Елена Помазуева - Сказка о зеленоглазой колдунье и семи богатырях (СИ)

Князь умылся, локоны намокли и завились еще сильнее. Протянула ему тонкое полотенце.

— Спасибо, Веселинка, — с улыбкой принялся вытираться князь.

— А может ты голодный? — неожиданно вспомнила о гостеприимстве.

— Очень! Уже который день здесь хожу, никак домой попасть не могу. Куда это я попал? — спросил довольный князь, поглядывая, как раскладываю на траве снедь, что бабушка мне с собой выдала.

— Как куда? В сказку, — удивилась его вопросу.

— Так прям и в сказку? — усмехнулся довольный князь.

— Да, в самую настоящую сказку, — подтвердила ему.

— Как же я мог попасть сюда? — удивился князь.

— Известно как, перенесся к нам сквозь грань между миром и сказкой, — пояснила ему.

Князь молча ел, задумчиво глядя на ключ у своих ног.

— А в мир мне теперь как попасть? — решительно спросил он и поднял на меня свои карие глаза.

— Грань эту найти нужно и обратно перейти, — ответила ему, а внутри что-то было против того, чтобы князь уходил из сказки.

— Помочь можете? Мне надо как можно скорее в мир возвращаться, — совершенно серьезно сказал князь.

— Там что-то случилось? — встревожено спросила его.

— Чернобог стал людей похищать и деревеньки жечь. Я только к нему подобрался, как здесь в сказке оказался, — стукнул кулаком по коленке князь.

— Чернобог? — воскликнули мы вместе с Гамаюном.

— Ох, батюшки, что делается! — расстроилась совсем.

— Дружина перед Чернобогом осталась без меня. Я ж думал, что с его войском воюю, — расстроено сказал князь. — Веселина, ты же колдунья! Помоги, люди же гибнут! Дружина моя, не знаю, выжила ли!

И взгляд у него совсем другим стал. Серьезный и просящий одновременно.

— Помогу, конечно, помогу, князь, — кивнула ему.

— Помирились, — вздохнул Гамаюн. — Ну, значит мне пора, девочки мои там без меня заскучали.

— Подскажи хоть, где грань искать? — успела спросить птицу, пока он разбег для полета набирал.

— А ты не знаешь, что ли? — остановился Гамаюн на взлете.

— Не приходилось как-то, — пожала плечами.

— Тогда сейчас пойдете по тропинке, а за дубом повернете направо, упретесь в избушку, — стал говорить Гамаюн.

— Так там Ягуша живет! Нет там никакой грани, — остановила его.

— Ты с Ягой дружишь? — удивился Гамаюн.

— Конечно, с Ягушей и Береникой, — подтвердила ему.

— У Яги спросишь, где грань найти, она знает, — сказал Гамаюн, влетел и исчез высоко в небе, оставив нас с князем одних.

— Пошли? — повернулась к нему.

Тропинка точно привела к подружкиному порогу. Ягуша как раз закончила занятия и радостно кинулась ко мне шею, обнимая.

— А это что за добрый молодец? — спросила Ягуша, с интересом рассматривая князя.

— Это? Это… — замялась, вспомнив, что не знаю имени князя. — Ягуша, это князь …

— Игорь, — подсказал он.

— Князь Игорь, он мирской, в сказку к нам попал случайно. Теперь нужно помочь обратно грань перейти, там Чернобог лютует, — попросила Ягушу.

— Мирской, — принюхалась Ягуша к нему, — а может мне на супчик пойдет? Что таким добром раскидываться?

— Ягушенька, мы серьезно. Там Чернобог лютует, люди гибнут, — умоляюще посмотрела на подружку.

— Так он не пристает к тебе? Ты не поэтому от него избавиться хочешь? — удивилась Ягуша.

— Нет, что ты, родненькая, помочь ему нужно. Дружина перед Чернобогом без князя осталась, — продолжала убеждать подружку.

— Ладно уж, помогу, — помолчав, решилась Ягуша, — Заходите.

Ягуша отошла от двери, пропуская нас в дом. Князь спокойно прошел за мной.

— Не пристаю? — тихо шепнул мне ухо, воспользовавшись тем, что пришлось ему наклониться, когда входил низенькую дверь.

Шикнула на него, он улыбнулся в ответ.

Ягуша убрала заслонку с печи и стала растапливать. Дров напихала, свечу в руки взяла, поднесла к дровам и подула на огонек, тот перескочил в печку и побежал, зажигая дерево.

— Ну что молодец, садись! — весело сказала Ягуша, подавая здоровенную жаровню тому под ноги.

— Это что же ты меня в печь засунешь? — удивился князь.

— А как же! И ты в мир уйдешь, и мне на похлебку останется, — сообщила ему довольная Ягуша.

— Ягушенька, подруженька, не пугай князя, — попросила ее.

— Садись, садись, не сомневайся, — улыбаясь сказала подружка.

