Antrekot - Сумчатые баллады

И кто и как бы ни рассказывал эту историю, мораль у нее всегда одна: делаешь что—нибудь — обязательно кому—нибудь расскажи. Даже если очень торопишься. А то потом никто знать не будет, как это сделанное разделывать.

Перевожу материалы к передаче об осетино—абхазских делах. Сделано. Сдано. Дергает меня редактор.

— Слушай, у нас в словаре «Цхинвали», а у тебя «Цхинвал», что бы это значило?

— Понимаешь, это осетин говорит. «Цхинвали» — это грузинская форма, «Цхинвал» — русская. Он, конечно, пользуется второй. Если ему написать «Цхинвали», то, во—первых, это будет ошибкой, а во—вторых, с вероятностью получится скандал.

— Ааааа.

Через пять минут.

— Слушай, у нас в словаре «Сухуми», а у тебя «Сухум». Даже при советской власти было «Сухуми». И это точно не осетин, это вообще другая республика, я по карте смотрел.

— Да. Это не осетин. Это абхаз. «Сухуми» — это грузинская форма… Если ему ее приписать, будет скандал.

Редактор — во весь голос:

— НЕНАВИЖУ СЕПАРАТИЗМ!

Заказали из магазина софу — с доставкой и сборкой. В назначенный день привозят. Она не открывается. Не собирается и не раскладывается. Ну, покачали привезшие головами, увезли обратно. Привезли новую. Не открывается, не собирается и не раскладывается. Покачали головами, на следующий день привезли третью, уже в собранном виде — там у себя на складе собрали. Она открылась. При раскрытии в ней обнаружилась кошка. Большая, пушистая, трехцветная. Очень недовольная тем, что ее разбудили. Но кошку они поймали и увезли, сказав, что она складская и, увы, не входит в комплект.

В пятницу у нас было почти настоящее партсобрание. Собрали всех, кого смогли снять с занятий, чтобы «обсудить» с нами цели и ценности нашего бессмертного колледжа. Обучать оным ценностям на должна была почему—то шведка. Шесть футов валькирии, и столько же футов акцента. Вернее даже не акцента, просто она человек добросовестный и каждую букву выговаривает отдельно и очень тщательно.

Начала она с того, что выдала нам анкету со списком ценностей и попросила каждого подчеркнуть пять ключевых — для каждого в отдельности, естественно. Мы подчеркнули поодиночке, сдали. Инструкторша смотрит и спрашивает: «А почему у всего отдела программирования четыре ценности из пяти совпадают: правда, справедливость/честность, творчество и сострадание/милосердие, а пятым ни у одного не идет демократия? Вы в нее не верите?»

Мы переглядываемся и Назира, завсекцией программирования для сети, говорит:

«Понимаете, еще Адам Смит считал, что для демократии нужен определенный общий уровень образования и благосостояния, а без него ничего не получится, поэтому…»

«Понятно, спасибо». — ответила инструкторша и закрыла тему.

В общем, с партсобраниями как с новым годом — как встретишь, так и проведешь.

Так что закончилось оно усталым вопросом:

— Ну а что же вы собираетесь здесь делать?

— Преподавать, — хором ответили мы, и ушли преподавать, предварительно оторвав от инструкторши Назиру, которая все порывалась объяснить ей, что демократия — это не универсальная ценность, а социальное устройство, и, да, мультикультурализм — это тоже не универсальная ценность, а способ не очень друг другу мешать в смешанном обществе… и…

Мы очень надеемся, что нас туда больше не позовут. И у нас есть для этого основания.

Автор истории — TimTaler.

Автор истории — Кот Муций.

В виду имеются естественно job cuts — сокращение штатов.

Автор истории — nava.

Автор истории — nava.

«И прочая чушь».

Автор истории — Mithrillian.

А форту этому не повезло еще и во вторую мировую — единственное «боевое ранение» он получил от своих же. Американский крейсер «Чикаго «палил по японской подводной лодке — а угодил по форту. Японцы тоже, впрочем, показали чудеса меткости, умудрившись вместо цели поразить пустой берег и пловучее общежитие.

Последний раз Лайтоллер попал в историю в 1940, когда пришел на своей яхте «Бродяга» под Дюнкерк, чтобы эвакуировать кого можно. Яхта, на которую в теории влезало человек 20, уволокла 130. Когда спасенные узнали, что капитан — с «Титаника», то несколько человек наладились прыгать за борт. Впрочем, им быстро объяснили, что они пользуются неправильной логикой — и что человек, который от айсберга ушел, и от немцев уйдет. И как в Ла Манш глядели.

Автор истории — Mithrillian.