Николай Курьянчик - Не потонем!

— Да ладно, ты-то хоть не отвлекайся от управления, а то пальчики порежешь об свой тесак…

— Стоп, мужики, не заводитесь, — опять заерзал в кресле реакторщик, — ты посиди, а то мне в седьмой надо… по делу… срочно…

— Что, понесло?

— Угу. По всей видимости, камбалы недожаренной переел. Перед вахтой.

— Камбалой? Разве на обед была камбала?

— А мне кокшата по спецзаказу поджарили, свой улов им отдал…

— Хорош спецзаказ! Так тебе и надо.

— Короче, садись и ничего не трогай. Я полетел в гальюн седьмого. Включи «каштан» на «Седьмой, низ», если что — я здесь.

— Давай, лети. А то еще прямо тут, на Пульте разродишься…

— Я быстро, — и исчез, как привидение.

— «Спецзаказ», — хмыкнул КИП-овец, усаживаясь в кресле поудобнее. Но при введенной установке оно казалось не таким уютным, кололо ответственностью — чем черт не шутит? А черт в лице КГА — командира группы автоматики — уже уместился напротив ящика блока «АЗ», открыл крышку и наугад прижал ладонью несколько «пятачков» реле сигналов АЗ — аварийной защиты реактора. «Пятачки» прилипли, но… все тихо!.. Не рубанулся с грохотом генераторный автомат правого борта — АГ-1, нет ни звонка, ни ревуна. «Не сбросил… что за чертовщина? Как же я забыл забыл!», — и придавил «пятачок» звукового реле. Заревело, зазвенело, но автомат по-прежнему не отключался. А должен! «Интересно, что там сейчас творится, за переборкой? Наверно, заметили, задергались… Боже, как я отупел! Ведь все сигналы АЗ идут через питание обмоток магнитных усилителей! Надо предохранитель питания передернуть, и АЗ пройдет вообще без сигналов!..» — и дерг предохранитель!

Бабабах, вззззззз!!! — отключился АГ-1. «Ну, все. Мавр сделал свое дело.»

— Пятый, Пульт! Выйти на связь! — запульсировало переговорное устройство.

«Да, тикать придется опять через шестой. Если заметят, сразу догадаются, чей номер был…»

— Ну, что, сбросил? — спросил комдив-раз, уже наверху.

— Да. Только попотеть пришлось. Сам отупел — сперва выдал световые сигналы, потом звук, а потом уже АЗ свалил на правом борту, но уже без сигналов…

— Взводят?

— Пашут во всю ивановскую, даже меня не заметили.

— Как думаешь, догадались, чьих рук дело?

— А черт их знает. По идее, должны чтось неладное заподозрить.

— Добро… молчим. А то народ опять наверх полез на перерыв. И в Центральном — ноль эмоций… Ведь должны же сыграть «учебную» при срабатывании АЗ!

— Так в Центральном, наверняка, как отключили сигнализацию при комплексной проверке перед вводом, так до сих пор ШР не подключен (ШР есть штепсельный разъем).

— А чье это заведование, твое или инженера?

— Инженера. Хотя, ШР, как вахтенный инженер-механик, и вы могли подключить.

— Ладно. Я вот думаю — стоит мне идти на Пульт, раздолбать их за АЗ?

— Смотрите сами. Наверно, не стоит. Они свое схлопотали. Сейчас режим восстановят, инженер вылезет и сам все расскажет. Ведь даже ложное срабатывание АЗ — это не шутки. — Ага… Кстати, не помнишь, какой у нас там был рекорд взвода на заводских, когда при переключении 400 герц всегда АЗ падала на обоих бортах? Кажется, пять минут? Вот, все. Если через пять минут не доложат, сам и спущусь.

Точно, через пять минут на надстройке, нервно озираясь, появился взлохмаченный инженер КИП, без пилотки и без ПДУ, которое каждый подводник обязан постоянно таскать на поясе, не снимая. Комдив-раз обратился к нему по фамилии, налетев коршуном.

— Ты же на вахте! Почему без пилотки, без ПДУ? Случилось что-нибудь?!

— Да нет… все нормально…

— Тогда приведи себя в порядок, пилотку хотя бы одень. А вообще-то, твое место — внизу. Совсем оборзели! Инженер обиженно снял пилотку с офицера-вычислителя (который не был подчиненным КД-1), придавил ею взлохмаченные волосы и — жестом — к КГА, мол, подойди, поговорить надо. Тогда комдив-раз обратился по имени-отчеству, придираясь.

— Чего ты гримасничаешь? Если что случилось, то подойди и доложи нормально, как положено.

— Ничего не случилось! Просто надо проконсультироваться по специальности.

— Хорошо, консультируйтесь быстрее, и на Пульт пойдем.

Два КИПовца отошли чуть в сторонку — и вполголоса:

— ………..ич, ты с автоматикой сейчас что-нибудь делал?

— Я вот уже целый час слушаю нытье начальства по поводу падения дисциплины при несении вахты, уши распухли, требует партсобрания… А что случилось?

— Вот слушай, может быть такое? Сначала втихую груда предупредительных световых сигналов, без звука выпала. Только снял — звонок с ревуном, но уже без световых! Снял звонок — тут же сработала АЗ правого борта. Если не твоих рук дело, то может ли быть такое?

