Ольга Куно - Торнсайдские хроники

Я поводила в воздухе указательным пальцем, анализируя вопрос.

– Пожалуй, можно сформулировать и так, – задумчиво кивнула я.

– Абигайль. – В голосе моего бывшего сквозил такой упрек, что я невольно ощутила вину за своих родителей, давших мне в свое время это имя. – Сколько можно тебя дожидаться?

От удивления я даже забыла, что на него обижена, и вылупила глаза в искреннем любопытстве.

– А зачем тебе было меня дожидаться? – осведомилась я. – По-моему, ты вполне ясно высказался еще в прошлый раз. У тебя своя жизнь, у меня своя.

– Да, но мне надо было с тобой поговорить. Я искал тебя дома, потом увидел Томаса, и он сказал, что ты ночуешь здесь. Я уже битый час стою у трактира.

Пожалуй, Томас заслужил бочонок вкусного эля. А если бы я заранее знала, что так сложится, безвылазно сидела бы в комнате наверху. Пусть бы Норман прождал еще часиков пять.

– И что теперь? – холодно спросила я. – Я тебе встречу не назначала. Захочешь о чем-нибудь со мной поговорить, обратись в редакцию.

– Не язви, – поморщился Норман. – Ты отобрала у меня ключ, а я даже не успел забрать свои вещи. Имей совесть, они же все равно тебе не нужны!

Ах вот оно что! Вещи! Теперь понятно, почему этот красавчик отправился меня искать ни свет ни заря, вместо того чтобы нежиться в постели со своей зазнобой. Я зло улыбнулась, смакуя свою маленькую месть.

– А я-то думала, ты нравишься своей новой красавице без одежды. Так сказать, такой, как есть, без прикрас.

– Как тебе не стыдно? – возмутился он.

– Мне?! – настала моя очередь возмутиться. – Кто из нас завел себе интрижку на стороне?

Моя реакция была вполне искренней: навряд ли наши отношения с Лансом можно было назвать интрижкой.

– Это никакая не интрижка! – Что-то подсказывало, что Норман сейчас говорил о себе. – Я же сказал тебе, что встретил большую любовь!

Разговор начинал чем дальше, тем больше меня раздражать, но сдавать позиции я не собиралась.

– Ага, большую любовь с большими деньгами, – кивнула я. – Понимаю, кошельком мне с ней никак не помериться. Ну вот пусть и докажет тебе свою большую любовь, подарив несколько новых костюмов.

– Это уже не твое дело, – отрезал Норман. Почему-то из всей его фразы меня полоснуло именно это «уже». Больно так полоснуло, и шрам, кажется, грозил остаться на приличное время. – Честное слово, Абигайль, все равно ведь тебе мои костюмы не нужны. Ну что ты собираешься с ними делать?!

– А это не твои костюмы, а мои, – распаляясь, возразила я. Мне и самой было противно от собственных слов, но, раз уж у нас пошли такие бои без правил, хотелось ударить побольнее. – Они на мою зарплату куплены. Пока ты со мной жил и расплачивался натурой, мог их носить, а теперь извини. – Я выразительно развела руками.

Самым неприятным было то, что эта мерзкая сцена происходила в присутствии постороннего. Темноволосый, похоже, и не думал о том, чтобы интеллигентно уйти. Он по-прежнему сидел на своем месте и слушал наш разговор вполне внимательно, хотя, надо отдать ему должное, не вмешивался.

Норман отомстил мне практически мгновенно, даже не догадавшись об этом. Отомстил больно и жестоко, тем, что… поверил! Человек, полгода проживший со мной под одной крышей, принял все сказанное за чистую монету! Да я бы ему сама все его вещи завтра же прислала, еще и посыльного бы для этой цели наняла.

– Послушай, я верну тебе деньги, – помявшись, выдал Норман, заставив мое лицо приобрести пунцовый оттенок. – У меня сейчас некоторые материальные трудности, ты прекрасно об этом знаешь. Но как только я слегка поправлю свое положение, сразу же с тобой расплачусь.

А теперь отступать было просто глупо.

– Вот когда поправишь свое положение, тогда и приходи, – заявила я с не терпящей возражений категоричностью. – И вообще, лучше я твои шмотки с молотка продам. Или кому-нибудь другому дам поносить. Более достойному.

– Да кто их будет носить, кроме меня?

Норман определенно настроился меня образумить. И в результате довел до белого каления. Я уже приготовилась открыть рот и высказать этому красавцу все, что накипело. Но вместо этого услышала спокойный, чуть насмешливый голос:

– Ну, допустим, я могу поносить. И что? – осведомился мой сосед, поднимаясь из-за стола.

Норман смешался. С одной стороны, он, безусловно, хотел бы сообщить незнакомому выскочке, что именно думает о поведении людей, вмешивающихся в чужие дела. Но с другой стороны, пиетет, который он испытывал по отношению к дворянам, высказаться подобным образом не позволял. Да и, возможно, он просто побаивался темной лошадки.

