Ардмир Мари - Гномка в помощь, или Ося из Ллося

– И все-то вам хочется с носом расквашенным ходить, – пробурчала я, и наглая рука остановилась на полпути к моей груди.

– Ося? – прохрипел граф-оружейник.

– Она самая. Живая и даже не покалеченная.

– И это после второй ночи новолуния, – заметил с неподдельной радостью.

Тут я вывернулась из его объятий, чтобы сообщить:

– После третьей, вторую вы пробле…

– Спасибо, что напомнила, – процедил он, прожигая меня взглядом.

– О, можете не благодарить. Ваше спасение было действительно приятным делом. Еще никогда я не получала столько удовольствия…

– От чужих страданий? – вопросили у меня.

– От скорого возмездия.

– Опять продукты вспомнишь? – заломил маг бровь и посмотрел с ехидцей.

– Тросточку, – хмыкнула я. – А продукты вы мне еще отработаете.

– Надеюсь, дегустатором?

– Надейтесь!

Уже через полчаса, размазывая по тарелке чуть присоленный вареный рис, Регген понял, как промахнулся в своем предположении. Он голодным взором осмотрел кузню на наличие мясного. Понятное дело, ничего не нашел и печально воззрился на меня.

– А что-нибудь еще к каше есть?

– Вода, – ответила я, не отвлекаясь от правки списка.

– А более сытное? – протянул граф-задохлик с жалобной ноткой, словно это не он умял все позавчера.

– Салат… капустный.

– Воздержусь.

– И правильно, от него вам будет хуже. А вот каша в самый раз, – сообщила я, активно вычеркивая из перечня ближайших покупок мясо, сало, подчеревок, рыбу, птицу, яйца и молоко. Оставила ягоды и дрожжи, добавила лук, секачку для капусты и бутыль с маслом подсолнечника.

– Сомневаюсь, что эта каша мне понравится, – заметил маг, даже не думая завтракать.

– Не понравится, но выхода нет. С этого дня вы на злачной диете.

– Это еще почему? У нас разве кончились деньги?

– Не кончились. Просто я ничего сверх меры не куплю, и в очередной раз объесться вам не позволю. Нет продуктов – нет проблем. Нет проблем – нет упреков в жестокости.

– Я в таком не упрекал…

– Скоро будете.

Так оно и получилось. Едва мы вышли из портала в деревеньке Тминь, что соседствовала с Ллосем, Регген заговорил о моем жестокосердии, упрямстве и редкой гадости. А вокруг бурлила жизнь, то бишь рынок! Торговцы развешивали над прилавками сладости и копчености, расставляли румяную сдобу, сладким сиропом заливали фрукты, варили пиво и кисель, дарили покупателям алые ленточки и поздравляли с первым днем первого зимнего месяца.

– Это ярмарка! Деревенская зимняя ярмарка Благодати! – стенал задохлик, в отчаянии прижимая к груди трость и пустую корзинку. – Праздник, почитаемый всем народом Дагатии… День благодарности за плодородную землю и хороший год! Лучший день месяца, единственный день в сезоне, когда можно и нужно пировать!

– Да-да, – покивала я в такт его словам и не подумала согласиться.

– Ося, тут такие запахи, – заметил несчастный отравленец, едва научившийся твердо стоять на ногах, – вкусности, сладости… Пиво, в конце-то концов! – воскликнул он, остановился, с вожделением принюхиваясь: – Мясные колбаски. Сочные, манящие, только с огня.

– Да-да…

– Ос-ся! – взвился маг.

– Да хоть Злос-ся, – перекривила я. – Вы на диете, Регген!

– Но так нельзя! Я голоден.

– А кто вам виноват?

– Ну, знаешь… с меня хватит, – процедил он сердито, развернулся и пошел в направлении лавок.

– С меня тоже хватит, – решила я, но не смогла не задать последнего вопроса: – Регген, а вы какой цвет предпочитаете, белый или черный? Мне-то все равно, гроб закрытым будет, но коли вам в нем лежать…

– Что-что? – Маг вернулся назад. – Я не понял…

– А чего непонятного? Все просто: огласите последнюю волю покойного и ешьте что хотите.

– Так я?.. – начал он и сглотнул.

– Так вы, – подтвердила я и забрала корзинку из дрогнувших рук задохлика. – К слову, не желаете передать мне права на поместье и хоть что-то рассказать про щенка?

– Какого щенка? – Его голос осип.

– Который прячется, едва вы проснетесь. Не знаете такого? – поняла я по недоуменному желтому взгляду и пожала плечами. – А он за вас переживал, сторожил, защищал… Так он не ваш? Нет? Тогда будет мой!