— Хм… раз было, значит, может. А чего это ты рассказываешь как оператор? Ты, что ли, на правом борту сидел?!

— Потом как-нибудь расскажу. Теперь-то что делать?

— «Что делать»… Надо прозвонить цепи прохождения сигналов. В первую очередь — ШРы на блоке «АЗ» и соединительных ящиках. Где-то замыкает. Ну, и проверить, обжать предохранители питания блока «АЗ» — может, дергал какой малохольный.

— Так ведь установка взведена!

— Ясен перец. Когда выведемся, тогда и посмотрим. Проведешь полный ППО-ППР — ф а к т и ч е с к и — и запишешь все в журнале и в формуляре…

— «Ясен перец»… Сейчас-то что делать?

— А ничего. Появится еще раз — будем думать. Может, придется борт выводить. Что, управленцы развонялись?

— Хм, почти в точку. Но не по материальной части…

— Так, ладно!!! Хватит шушукаться при живом комдиве! Совсем оборзели! Давай, докладывай, что там? Всякое укрывательство приводит к печальным последствиям и является воинским преступлением. Или мне по-новой принять зачеты по уставам?! — наседал комдив-раз, подошедший к «автоматчикам».

— Даже не знаю… и смех, и грех…

— Вот и покайся.

— Договорились — не докладывать… Было видно, что инженеру самому хочется рассказать, но что-то его сдерживает.

— Ладно, колись. Если управленцы будут вякать, скажи, что я грозил объявить оргпериод. Совсем оборзели! А может, и в самом деле — объявить?

— Эх!.. так и быть. Проявим партийную принципиальность. Вы ж мне рекомендацию в партию давали… Слушайте, как было. Почти без купюр. «Сидим на вахте и тупеем — стационар. Вдруг реакторщик заерзал — КИП, посиди минут пять, мне в седьмой по делу срочно! Оказывается, он камбалы свежей недожаренной переел — кокшата ему втихаря поджарили, по спецзаказу. Вот жучара! Ладно, думаю — чего проще? Сел, сижу. И как-то колко да неуютно сразу стало, тоже будто камбалы переел… хотя обед проспал. Вдруг АЗ сработает? Что делать? Из башки все напрочь выскочило. Вот на своем месте, у кондиционера — все понятно, все видно, и ошибки операторов… А тут все стало… по другому. Ладно, думаю, не паникуй, все обойдется — пятый день на якоре, и ничего, а тут за пять минут что-то случится. Для понту развернулся, гляжу на противоположный борт. И вдруг турбинист — эй, Мичурин! (инженер был из Мичуринска), ты что на мой борт пялишься? Смотри, что у самого творится! Глядь — матерь Божья!!! Аварийные световые сигналы гроздьями висят. — А почему звука нет? И защита не срабатывает? — стращает турбинист. — Матчасть неисправна? Бросай АЗ от кнопки! Господи, думаю, зачем же Ты меня так не любишь, я такой же коммунист и безбожник, как все. Стоило сесть за Пульт на какие-то пять минут, и — нате… Но вида не подаю, говорю спокойно — Да это ложное, или в ШРе, или в соединительном ящике чего-то творится. Жму кнопку „Снятие СЗС“ — все исчезает. Ф-фу ты… Из седьмого — стенание: Пульт! Пульт! у вас все нормально? Турбинист успокаивает — да вроде бы, страдай дальше. И вдруг — ни с того, ни с сего — звонок с ревуном, но без световых сигналов. Я на кнопку — все стихло… — Во, блин! — это турбинист издевается. — По подразделениям твоя матчасть работает — сперва свет, потом звук. Смотри, сейчас АЗ грохнется. — Пульт! Все нормально? У меня второй заход… — кряхтит реакторщик из седьмого, из гальюна. А турбинист не унимается: — Давай, давай! Скоро на твоем борту третий приступ начнется! — и, как подтверждение — бррррррр! — звонок с ревуном, я башкой только верчу — стержни АЗ внизу, АР и КР тоже вниз прут, пусковая аппаратура подключилась… — Чего сидишь? Третий заход? — турбинист меня из ступора выводит. — По какому сигналу сработала? Я: — Да ни по какому! Он: — Так хрена сидишь?! Подхватывай решетки, прикрывай питательный клапан, ключ „Пуск“ ставь в „работу“ и начинай АЗ взводить!.. И тут страдалец вбегает: — Что, что у вас тут случилось?! Турбинист: — У нас на вашем долбаном борту защита упала от ваших приступов в гальюне по спецзаказу… А у вас что случилось? Штаны-то, штаны где? Хотите — верьте, хотите — нет: приперся на Пульт без порток…» Комдив-раз и КГА начали расплываться в улыбках. — Я их у трапа шестого отсека бросил. Ввели эти дурацкие веревочки вместо резинки, я при первой схватке кончик выдернул… сами понимаете, вставлять некогда. До шестого еще руками придерживал, а там трап вертикальный, и у вас тут хрен знает что творится. Стоит недопущенного КИПовца посадить за Установку… Я говорю: — Не у нас, а у вас. Спецзаказ… Он говорит: — Ты, ладно, КИП, не сердись. Давай, сяду. Так… все понятно… Сходи, пожалуйста, в шестой за портками. Там, внизу, у трапа валяются где-то, а то вдруг еще кто из начальства припрется…