берет член де Сада, похотливо сжимает его, прижимая к нему гипсовую штуку. Eе губы слегка приоткрываются, как в порнофильме, вульгарно и распутно, ее голова медленно опускается, приседая между моих раздвинутых ног. Mучительный момент, когда ее губы скользят по моей головке, капля слюны стекает по всей длине моего члена, впитываясь в мой лобок. Она сплевывает слюну на головку члена, пока выпущенные нити спермы прилипают к ее губам, а подбородок становится влажным от слюны и спермы. Затем он скользит в ее рот, глубже - невероятно глубоко в ее горло; нежное давление ее зубов впивается в его основание, где он соединяется с моим пахом, как мерзкий паразит. Давление ее зубов усиливается. Боль усиливается. Cильная боль, такая ужасная, что я начинаю истошно выть, как замученное животное. B белом свете луны кровь хлещет яростными потоками, похожими на темные эякуляции. Я корчусь в агонии, пока все не потемнело, и я не отключился...

* * *

- Извини, - говорит Мари.

Она лежит рядом со мной на матрасе в успокаивающем свете раннего утра, ее теплые податливые груди любовно прижимаются к моей груди.

- Я никогда не была снобом, я всегда считала, что все мужчины равны... - ее язык обводит мой сосок, - ...за исключением одного важного генитального аспекта.

Она целует меня, спускаясь к моему пупку. В паху у меня медленно заживают царапины.

- Я всегда думала, что мужчина с большим членом автоматически, по естественному праву, заслуживает уважения женщины в постели больше, чем мужчина, менее щедро одаренный. Казалось, это естественный порядок вещей. Я была неправа. Tы тот, о ком я мечтала все это время, именно такой, какой ты сейчас есть. Я люблю твой маленький член, каждый дюйм... э-э, каждый его сантиметр.

Мои бедра и спутанные волосы на лобке все еще пахнут ее вагинальным соком. Я измотан и устал. Не могу себе представить, как я когда-либо считал ее чрезмерно толстой и некрасивой? Oна похожа на ангела. Немного распутного. Я никогда больше не хочу покидать эту комнату. Hикогда. Кошмар, сон или что бы это ни было, закончился. Я был одержим пенисом маркиза де Сада, и Мари освободила меня. (Знала ли Саманта, что она делала все это время? Хотела ли она, чтобы это произошло? Чары и заклинания, которые она произносила... Неужели она все это спланировала? Не то, чтобы это сейчас имело значение...).

И все же кое-что от его силы осталось. Сейчас я не нуждаюсь в поощрении. Я хочу ее, хочу трахаться с ней, хочу заставить ее кончить, хочу заставить ее корчится от оргазма. Я перекатываюсь на нее с еще более твердой эрекцией, чем когда-либо, и впервые чувствую полный контроль, страх преждевременной эякуляции исчез.

И когда я проскальзываю в нее, мой взгляд останавливается на низком столике, на трех белых гипсовых фаллосах - и одном огромном черном... на том, который принадлежал "Божественному маркизу", а также, какое-то время принадлежал мне.

Что ж, она имеет на это право. Она это заслужила...

Перевод: Джей Арс

Пол Эллих

"Дополнительные усилия"

С тяжелыми пластиковыми пакетами, свисающими с его рук, Марти изо всех сил пытался открыть засов на двери квартиры. В такие моменты он хотел бы, чтобы она просто оставила его незапертым, но этот жилой комплекс находится не в самом безопасном районе. В последнее время было несколько взломов, и накануне вечером на парковке был застрелен арендатор. Учитывая этот район города, это, скорее всего, было связано с наркотиками.

Найдя выступы кончиком ключа, он вставил его и повернул. Шатаясь внутри с сумками, болтающимися в его дрожащих руках, Марти толкнул дверь, закрыл ee пяткой, и поспешил с продуктами на кухню. Сумки соскользнули с его ослабленных конечностей и с грохотом упали на стол.

Марти вздохнул с облегчением, когда из коридора донeсся голос:

- Марти, это ты?

- Ага!

- Ты принес мне вкусняшки?

- Конечно, - крикнул в ответ Марти с ухмылкой.

Он прошел по короткому коридору и открыл дверь в главную спальню; там была Элли, прямо там, где он ее оставил. Весом в почти четыреста фунтов^[42], она сидела на своей кровати в гигантском красном кружевном неглиже. Тонкие бретельки-спагетти спускались с ее крепких плеч, почти соскальзывая на гигантские руки. Шелковистая ткань разрывалась на ее пещеристом декольте и изгибалась вокруг ее боковых складок, едва прикрывая ее гигантский, выпуклый живот. Ее ноги торчали из живота, как большие комковатые мешки с овсянкой, сложенные в стопки от самых маленьких до самых толстых лодыжек, с ямочками на месте коленей.

У Элли былo красивое лицо, но его затмевали два дополнительных подбородка, которые свисали с ее шеи, как квакающая лягушка. Одни смотрели на нее с ужасом, другие пытались сочувствовать. Некоторые даже издевались и смеялись над ней, но Марти был другим. Когда он смотрел на Элли, он видел раскрепощенную красавицу.

Влечение Марти к толстушкам началось, когда он был в пятом классе. Он заметил, что девочки постарше в школьной столовой ели чипсы, пирожные и пудинг из чашки. Всякий раз, когда он наблюдал, как они поглощают свои угощения, он чувствовал чужеродные побуждения. Хотя в то время эти импульсы казались странными, они заинтриговали его.

Он происходил из семьи, где подобная пища была запрещена. Марти воспитывали его мать-одиночка и две старшие сестры, и они всегда следили за своей фигурой. Mать говорила его сестрам, что хорошие и порядочные мужчины хотят, чтобы женщина выглядела определенным образом: стройной и опрятной. Мама вбила это в головы своих девочек так глубоко, что они, как и она, стали одержимы своим весом. Вместе они отмеряли свои порции на весах и даже следили за тем, сколько воды пьют. Как сказала бы мама: "Самый страшный враг девушки - вес воды".