Сборник - Правительство развлекаются. Анекдоты про старые и новые законы

Старенький дедок пробрался на государственный монетный двор.

Поймали его охранники, пинают и приговаривают:

– Не воруй, дед, не кради!

А дед им в ответ:

– Сынки, я же их и не собирался брать, мне бы хоть посмотреть, какие они...

Ураган 31 декабря 1999 года снес в Париже 60 процентов крыш. А в Москве съехала только одна... Но КАКАЯ!

26 марта 2000 года народу России вновь предстоит трудный выбор: Путин, Путин или Путин?

У японцев в офисах ставят чучело хозяина. У нас – вешают портрет Президента.

Всего одна буква может невообразимо изменить судьбу человека.

Вот Владимир Владимирович Пукин никогда бы не смог стать президентом.

– Как называют людей, которые не едят мяса?

– Пенсионеры?

– Мы стали жить лучше, – сказало правительство.

– Мы за вас рады, – подумал народ.

Спит Владимир Владимирович, и снится ему Иосиф Виссарионович. Спрашивает Путина Сталин:

– Могу я тебе как-нибудь помочь, а?

– Почему у нас все плохо, экономика разваливается и т. п. Что мне делать?

Сталин, не задумываясь, отвечает:

– Расстрелять все правительство и покрасить стены Кремля в голубой цвет.

– Но почему именно в голубой?

– Я так и предполагал, что дискуссия будет только по второму вопросу!

Секретарь Путина:

– Владимир Владимирович, наши выиграли Кубок Дэвиса!!!

– Ну наконец-то!!! Позвоните Ельцину и скажите, что я больше ничего не должен, все его дурацкие требования выполнены!!!

Во всем мире партии создаются, для того чтобы взять на себя власть. И только в России партии создаются для того, чтобы власть взяла их к себе.

– Извините, можно у вас взять интервью?

– У меня? Странно... Почему вдруг? Я ничего особенного не сделал. Живу обычной жизнью – дом, работа. Увлечения самые простые... С чего я вас заинтересовал?

– Но, господин Президент...

Если бы выборы могли что-то изменить – их бы отменили.

Слава великому российскому народу – строителю коммунизма и капитализма – за то, что он так и не построил ни того, ни другого!

Hовости экономики и финансов. Стабилизировались темпы роста спада российской экономики.

Звонит Хусейн Клинтону и говорит:

– Знаешь, Билл, мне тут такой классный сон приснился. Вижу я Нью-Йорк в 2005 году – чистый, огромный город, большие здания и на каждом – плакат.

– А что на плакатах-то?

– Как, что, «Аллах Акбар» написано.

На что Клинтон отвечает:

– Слушай, Садам, мне тоже приснился сон. В нем я видел, правда, Багдад в 2000 году. Он тоже был чистым и красивым, и тоже на всех зданиях были плакаты. И на каждом было что-то написано.

– А что там было написано?

– А хр...н его знает, там все на иврите...

– Что общего между депутатами и детскими подгузниками?

– И то, и другое нужно почаще менять. Причем по одной и той же причине!

Когда Господь Бог хочет наказать американцев, он насылает на них ураганы, землетрясения, потопы и пожары. А когда хочет наказать остальные народы, он насылает на них американцев.

Звонок в семье Мандельштейнов.

– Алло, мама, здравствуй. У меня хорошие новости.

– Да, дорогой?...

– Вы с папой всегда беспокоились по поводу моей склонности к гомосексуализму. Так вот, у меня теперь очаровательная девушка...

– Да, как славно! Но... Наверное, какая-нибудь шикса?

– Нет, она из хорошей еврейской семьи.

– Ну, наверное, бедная, как церковная мышь?

– Нет, семья с Беверли-Хиллс, очень обеспеченная. Ее зовут Моника Левински.

Мать (после паузы):

– Сынок, а с тем симпатичным негром ты окончательно расстался?

Украли у Михаила Сергеевича жену. Выясняется: эстонцы, требуют полной независимости. Делать нечего, звонит Михаил на тот свет Сталину дескать, прости за поношения, помоги вернуть Раису. Тот набрал номер:

– Алло, Эстония?

– Говорите по-эстонски!

– Скоро у меня вся Сибирь заговорит по-эстонски...

