Марк Твен - Янки при дворе короля Артура

Война!

Я нашелъ Кларенса сидящимъ въ его квартирѣ и погруженнымъ въ грустныя размышленія; вмѣсто электричества онъ опять возобновилъ прежнюю маслянную лампу съ плавающею въ ней тряпкою, такъ что ему приходилось сидѣть въ полусвѣтѣ и всѣ занавѣсы были плотно спущены. Онъ быстро вскочилъ съ своего мѣста и, подбѣжавъ къ мнѣ, сказалъ:

— О, теперь это стоитъ билліонъ мильрэй, чтобы мнѣ посмотрѣть на живого человѣка.

Онъ узналъ меня тотчасъ, точно я и не былъ переодѣтымъ. Это меня крайне испугало, какъ этому вполнѣ можно повѣрить.

— Скорѣе разскажите мнѣ обо всемъ, что случилось, — сказалъ я. — Какъ это все вышло?

— Да если бы здѣсь не было королевы Геневеры, то это не случилось бы такъ скоро; но все же это случилось бы когда-нибудь, позднѣе… Это случилось бы со временемъ изъ уваженія къ вамъ; но, къ счастью, это случилось изъ-за королевы.

— И изъ-за сэра Лаунсело?

— Именно такъ.

— Разскажите мнѣ подробности.

— Я думаю, что вы замѣтили въ теченіе многихъ лѣтѣ, что одна только пара глазъ въ-королевствѣ не смотрѣла постоянно косо на королеву и на сэра Лаунсело…

— Да, глаза короля Артура.

— … и только одно сердце было чуждо всякаго подозрѣнія.

— Да, сердце короля; оно не способно было подозрѣвать друга въ чемъ либо дурномъ.

— Но, можетъ быть, король прожилъ бы до конца своихъ дней, ничего не замѣчая и ничего не подозрѣвая, но тутъ вмѣшалась одна изъ великихъ новыхъ реформъ — биржевой комитетъ. Когда вы собирались уѣзжать, три мили отъ Лондона, Кэнтербюри и Дувра были готовы для рельсовъ, а слѣдовательно и можно было производить манипуляціи на биржѣ. Это была черная кошка и каждый это зналъ. Но что же дѣлаетъ сэръ Лаунсело…

— Да, я знаю; онъ скорѣе подобралъ всѣ бумаги почти за ничто; затѣмъ, онъ купилъ въ два раза болѣе такихъ бумагъ, которыя должны быть оплачены по предъявленію; онъ хотѣлъ предъявить ихъ, когда я уѣзжалъ.

— Онъ предъявилъ; рыцари не могли расплатиться. Тогда онъ тотчасъ сталъ ихъ притѣснять; но они только смѣялись надъ своимъ остроуміемъ, что продавали ему бумаги по 15 и 16 и около этого, тогда какъ онѣ стоили 10. Хорошо, сначала они смѣялись одной стороной рта, но они успокоились этою стороною, переправивъ свой смѣхъ на другую сторону. Это именно было тогда, когда они пошли на компромиссъ съ Непобѣдимымъ на 283!

— Хорошо сыграно!

— Нѣкоторымъ образомъ онъ содралъ съ нихъ живыхъ кожу; все королевство очень этому радовалось. Между этими послѣдними были сэръ Агревэйнъ и сэръ Мордредъ, племянники короля. Конецъ перваго акта. Актъ второй, явленіе первое, аппартаментъ въ Карлисль Кэстль, гдѣ собрался дворъ на нѣсколько дней для охоты. Присутствующими лицами было цѣлое племя племянниковъ короля. Мордредъ и Агревэйнъ предложили обратить простодушное вниманіе короля на королеву и Лаунсело. Сэръ Гэуэйнъ, сэръ Гарэтъ и сэръ Гагерисъ не хотѣли вмѣшиваться въ это дѣло. Произошелъ споръ и громкій разговоръ, во время котораго вошелъ король. Мордредъ и Агревэйнъ продолжали свой предательскій разговоръ и при немъ. Картина. Лаунсело была разставлена ловушка по приказанію короля и онъ въ нее попался. Но въ эту ловушку онъ попался крайне не удобно для засевшихъ въ засаду свидѣтелей, а именно для Мордреда, Агревэйна и двѣнадцати рыцарей низшаго ранга, такъ какъ онъ убилъ ихъ всѣхъ, за исключеніемъ Мордреда; но, конечно, это не могло и не должно было ухудшить еще болѣе отношенія между королемъ и Лаунсело.