– Вам размер не подойдет, – пробурчал он, по-видимому, сочтя, что такой ответ был как раз на грани дозволенного.

– Ничего, я возьму нитку с иголкой и перешью.

Шутку я оценила. Вряд ли этому человеку доводилось держать в руках хоть какой-нибудь предмет домашней утвари, не считая разве что ножей, да и то метательных. Не говоря уж о том, что Нормановы костюмы нужны ему как прошлогодний снег; его собственная одежда уж точно будет подороже и покачественней. Хотя, если учитывать пятно, украшающее его брюки с моей легкой руки…

– Кто это? – требовательно обратился ко мне Норман, словно все еще имел право задавать такие вопросы.

Впрочем, я совсем не возражала против того, чтобы ответить.

– Я провела с ним эту ночь.

А что, ведь ни единым словом не солгала! Просто в детали не вдавалась. Темноволосый едва заметно ухмыльнулся, похоже, одобрительно.

– Имя у него есть? – продолжил допрос Норман.

– Не знаю, я не спросила.

И снова чистая правда!

Мой бывший глядел на меня, хлопая глазами.

– Не ожидал, что ты можешь до такого опуститься.

Вот мерзавец! Этого он, значит, не ожидал, а что я надумаю продать с молотка его портки – ожидал?! Настала моя очередь встать из-за стола.

– А это уже не твое дело, – жестко заявила я, подходя к нему почти вплотную. – Если мне так захочется, я стану обслуживать здесь всех посетителей, и ты мне слова поперек не скажешь. Это понятно? А теперь убирайся отсюда вон.

– Да мне все равно, кого ты будешь обслуживать, – прошипел в ответ Норман. – Можешь хоть прямо здесь вон под него лечь, как последняя шлюха, только отдай мне ключ!

Он вцепился в мою сумку, стараясь запустить туда руку. Бессмысленная затея: для того, чтобы хоть что-нибудь там отыскать, нужен особый талант, тем более когда речь идет о таком маленьком предмете, как ключ. Сумка была перекинута через мое плечо, и я почувствовала, что вот-вот потеряю равновесие. Злость заполнила все мое существо, и я была уже почти готова перейти к банальнейшему мордобою, но этого не потребовалось.

– Не стоило этого делать, – мрачно сказал темноволосый, крепко сжимая запястье Нормана.

Тот снова зашипел, на сей раз от боли, и расцепил пальцы, выпуская сумку. Я отшатнулась, а в следующее мгновение аристократ одним движением отправил Нормана в увлекательное путешествие через зал. Отлетев на несколько футов, Норман натолкнулся на стул и упал, в процессе ударившись головой о край стола. Волосы на месте удара почти сразу окрасились кровью.

Такого эффекта темноволосый, кажется, и сам не ожидал. Тем не менее в извинения не ударился и оказывать помощь не спешил, а сложил руки на груди и остался стоять на месте, бесстрастно наблюдая за копошащимся на полу Норманом.

Я прижала ладонь ко рту, гася чуть не вырвавшийся наружу крик. Когда Норман, застонав, схватился рукой за голову, у меня возникло неодолимое желание подбежать к нему, промокнуть рану платком и помочь подняться… Но я умею сдерживать свои желания, даже неодолимые. Когда считаю это нужным. И потому я тоже не сдвинулась с места, молча следя за тем, как подоспевший трактирщик, для порядка поохав, помог Норману добраться до двери.

– А ты молодец, – заметил темноволосый, усаживаясь обратно на скамью. – Я за тобой наблюдал, ты чуть не бросилась к этому парню, но сдержалась. Кто готов простить близкому человеку любую подножку, сам виноват в последствиях.

– Слушай, я вовсе не нуждаюсь в твоем одобрении, – разозлилась я.

И я совершенно не считаю себя хоть чем-то тебе обязанной, безымянный темноволосый аристократ. Думаешь, я не понимаю, что Норману ты врезал вовсе не из-за меня? У тебя со вчерашнего вечера было плохое настроение, и оно требовало выхода. Ты попытался развеяться в объятиях Бетси, но это не помогло. Вот ты и нашел себе другой способ выместить собственный негатив. Так что благодарить мне тебя точно не за что.

Брюнет равнодушно пожал плечами. Начисто позабыв о завтраке, я вышла из трактира, громко хлопнув дверью. Уходя, я услышала, как темноволосый кликнул трактирщика.

Летучка состоялась неделю спустя. Следовало обсудить, какие материалы каждый будет готовить в новый номер. Редакция размещалась в центральной части города, в небольшом флигеле, принадлежавшем главному куратору недельника. Помещение было простенькое и не слишком просторное, но зато уютное. Две кушетки, несколько мягких кресел, рабочий стол, в углу – огромные часы с маятником, а еще – несколько полок, заваленных старыми выпусками и прочими бумагами – вот и вся обстановка.