Даша Пар - Зло любит меня

Это было легко сделать. Алистер вызвал Холли, они расположились в гостевой комнате, где пару месяцев назад встречали Софию. Так давно это было…

Ведьма принесла маленькую жаровню, какие-то травы. В лаборатории хранилась кровь, волосы, слюна девушки, помощники Алистера с лёгкостью забрали её вещи из дома. Холли по очереди подержала каждую вещь в руках, а затем бросила всё на жаровню, склонилась над ней, закрыв глаза, и замерла. Постепенно комнату заполонил белый густой дым, с отвратительным запахом. Всё закончилось на удивление быстро. Пара минут и всё. Дым рассеялся, вещи благополучно горели в жаровне, а Холли лежала на диване, прерывисто дыша, запрокинув голову назад. В комнате ощущался запах крови.

— Ты как? — осторожно спросил Алистер.

— А! — девушка небрежно махнула рукой, прося, чтобы от неё отстали. Но затем выпрямилась, открыла глаза и уставилась на вампиров. — Вы знали, что на Лею уже накладывали подобное заклинание?

— Что? — Маркус нахмурился, переглянувшись с Ястребом. — Она мне говорила, что ничего не помнит до восьми лет. Но никогда не рассказывала о том, как так вышло.

— Это сделал мой родственник, — уверенно заявила Холли, придирчиво перебирая волосы, заметив седые волоски, вырвала их с корнем и бросила на жаровню. Минуту смотрела на неё, а затем покачала головой. — Моя мать. Это сделала она.

— Твоя мать связана с Леей? — настороженно поинтересовался Маркус, подходя к девушке. Вместо неё ответил Алистер.

— Успокойся, нет нужды постоянно искать врагов. Холли не общалась с матерью больше двадцати лет, с тех пор, как та решила вырастить из неё великую ведьму. Большая жертва для маленькой девочки. Холли сбежала от родных, когда ей было тринадцать лет. И с тех пор ни с кем из них никогда не виделась.

— Это так, — поджав губы от неожиданной откровенности Алистера, призналась она. — И желания встретиться не имела. Вообще не удивительно, что проклятие наложила она. Это семейный дар, именно она меня ему научила.

— А он действует на вампиров? — заинтересовался Маркус.

— Нет. Это как-то влияет на разум. Понимаешь, любое проклятие можно обратить. Это не исключение. У него есть преимущество — оно работает на расстоянии, достаточно только примерно знать, где может быть жертва, иметь при себе как можно больше вещей, принадлежащих ей и, вуаля, всё готово. Есть побочный эффект. Если наложить на ребёнка, то рано или поздно он всё вспомнит. Связано с формированием мозга. Если проклясть взрослого человека, то оно будет работать без проблем. Если наложить на вампира, секунд тридцать, максимум пять минут и регенерация мозга завершится, он всё вспомнит.

— Она ламия! — разозлился Маркус. — Она умеет регенерироваться!

От бессилия, он ударил рукой в стену, от чего по ней поползли ветвистые трещины.

— Ты думаешь, я этого не знаю? — обиженно воскликнула она. — Лея становится ламией только тогда, когда злится, но тогда регенерация уже не будет реагировать на эти изменения, Лея будет новой личностью. Всё просто.

— Мне нужно лекарство, — заявил он, смотря на девушку. — Теперь эта затея уже не кажется мне столь интересной, как раньше.

— Мог бы хотя бы поблагодарить, — рассердилась она. — Я старалась, приложила столько сил, а ты… Лекарство будет готово, когда Лея появится здесь. Мне нужна её кровь для его создания.

Маркус лишь покачал головой. Где-то там Лея, беззащитная, ничего не помнящая, бродит в ночи, пытаясь понять, кто она такая. Это звучало жутко даже для него. Но ведь другого выхода не было?

— Что тебя тревожит?

Ястреб и Холли расположились в его квартире в центре города. Совсем скоро им предстоит переезжать в пригород, где уже ведутся работы по созданию мини-городка, подальше от жилых домов и смрада гниющих тел. Сегодня ночью скончался президент страны. Люди об этом ещё не знают.

— Моя мать, — подтвердила его опасения обнажённая девушка, лежащая на животе, со скрещёнными и согнутыми в коленках ногами. Она болтала ими в воздухе, наслаждаясь вечерней прохладой и лаской лежавшего рядом мужчины.

— С проклятием что-то не так? — осторожно поинтересовался он, проводя линию вдоль её спины.

— Старое не было снято. Личность — Лея — фальшивка. База личности формируется до пяти лет. Лея потеряла память в возрасте семи-восьми. Значит та девушка, с которой мы знакомы — ненастоящая. Фальшивка. Наложение нового проклятия может привести к непредсказуемым результатам. Она может вообще всё забыть, стать безмозглым существом, пускающим мыльные пузыри. Или откатиться назад и превратиться в восьмилетнюю девочку. Или… или… я не знаю, что может произойти и это меня беспокоит, — задумчиво объяснила она, переворачиваясь на спину и искоса смотря на Алистера. — Ты скажешь об этом Маркусу?

— А ты как думаешь? — он потянулся к ней, обхватил стройную девушку руками и поцеловал в губы. — Я уверен в тебе милая, Маркусу не о чем беспокоиться.

Этот сон повторяется раз за разом, вызывая вежливое недоумение Маркуса. Каждый раз одна и та же комната. Гримёрка, заставленная цветами, с афишами известных классических оперных певцов, белый холодный свет от лампочек на зеркалах. Искусная драпировка скрывает голые стены, на потолке хрустальная люстра, покрытая паутиной, её мелкие капли-детали мелодично звенят на ветру, создавая иллюзорность атмосферы, внося в неё театральный интим, волнующий сердце неискушённого неофита.

Маркус сидит на чёрном диване, уставившись в треснувшее зеркало. На кофейном стеклянном столике, уходящем в зелёный цвет, стоит кристально-чистый бокал с кровью, рядом бронзовая пепельница, инкрустированная перламутром с горящей сигаретой. Вампир в чёрном — непривычный стиль одежды. Маркус предпочитал яркость и раскованность: необычные, дорогие сочетания цвета и фактуры, которые при скромном бюджете будут выглядеть на вас смешными, создавали неповторимый мужской гламурный образ. Вампир добивался такого эффекта, так как на такой стиль слетались, как мотыльки на огонь, молоденькие девушки. То, что он хотел.

Тяжело вздохнув, вампир отвернулся от зеркала и посмотрел на дверь. За стеной раздавались приветственные крики, громкий шум аплодисментов, кто-то скандировал его имя:

— Маркус! Маркус!

Вампир отчётливо скрипнул зубами, а затем резко поднялся на ноги, подхватив со стола бокал и сигарету, в две затяжки докурил её, а затем осушил бокал и отбросил его в зеркало. По стеклу заскользили капли крови, чертя удивительные бордовые ленты, ещё больше деформируя лицо Маркус.

Скривившись, он распахнул дверь, миновал узкий коридор и, поднявшись по лестнице, вышел на пустую сцену. Не глядя по сторонам прошёл до середины и лишь тогда посмотрел в сторону публики. Вот только там никого не было. Пустынные стройные ряды красных кресел в партере, безлюдный бельэтаж и амфитеатр, бенуары сокрыты чёрными пологами, но вампир и так знает, что там никого нет. В оркестровой яме музыкальные инструменты, дирижёрская партитура и палочка.