Красная Роза (СИ) - Васильева Алиса

Не стала открывать глаза, дожидаясь, пока Тони насытится. В голову лезли всякие несуразные мысли типа того, что вот сейчас то, что делает Тони — каннибализм, а до этого было людоедство. Нашла о чем думать.

Лодыжка болела, сидеть на земле было холодно. Вот так всегда, еще несколько минут назад я собиралась помирать, а теперь ворчу, что выжила.

Тони подошел ко мне и упал рядом. Теперь даже туман не мешал рассмотреть, что он серьезно ранен. Из глубоких ран на спине и груди сочилась кровь.

— Больше ты этим не занимаешься! Сегодня был последний раз! — прорычал он.

Я его обняла. Несмотря на то, что он теперь очень мало походил на того человека, которого я когда-то любила. Да и на человека вообще. Все-таки Тони меня спас.

— Как ты с ним справился? Он был таким громадным.

Шерсть на голове Тони стала жесткой и мокрой от крови. Я легко провела по ней пальцами, чтобы ненароком не причинить боль.

— Не похоже, чтоб ему часто приходилось драться, — отозвался Тони, — а я дерусь постоянно.

— Он много убивал, — возразила я, вспомнив, как светился в тумане нож.

Надо будет, кстати, его найти и спрятать. Такая штука может наделать много бед в дурных руках.

— Убивать и драться — не одно и то же. Драка — это когда с опасным соперником, — прорычал Тони.

Ах, вот оно что. Ну да, наверное, бурый оборотень убивал в основном женщин, а Тони всегда нападал на таких, как он сам. И не припомню, чтоб у него было оружие до того, как отросли клыки и когти.

— Думаешь, есть разница?

— Есть.

Тони не шевелился в моих объятьях. Только тяжело дышал.

— А Город так не считает. Иначе бы мы тут не застряли, — воздохнула я.

— Я уже почти выбрался.

— Ты про свою карту? — я не сразу поняла, о чем он говорит.

— Нет. Может, я и успел бы закончить карту, но раны не затягиваются.

Я и сама заметила, что крови натекло как-то слишком уж много, хотя после того, как Тони стал оборотнем, на нем все заживало как… на собаке. На очень живучей собаке. Но, похоже, нож действительно был непрост.

— Ничего. Сейчас мы тебя дотащим домой. Сможешь вправить мне лодыжку?

Тони тяжело перевернулся и провел лапой по моей вывихнутой ноге. Я уже и забыла, каким он может быть нежным. С такими-то лапами.

Я вскрикнула, когда кость встала на место.

— Пойдем! Обопрись о мое плечо. И, если можешь, смени форму. Человека проще тащить, — сказала я.

Тони не пошевелился.

— Оставь меня здесь. Этот урод меня убил, и это к лучшему. Не могу больше так.

Честно говоря, я давно ждала, когда Тони умрет. Это ведь не жизнь. Я имею в виду то, во что он превратился. Но и просто уйти, оставив его здесь, я не решалась. Мы ведь столько пережили вместе.

— Я побуду с тобой.

— Нет, Роза. Я даже не могу обратиться назад в человека. А голод придет раньше, чем смерть. Уходи, пожалуйста.

Я наклонилась к Тони и поцеловала его. Нет, от поцелуя он не стал прежним. Он же не лягушка.

— Прощай, Тони.

— Карта в нашем дворике, на столе. Она почти готова, забери ее.

Ах да. Карта. И нож. Надо его подобрать.

Я ушла, оставив Тони там, на мостовой, хотя раньше была уверена, что не смогу.

В нашем дворике, как всегда, висел туман. Надо будет тут прибраться. Теперь, если Тони не вернется, это имеет смысл.

На столе посреди дворика красовались две большие коробки. Видимо, Тони что-то принес, пока меня не было.

Я открыла первую коробку. Ну надо же — чудесный костюм, с длинной юбкой, блузкой с рюшами и бархатным жакетом. Похоже, мои джинсовые брюки сильно впечатлили Тони. Я не удержалась от улыбки, запоздало вспомнив, что в новом наряде Тони меня уже не увидит. Даже не открывая вторую коробку, я уже знала, что там. Шляпную коробку сложно с чем-то спутать.