Толкнув дверь лавки с ножницами и иглой на вывеске, я вошла в светлое помещение, приветственно махнула продавцу и проникла в святая святых швейной мастерской, что скрывалась за портьерой. Скользнула взглядом по деревянным панелям стен, ажурной ковке примерочных и торговых полок, по диванчикам и пуфам, стойке с резными вензелями и задержала дыхание, чтобы скрыть завистливый вздох.

Вот как нужно собственное дело развивать, вот куда нужно деньги вкладывать, чтобы они полноводным потоком текли не только в карманы, но и счета в банке наполняли. Вот она истина! И если раньше у меня с личным делом трижды ничего не вышло, то теперь я верила в прорыв, победу и Реггена, с которым можно договориться. Именно поэтому решила восстановить свой гардероб, а также приобрести форму продавца: с чепцом, фартуком и десятком белых перчаток – визитной карточкой чистой на руку торговли. Здесь же я намеревалась оставить заказ на сапоги и узнать последние новости из Ллося до того, как обо мне доложат свекрови.

Но стоило заказать все необходимое, как рядом со мной открылся портал, и мрачно взирающий из него задохлик предложил поторопиться с выбором.

– Только не говорите, что вы уже успели отведать колбаски.

– Нет, тут за колбаской прибыла знакомая тебе… дама.

– И вы ее испугались? – вопросила я, старательно скрывая накатившую вдруг панику.

– Я вспомнил, куда ты от нее в прошлый раз убежала, – ехидно ответил он и пальцем поманил меня к себе.

– Но я еще ничего не узнала…

– Осенька! – вдруг раздалось от двери мастерской и спровоцировало мой прыжок в объятия мага.

Задохлик меня не только удержал, еще и на руках подкинул, чтобы затем аккуратно поставить на каменную мостовую в Акри, еще одной соседствующей с Ллосем деревеньке. Здесь также проводилась любимая во всей Дагатии ярмарка, но была она в основе своей рыбной. А еще здесь продавались лучшие сковородки и чугунки. Как раз то, что мне нужно приобрести.

– Как хорошо, что мы сюда заскочили! – радостная, я подхватила Реггена под руку и повела за собой.

– Тут не так вкусно пахнет, как в деревне Тминь, – признался он. – А я и представить не мог, что ты склонна кого-то бояться.

– Вы просто незнакомы с Ленией Рябой, моей свекровью.

– Так ты замужем? Неужели нашелся смельчак, решившийся на такое?

И вопреки наигранному ехидству граф-задохлик аккуратно от меня отстранился.

– Как нашелся, так и потерялся, – ответила я, возвращая мага назад. От воды веяло холодом, на его пути мой плащ был плохой преградой, а вот Регген – сносной.

– Сбежал и надежно спрятался? Или попросту исчез?

– Ага. Умер.

– Хм, надежнее некуда… Надеюсь, не от голода?

– От глупости. Он не послушался меня и поступил по-своему.

Я улыбнулась знакомым прохожим, что с любопытством рассматривали одержимого оружейника, и покосилась на него сама. Серьезный до невозможности, он шел, сузив глаза и поджав без того тонкие губы. Видимо, вспомнил, как его самого хотели стереть с лица земли.

– А дальше что?

– Как обычно: прощание, похороны, поминки.

Я повернула направо и повела мага в узкий проулок между лавками, совсем забыв, что местные жители чуть выше меня, а рекламные вывески и торговые образцы находятся на уровне графской головы. «Бум!» – грозно поприветствовал задохлика чугунок. «Хрясь!» – поддержала его вывеска на стреле. «Бдзынь!» – отозвались горшки с цветами.

«Святые угодники!» – это уже я, вцепившись в мага, и не позволила ему устроиться на земле. Оглянулась в поисках помощи, но никто не выглянул из лавок на грохот, да и сам переулок словно бы потонул в тишине.

– Регген! Ре-е-ег-ген! – тщетно позвала я, похлопывая одержимого по щекам. – Граф Лофре, вставайте. Хватить лежать, вы уже бледный… нет, серый… синий! Святые угодники, вы что, собрались умирать? Регген?! – воскликнула с надрывом, но ответной реакции так и не добилась.

Вернее, добилась, но не той – рядом с нами объявился щенок.

– Привет, лобастый. А ты тут какими?..

– Гр-р! – ответил он и с укоризной воззрился на меня.

– Я не виновата. – Непризнанный помощник мага фыркнул. – Это правда! – Фыркнул повторно, чем меня раздосадовал и разозлил.

Надо же, какой строгий. Где ж раньше-то был?

– Не тебе судить, а ему… как очнется, – кивнула я на неподвижно лежащего бездыханного графа. – Можешь его к стене оттащить? – Меня удостоили тяжелым взглядом, пришлось пояснить: – Это чтобы на него местные жители в подпитии не наступили.

Мне не поверили.

– Не хочешь тащить – сторожи! Я за подмогой.