Князь с решимостью ведомого на костер, сел на жаровню, ноги в коленях согнул, чтобы поместиться. Ягуша метелку свою взяла и стала кружиться вкруг себя, заметая вокруг себя. Вихрь поднялся, а подружка приговаривает:

— Грань отройся, в мир пусти, мыслей добрых принести, в мире том полно беды, вымести их все следы.

Огонь вспыхнул в печи еще сильней. Пламя загудело. Жаровня приподнялась над полом. Князь обернулся на меня, протянул руку попрощаться, я в ответ тоже протянула, пожала ее. Не успела отпустить руку князя, как жаровня резко кинулась в пламя, а Игорь от неожиданности сжал кисть сильнее. Меня вместе с князем утянуло в печь.

— Веселинкаааа! — понеслось нам в след.

Мы летели сквозь гудящий огонь, князь, поняв, что случилось, держал крепко, чтобы не потерять меня.

Потом пламя резко закончилось, и свет ударил по глазам, я резко вскинула руку, чтобы прикрыться и потеряла руку князя. Падение было долгим и медленным, приземлилась на ноги. Огляделась. Лес, похожий на сказочный, ничего не обычного не заметно. А вот воздух другой, дымом пахнет, волшебства не чувствовалось.

Что же теперь делать? В какую сторону направиться? Решила идти в сторону реки, оттуда шел легкий запах влаги, может русалку встречу, расспрошу, как домой вернуться.

Пробиралась между кустами. Платье за все веточки старательно цеплялось, ветки деревьев в косы старались впиться. Не приветливый лес какой-то, не то что дома в сказке. Каждый кустик и веточка тебе радуется. А здесь, как будто специально старались задержать меня, не пустить. Не спокойно стало на душе, тревожно. Птицы не щебечут, даже вороны не каркают и сороки не трещат.

Речка меня тоже поразила. Добралась к ней поцарапанная, в порванном платье, растрепанная. Тина тянулась по воде на сколько хватало глаз. Не было привычных мне кувшинок, коряги торчали из воды.

— Речные девы, подружки мои, придите к колдунье скажите проблемы свои. — проговорила тихо, опустив руку в воду.

Видела как слова вибрируют и уходя на дно, но ответа не было. Я повторяла и повторяла заклинание, но только тишина вокруг и рябь от моих слов.

Вода вспучилась, зловонный пузырь лопнул, обдав меня зеленой жижей. Над поверхностью воды показалась голова болотника. Сам весь зеленый, лицо в наростах и взгляд недовольный.

— Ты чего орешь тут? — прохрипел мне простуженным горлом хозяин этой речушки.

— Так не ору дяденька, — улыбнулась и стала вытираться тем полотенцем, что князь вытирался, а запах его остался.

— Не боишься меня? — удивился болотник.

— Не боюсь дяденька, — убрала полотенце обратно в сумку.

— А что так? — немного повеселен болотник.

— Ведьма я, — не задумываясь, ответила и тут же пожалела.

— Ведьма!!! — заорал не своим голосом болотник, выпрыгнул из воды вверх и со всего размаху шлепнулся обратно в зеленую жижу, окатив при этом меня с ног до головы.

— Что это вы дяденька так ведьм не любите? — обиделась на него.

— С чего мне их любить? Ты посмотри до чего лес довели, а мою речку? — и тут болотник расплакался.

Вот самыми, что ни на есть, зелеными слезами плакал, да так жалостливо, как ребенок с подвываниями.

— На меня твой плач не подействует, — предупредила его на всякий случай, чтобы не старался.

— Так не специально плачу, — рыдал болотник, — ведьмы загубили весь лес. Люди ни по грибы, ни по ягоды, ни за дровами теперь не ходят. Русалок ведьмы извели, а речку остановили. Видишь, какая стала? — развел руками в стороны болотник. И столько горя в его словах было.

— Дяденька, а я не знаю куда идти. Мне бы домой попасть, — посмотрела на него умоляюще.

— Живешь где? — тут же спросил болотник.

— В сказке, — вздохнула, понимая все трудности связанные с возвратом домой.

— Где-Где? — удивился болотник, — В сказке? Ишь, ты. — Замолчал надолго, потом спросил, — Ведьма у вас там такая была Мирослава, знаешь ее?

— Бабушка моя, — закивала в ответ.

— Так ты Веселина! — хлопнул болотник себя по бокам руками, отчего брызги зеленой жижи опят окатили меня.

— Дядечка, помоги домой вернуться, — попросила его.

— Так как же внучке самой Мирославы не помочь, — засуетился болотник, — только трудное это дело. Сейчас леса стали не проходимые, опасные, если не лихой человек, так хищник напасть может. Ты иди в город наш сначала, к князю, он тебе дружинников даст в охрану, а потом уже к грани пойдешь. Здесь не далеко, да только сама не дойдешь.