Когда небо было синим - Оскар Шкатов

Во всех деловых поездках у меня, как правило, находилось время и для ознакомления с местностью.

В своей первой командировке в Калининград, отъезжая домой вечерним поездом, я вышел из гостиницы с утра. Личных вещей у меня было немного, да и погода располагала пройтись. Карты города также не имелось, но примерный азимут с одного конца города на другой я представлял. А для привалов время от времени использовал попутные бары. Экскурсия удалась. Правда, запомнилось далеко не всё. Особенно к концу маршрута.

Ну, а путь в Сосновый Бор давал возможность хоть проездом, хоть на несколько часов, но всё же побывать в Питере, который в отличии от шумной, суетливой Москвы, мне всегда нравился. Это если перемещаться на поездах. Ну, а если, предположим, на служебном автобусе, да в компании сослуживцев, то тут уж не до достопримечательностей. Тут уж с песнями.

ГЛАВА XXIX

Кроме этих культурных центров были объекты и малокультурные. Как, к примеру, один совхоз под Минском. Может раньше там и существовала самобытная белорусская культура, но оккупация совхоза литовцами, как нас обзывали, хотя все мы славяне, привнесла туда хаос.

Там мы тянули теплотрассы, а ещё вели гидротехнические и немного дорожные работы. А потому, как и везде, в подряде у нас трудились механизаторы и водители УМиАТ. Ну, как трудились…

Во-первых, они поломали все местные демографические показатели, так как парней на селе почти не было, зато девушек в поиске – только свистни. Через несколько месяцев это уже проявлялось наглядно – почти все девушки репродуктивного возраста «обиделись и надулись».

Во-вторых, на местных просёлочных дорогах постовых не ставили, и водилы, почувствовав безнаказанность, бухали, не выходя из-за руля.

С утра я забрался в кабину МАЗа чтобы ехать на объект. Грузовик дал выхлоп угарного газа, водитель дал выхлоп перегара, вырулил на просёлок и сцепился зеркалами с другим самосвалом. Это у них было вроде обычного утреннего приветствия.

Вечером того же дня честно отработавший смену КрАЗ по инерции устало въехал в живописный палисадник непосредственно сквозь забор и заглох. Высыпавшийся из кабины шофёр долго и пристально разглядывал незнакомый пейзаж, после чего, оставив машину открытой, нетвёрдой походкой направился на поиски места своего проживания. Ребята с УМиАТа частенько разнообразили свой командировочный быт подобными шалостями.

От моей службы в этот совхоз сначала весьма опрометчиво был направлен инженер-геодезист Федя. Фамилия его была анаграммой к слову «бухал» и соответствовала сути. Федя «Бухал» конкретно бухал. Но в геодезии он держался. Причём, иногда держался в буквальном смысле, за штатив-треногу, когда две свои ноги уже не держали. Но при этом, глядя в окуляр нивелира, он как-то умудрялся всегда давать правильные отсчёты.

Федя был постоянно и практически безвыездно прикован к снечкусским объектам, а здесь, оказавшись на воле, он почувствовал себя орлом в небе и одновременно козлом в огороде.

Когда его хотели поймать и протрезвить, он скрылся в дворовом сортире, а через полчаса вышел оттуда ещё веселее. У него везде были свои заначки.

В результате Федя был депортирован на родину.

Свежий белорусский воздух и пшеничный бимбер приводили в лирическое настроение и наших прорабов, которых приходилось периодически менять, пока не нашли непьющего.

Ещё в этом совхозе процветало птицеводство, а точнее, куроводство. Куры с яйцами приобретались практически за бесценок, и я привозил их по заказу сослуживцев полным микроавтобусом.

Такие вот разноплановые объекты. Сегодня возвращаешься из культурной столицы, а завтра в машину и на село, к курям, бимберу и пышащим здоровьем девкам. Шучу. Последним не злоупотреблял. Хотя Витя Казанец, последний прораб из плеяды пьющих, который, как и ребята с УМиАТа, также бросил якорь в любвеобильный дамский омут, настойчиво навязывал мне секретаршу местного руководства:

– Специально для тебя берёг. Лучшая в округе и ничья. Принца ждёт.

Инесса была действительно на редкость хороша. Я же на принца походил весьма отдалённо. Примерно, как наш зеленый УАЗик на белого коня. Но на фоне одичавших шоферюг я выгодно отличался неместной интеллигентностью. Для первого знакомства этого оказалось достаточно.