— А результатомъ всего этого могло быть только одно — война! Всѣ рыцари королевства, вѣроятно, раздѣлились на двѣ партіи: одна была за короля, другая за — Лаунсело.

— Да, это было дѣйствительно такъ. Король послалъ королеву на костеръ, предложивъ ей очиститься огнемъ. Лаунсело и его рыцари освободили ее и при этомъ убито много хорошихъ людей, бывшихъ моими и вашими друзьями, а именно: сэръ Беліасъ ле-Оргулоусъ, сэръ Сигварэдіусъ, сэръ Гриорорлетъ, сэръ Брэндейльсъ, сэръ Эгловэль…

— О, вы надрываете мнѣ сердце.

— … подождите, я еще не кончилъ: сэръ Теръ, сэръ Гэутеръ, сэръ Джиглимеръ…

— Это былъ одинъ изъ лучшихъ…

— … три брата Рейнольда, сэръ Дамъ, сэръ Пріамъ, сэръ Кэй, чужестранецъ…

— Я положительно этого не вынесу…

— … сэръ Дріантъ, сэръ Лэлебсгъ, сэръ Гермэйндъ, сэръ Пертилонъ, сэръ Перимонъ и еще кто бы вы думали?

— Скорѣе, продолжайте!

— Сэръ Гагерисъ и сэръ Гарэтъ — оба!

— О, это невѣроятно. Ихъ любовь къ Лаунсело была непоколебима.

— Произошла простая случайность. Они пришли какъ зрители и не были вооружены, и только явились засвидѣтельствовать наказаніе королевы. Сэръ Лаунсело бросался на каждаго, кто только попадался на пути его слѣпой ярости и онъ ихъ убилъ, даже не зная, кто они такіе. Тутъ есть неутомимый фотографъ, одинъ изъ нашихъ, онъ отправился на поле битвы, чтобы снять фотографію и продавать это, какъ новость. Тутъ, подлѣ королевы, были фигуры: Лаунсело съ поднятымъ мечемъ и сэра Гарета, испускающаго послѣдній вздохъ. Вы можете разглядѣть агонію въ лицѣ королевы сквозь струи дыма. Это хорошая батальная картина.

— Это правда; мы должны ее сберечь; ея историческое значеніе неоцѣнимо. Продолжайте.

— Остальная часть повѣствованія — это обыкновенная война въ полномъ значеніи этого слова. Лаунсело удалился въ свой городъ и заперся тамъ въ своемъ замкѣ Джоіозъ Гардъ; около него собралось множество рыцарей. Король также отправился туда со своими рыцарями; битва продолжалась нѣсколько дней; вся окрестная равнина была покрыта трупами и ломаннымъ желѣзомъ. Церковь кое-какъ примирила Артура, Лаунсело, королеву и остальныхъ между собою, кромѣ только сэра Гэуэина. Онъ былъ сильно огорченъ убіеніемъ своихъ двухъ братьевъ: сэра Гарэта и сэра Гагериса и ни за что не хотѣлъ примириться. Съ тѣхъ поръ онъ сталъ думать, какъ бы захватить Лаунсело и сталъ готовиться къ нападенію. Лаунсело скоро отправился съ своею свитою и рыцарями, а Гауэйнъ отправился вслѣдъ за нимъ съ арміею и уговорилъ короля Артура идти вмѣстѣ съ нимъ. На время своего отсутствія Артуръ оставилъ королевство въ рукахъ Мордреда, пока не вернется самъ…

— Сэръ Мордредъ сталъ усиленно работать, чтобы его царствованіе сдѣлалось пожизненнымъ. Онъ хотѣлъ первымъ дѣломъ жениться на Геневерѣ, но та убѣжала и заперлась въ Лондонской башнѣ. Мордредъ сдѣлалъ нападеніе; но тутъ епископъ Кэнтербюрійскій подоспѣлъ съ своимъ интердиктомъ. Король вернулся. Мордредъ поразилъ его при Дуврѣ, Кэнтербюри и опять при Баргамъ Доунѣ. Но тутъ разнесся слухъ о мирѣ и соглашеніи. Мордредъ долженъ былъ получить Корнваллисъ и Кентъ при жизни Артура, а послѣ его смерти все королевство.

— Вотъ какія дѣла! Мои мечты о республикѣ такъ и останутся мечтами.