Тони всегда настаивал, что мне следует носить шляпки. Он говорил, что леди не должна выходить из дома без головного убора. И откуда только он это взял? Мы оба так далеки от мира аристократов, что превратиться в леди мне не помог бы и магазин шляпок.

В коробке действительно обнаружилась широкополая шляпа, а под коробкой та самая карта. Я присела на пластиковый стул и принялась рассматривать каракули Тони. За такой почерк его бы следовало убить. Только я с этим уже опоздала.

Карта была странной. Семь перекрестков, пронумерованных от одного до семи, и надписи напротив каждого из них, например — «Перекресток один: всегда направо в переулок Мечей, улицу Белого Попугая, улицу Морт или Пекарский тупик», «Перекресток два: направо, если там улица Сэра Бернара, налево, если там Садовая улица или Набережная, в остальных случаях прямо». И так шесть перекрестков, напротив седьмого пометок не было.

Наверное, так и должна выглядеть карта города, в котором улицы имеют неприятную привычку все время меняться местами, но все равно бред. Вообще, все это бред. Проклятый дом с красными окнами не найти ни по какой карте. Если бы я не видела его собственными глазами, то считала бы городской легендой.

Я бросила карту на стол. Порыв ветра перевернул ее. Вы знаете, на чем этот олух ее нарисовал? У меня слезы из глаз брызнули. На той самой записке, которую я сунула ему когда-то в прошлой жизни. С моим адресом. Тони мне понравился с первого взгляда. Красивый, высокий, с сияющими глазами. Без шерсти.

А я всегда была решительной девушкой. Сбежать от улыбчивого красавчика, потупив глаза, чтобы потом месяцами гадать, найдет ли он меня, было не в моем стиле. Да и в детективных способностях Тони я уже тогда сомневалась. Так что я просто накарябала свой адрес на листе бумаги и сунула ему в карман. И вот на этой самой записке Тони и нарисовал свою карту. Не потому, что считал ее неважной, а потому, что все это время хранил, как талисман.

Я решительно встала. С меня хватит. Я найду этот чертов дом с красными окнами. И повыбиваю их все, если мне не покажут дорогу из этого места!

Но сначала нужно переодеться. Несмотря на все удобство джинсовых брюк, я чувствовала себя в них неуютно. Женщина должна носить юбку и шляпку.

И кроссовки, если нет другой обуви. О такой мелочи, как туфли, Тони не позаботился. Мужчины вообще очень непоследовательны.

У выхода из арки меня поджидала корзина красных роз. Ненавижу этот Город. Зато в корзину можно положить нож.

Тони рисовал карту от нашего дворика, так что до первого перекрестка я дошла минут за пять. Что там за пометка была на карте? «Всегда направо?» Справа действительно оказалась улица Белого Попугая.

Второй перекресток появился только спустя час блужданий в тумане. Сколько домов на этой улице Попугая? Сотни три? Все-таки хорошо, что я в кроссовках.

Пройти семь перекрестков оказалось куда сложнее, чем я думала. К последнему из них я подошла, уже совершенно выбившись из сил. Да и нога давала о себе знать. Как назло, это оказался супер-перекресток, от которого разбегалось сразу семь улиц. А про него Тони ничего не написал.

Если я сейчас сверну не туда, все придется начинать сначала, и этой ночью мне уже точно не отыскать проклятый дом с красными окнами. Если он вообще подчиняется правилам этой карты.

Шесть вариантов — слишком много, чтобы идти наугад. У Тони нет в запасе столько времени. Я со злостью смяла карту, и на ее обратной стороне мой взгляд выхватил написанные когда-то мной слова. «От перекрестка вторая улица слева, там тебя ждет твоя мечта». Под мечтой я тогда имела в виду себя, но Город обожает дешевые фокусы. Наверняка, это следует считать знаком.

Я почти бегом направилась ко второй улице слева. Она казалась бесконечной. Но туман становился все гуще, подтверждая, что я на верном пути, и вскоре я уже брела в сплошной непроницаемой пелене. Даже домов по моей стороне улицы стало не разобрать. Только корзинка с розами в моей руке краснела кровавым пятном.

Но когда впереди показался тот самый особняк, я его сразу узнала. За четыре года он совершенно не изменился. Как будто я была тут пару минут назад.