Тем же вечером был организован «бал при свечах» по-белорусски, то есть пляски у лесного костра под сало, бульбу и бимбер.

На обратном пути мы с красавицей Инессой уже целовались на заднем сиденье микроавтобуса. Правда, это не очень получалось, так как основательно бимбернувший водитель Ромка с криками «Танки грязи не боятся» нёсся, не снижая скорости, по лесным ухабам.

Наутро по мозгам стучало Райкинским монологом: «Сигизмунд, что ты делаешь? Тебе тридцать лет. У тебя уже двое детей.»

Разбрасываться якорем, как остальные, я в общем-то не собирался, а потому попрощались мы с Инессой хоть и с сожалением, но с пониманием.

ГЛАВА XXX

Начало лихих девяностых в нашем регионе как-то не ощущалось. Работали уже два энергоблока, выдавая электроэнергию и принося доходы. А вот узнать воочию, какие перемены происходили на родине, мне было крайне интересно. Как-то в беседе с генеральным Валеричем я намекнул, что неплохо бы обновить наш автопарк новой грузовой машиной непосредственно с ГАЗа, где они продавались довольно недорого. Себя я, естественно, предложил в качестве покупателя, имеющего там свои каналы. Предложение было принято, я получил валюту и оформил командировку, а по сути оплачиваемый проезд в дополнительный оплачиваемый отпуск.

Надеюсь, мистер Бенджамин Франклин не слишком обиделся на то, что пачка купюр с его изображением разместилась в потайном кармашке моих труселей. При этом термин «зажопил баксы» получил здесь буквальное значение. Но это не из неуважения к данной валюте, а ради спасения зелёного нала от российского криминала. Конечно, в кейсе деньги держать престижнее, но в трусах вернее. К тому же поезд – не инкассаторская машина. А ведь нужно было иметь именно наличные для последующих обменных операций.

В тот сложный для России период многие мои друзья и однокашники забыли свои институтские специальности, открыли небольшие фирмы и занимались тем, что приносило реальный доход. В основном это было посредничеством в торговой сфере между производителем и потребителем. К примеру, закупка табачных и алкогольных изделий на базе оптом и реализация их через ларьки в розницу.

Меня всегда забавляло то, что два-три человека, создавая фирму по перепродаже какого-нибудь товара, именовались Генеральными директорами и Главными финансистами. Даже Президенты попадались. Да ладно, флаг им в руки. А вот рэкетом заниматься моим интеллигентным друзьям воспитание и здоровье не позволяли. Этим занимались ребята, более развитые физически и менее интеллектуально.

Братан Серёга заранее предупредил, что покупка машин с автозавода – дело опасное, контролируется братвой и вообще, надо готовить мзду. Сам он тогда, как собственно и всегда, крутился в духе времени в соответствующем темпе и, ориентируясь на конъюнктуру рынка, постепенно становился миллионером.

Следуя его совету, я решил не торопиться и осмотреться. Друзья посоветовали действовать через знакомого начальника сбыта, но он был в отпуске, и я пару недель напропалую кутил со старыми друзьями как в последний раз, понимая, что дальнейшее наше общение через Железный занавес будет уже проблематичным.

Отгулявший начальник сбыта из отпуска вышел, но никакого содействия не оказал, так как процедура была единой для всех, и оформить покупку машины можно было и раньше, но тогда бы мы так не погудели.

ГЛАВА XXXI

И вот тут начинается самое интересное.

Мне, как представителю зарубежной фирмы, крупнейший российский автозавод в продаже своей продукции отказал, а доллары вообще не признавал. Бухгалтерские тётушки были тупо зомбированы в одном направлении и никаких отклонений не воспринимали. Как-то даже ошарашивала эта постсоветская дикость, когда продавец не заинтересован в продаже своего товара, не говоря уж об экспорте.

Пришлось заключать договор о сотрудничестве с российской фирмой моих друзей и через неё, разменяв зелёные на деревянные, действовать законным порядком. Следующим моментом ненавязчивого государственного сервиса явилось то, что купленный мной грузовик попросту вытолкали за ворота автозавода – заполучите. Молодой водитель Андрей, присланный мне для перегона машины, обескураженно чесал затылок, осматривая её на предмет, а ездит ли она вообще, а я отправился на поиски бензина, чтобы добраться до ближайшей заправочной станции.

Уже на заправке ко мне подошёл молодой человек, может чуть моложе меня, и осведомился, не я ли владелец этого транспортного средства. Я ответил утвердительно, догадываясь, что последует