— Обѣ арміи расположились близъ Салисбюри. Голова Гауэйна теперь въ Дуврскомъ замкѣ, онъ палъ тамъ въ сраженіи. Гауэйнъ явился Артуру въ сновидѣніи и предостерегъ его не вступать въ битву ранѣе мѣсяца, чего бы ни стоила такая отсрочка. Но битва была устранена однимъ страннымъ случаемъ. Артуръ отдалъ приказаніе, что если хотя поднимется одинъ непріятельскій мечъ во время совѣщаній съ Мордредомъ относительно предложеннаго имъ трактата, то тотчасъ же затрубитъ въ трубы и сдѣлаетъ нападеніе, такъ какъ король не довѣрялъ Мордреду. Послѣдній отдалъ такое же предписаніе и своимъ людямъ. Но вотъ ядовитая змѣя ужалила пятку одному рыцарю; рыцарь забылъ приказаніе и разрубилъ змѣю пополамъ своимъ мечемъ. Не прошло и минуты, какъ оба непріятеля бросились другъ на друга. Они рубились цѣлый день. Но тутъ я долженъ сдѣлать отступленіе и сообщить вамъ объ одной новости, которую мы сдѣлали во время вашего отсутствія.

— Но что это такое?

— Военная корреспонденція!

— Что же, это прекрасно.

— Да, въ корреспонденціяхъ говорилось, что интердиктъ ничего не значитъ въ сравненіи съ тѣмъ бременемъ, которое даетъ война. У меня были корреспонденты въ обѣихъ арміяхъ. Я окончу вамъ разсказъ объ этой битвѣ чтеніемъ статьи одного изъ нашихъ корреспондентовъ:

"Король оглянулся вокругъ и увидѣлъ, что окруженъ врагами со всѣхъ сторонъ; изъ его славныхъ рыцарей осталось только двое: сэръ Іюконъ де-Бутлеръ и его братъ, сэръ Бедиверъ, да и тѣ были тяжело ранены. Боже, смилуйся надо мною, гдѣ всѣ мои славные рыцари? Ахъ, зачѣмъ я дожилъ до такого горестнаго дня! Но вѣрно близокъ и мой конецъ. Но если бы только было угодно Богу, чтобы я напалъ на слѣдъ этого измѣнника Мордреда, причинившаго все это несчастіе. Но вотъ король Артуръ подстерегъ Мордреда, опершагося на свой мечъ и стоявшаго между кучею убитыхъ. Теперь дай мнѣ мой мечъ, сказалъ король сэру Лукону, я подстерегъ измѣнника, натворившаго всѣ эти ужасы. Государь, сказалъ сэръ Луканъ, оставь его, онъ несчастливъ; если вы пропустите этотъ день, то вы будете отомщены. Вспомните только о вашемъ сновидѣніи въ прошлую ночь и о томъ, что вамъ сказалъ духъ сэръ Гауэйна; это Господь Богъ по Своему милосердію предостерегъ васъ, поэтому, ради Бога, государь, оставьте это дѣло. Да благословенъ будетъ Господь Богъ, что мы выиграли это поле сраженія: насъ осталось трое въ живыхъ, а у сэра Мордреда никого. Если вы теперь оставите его въ покоѣ, то этотъ несчастный день, желанный судьбою, канетъ въ вѣчность. Долженъ-ли я умереть или остаться въ живыхъ, — сказалъ король, — но я вижу, что онъ одинъ, и этотъ измѣнникъ не долженъ избѣгнуть моихъ рукъ, а лучшій случай врядъ-ли представится когда-нибудь. Да хранитъ васъ Господь Богъ, сказалъ Бедиверъ. Тогда король взялъ свой мечъ обѣими руками и побѣжалъ къ Мордреду, крича изо всей силы: "А, измѣнникъ, теперь насталъ твой смертный часъ!" Мордредъ, услышавъ голосъ Артура, побѣжалъ къ нему также съ поднятымъ мечемъ. Тогда Артуръ ударилъ Мордреда своимъ мечемъ, ударъ какъ разъ пришелся подъ щитомъ. Мордредъ, почувствовавъ смертельную рану, собралъ всѣ свои усилія, ударилъ Артура по головѣ мечемъ, такъ что его остріе пробуравило шлемъ, проникло въ мозгъ и тутъ сэръ Мордредъ повалился мертвымъ на землю. Затѣмъ и благородный Артуръ упалъ въ обморокъ".