Дошло до вождя народов, что в продовольственных магазинах вовсе не такое изобилие, как о том неустанно твердят газеты и радио. Решил все сам лично проверить. Приклеил бороду, переоделся простым советским человеком и потихоньку, никем не замеченный, выскользнул из Кремля. Заходит в первый гастроном – глаза разбегаются. Полки ломятся от сахара, сливочного масла, конфет. Колбаса двух или трех сортов, а сыра – так даже четыре или пять. И очереди нет. Что за наваждение? Наверное, думает, в какой-то спецподразделитель попал по ошибке. Идет в другой магазин, в третий – та же картина. Стараясь преодолеть грузинский акцент, обращается к продавцу:

– Это все по карточкам?

– Нет, что вы, продается свободно.

– А какие предельные нормы отпуска в одни руки?

– Никаких норм нет – берите, сколько хотите.

– А смогу я, например, взять два килограмма масла и пять сахара?

Продавец, опасливо оглянувшись по сторонам, заговорщически шепчет:

– Дурак, бери больше. Сегодня Сталин ходит по магазинам, а завтра опять ничего не будет.

Распорядок дня Брежнева:

8.00. Реанимация.

9.00. Подъем.

10.00. Вливание завтрака.

11.00. Гримировка к торжественному обеду.

12.00. Торжественный обед.

13.00. Раздача орденов.

14.00. Получение орденов.

15.00. Перезарядка батарей.

17.00. Гримировка к торжественному ужину.

18.00. Торжественный ужин.

20.00. Клиническая смерть.

8.00. Реанимация.

К Сталину приходит мужик с чертежами и показывает, что, мол, это – стиральная машина, сама стирает, сама отжимает.

Сталин:

– Белоручка – расстрэлять!

– Леня, я приказал открыть границу, – говорит Косыгин Брежневу.

– Ты что, с ума сошел?! Все удерут, вдвоем останемся!

– А кто второй?

Гельмут Шмидт, Жискар д'Эстен и Брежнев хвалятся дорогими подарками. Шмидт показывает изящную табакерку с надписью: «Дорогому Гельмуту от любящей жены».

Д'Эстен – оригинальную трубку с надписью: «Дорогому Жискару от француженки-патриотки».

Брежнев вынимает золотой портсигар с бриллиантом. Надпись: «Дорогому графу Уварову от великого князя Сергея Александровича».

– Как звали одноглазого русского полководца, который разбил наполеона? – спросил Брежнев у Косыгина.

– Кутузов.

– А английского одноглазого адмирала?

– Нельсон.

– А как зовут этого одноглазого еврея?

– Даян.

– А почему у нас маршал Гречко до сих пор с двумя глазами?

На том свете встретились Брежнев с Андроповым.

– Выпьем, Юра!

– Нет, Леня, подождем третьего.

Два жулика в камере.

– Сегодня 7 ноября. Мы что же, не советские люди? Давай в камере проведем демонстрацию. Я влезу на нары, это будет трибуна Мавзолея.

– Давай.

– Да здравствует российский народ! – кричит с нар первый жулик.

– Ура! – кричит второй.

– Да здравствуют российские женщины!

– Ура!

– Да здравствует российская милиция!

Второй подпрыгнул и врезал первому по морде. Первый жулик:

– А кто это меня ударил?

– А кто его знает. Народу-то много.

Научился Лукашенко в хоккей играть. В Минске построили Ледовый дворец. Научился он играть в футбол. В Минске построили крытый футбольный манеж. Теперь в Минске строят библиотеку...

– Ты кто?

– Мэр Лужков.

– Каких таких лужков?

Схватили человека, выдумывающего политические анекдоты, и привели к Хрущеву.

– Как вам удается придумывать анекдоты, когда все довольны? – спросил Хрущев.

– Этот анекдот не я придумал!

К Молотову приходит на прием новый японский посол и представляется:

– Хоцу Кака.

Молотов отвечает:

– Пожалуйста, только не на нашей территории.

Прилетает официальная делегация из США. На взлетной полосе оркестр, караул. Леонид Ильич целуется с высоким гостем и с каждым чмоком диалог:

– Джинсы привез?

– Привез.

– Какой размер?

– 52-й.

– Вот б...дь! Опять Косыгину достанутся!

– Товарищи рабочие и крестьяне, солдаты и матросы! – крикнул Владимир Ильич и забрался на броневик, – революция будет завтра, а сейчас, – он дернул подтяжки, – дискотека!

Приняли мужика на работу, сидеть на Останкинской башне и высматривать восход коммунизма. И зарплату ему дали 200 рублей в месяц. Сидит он, высматривает. Вдруг видит на Эйфелевой башне тоже мужик сидит, и что-то высматривает. Он того мужика спрашивает:

– Ты что высматриваешь?

– Закат капитализма.

– И сколько тебе платят?