Виктор Ардов - Так оно бывает (Юмористические рассказы и сценки)

Гранаткин (говорит в сторону кресла заведующего, подле которого теперь сидит архитектор). А мы с тобой все-таки тяпнем сегодня водчонки! (Повернулся к двери, где прежде был архитектор, а теперь стоит заведующий.) И еще вам хочу показать одну книженцию восемнадцатого, можете себе представить, века… Такая мудрость, знаете ли… (Заметил, что обращается к заведующему.) А?.. Как?.. То есть я хочу сказать: ай-да сейчас в забегаловку… (Смотрит в сторону архитектора.) То есть, я извиняюсь, с вами мы сейчас махнем в библиоте-ку и там откупорим… исключительно большой такой ящик с книгами… (Заведующему.) И под эти книги дербалызнем как надо! Девчонок вызовем прямо в эту библио… забега… в библигалов-ку… То есть… Как хотите, я не могу сразу на вас на двух работать!

Архитектор. А зачем вам работать?

Заведующий. Разрешение на застройку уже дано.

Гранаткин. А?

Заведующий. Вот тут записано: разрешение Супрунову Акиму Ивановичу послано на дом.

Гранаткин. Как то есть послано?! Как послано?! Значит, я остался ни при чем?!

Архитектор. Значит, вы сами — не застройщик?

Гранаткин. Я? Как вам сказать? Скорее нет, чем да. Но я так заинтересован, чтобы почтенный старик получил разреше…

Заведующий. Это мы понимаем, что вы заинтересованы. Сколько вы с него потребовали?

Гранаткин. Что значит «потребовал»? Я вообще ничего не тре… В общем, я пошел. Меня тут ждут в одной библиотеке… скорее даже в забегаловке… Честь имею! Ффу… Сколько хлопот, и все — зря… Тьфу! (Убегает.)

Скромное помещение районной библиотеки. На заднем плане — стеллажи с книгами, на авансцене — несколько столиков для читателей.

Две библиотекарши в темных халатах держатся поближе к книгам.

Поставленный отдельно столик служит кафедрой для лектора. За ним стоит критик, заканчивающий свое вступительное слово в тот момент, когда занавес открывается.

Читатели сидят за остальными столами и просто на стульях, сдвинутых в подобие коротких рядов. Их немного — читателей. Предполагается, что известное количество таких слушателей литературного вечера находится за кулисами.

Критик (он близок к концу своего слова) … и это свидетельствует о том, что у автора имеются тенденции к смазыванию тех позиций и ситуаций, которыми нельзя пренебрегать, касаясь данных вопросов.

Громкий храп одного из слушателей. Хррр… Фр… Хрр…

В общем, я кончаю, товарищи. Сейчас перед вами выступит поэт Антон Кусачков. Как отмечала наша критика и я в том числе, — товарищ Кусачков входит в первые полсотни наших поэтов, но занимает в этой когорте одно из последних мест. У него — своеобразное лирическое дарование, которым, однако, он плохо владеет. У Кусачкова есть то, что называется «свой голос», но голос этот — довольно противного тембра. Стихи Кусачкова всегда можно отличить по их неповторимой манере, полной противоречий и недоделок. Образы Кусачкова запомина-ются как по своей необычности, так — часто — и по нелепости. Читатель любит поэзию Кусачкова, если он ее встречает редко и в малых дозах. Словом, Кусачков интересный поэт, встреча с которым доставит вам удовольствие. Антон Сосипатрович, прошу вас!

Критик уступает место поэту, приглашая аудиторию аплодировать последнему. Слушатели вяло хлопают.

Из-за стеллажей выходит поэт. Он надменно останавливает жидкие аплодисменты аудитории. Проходит к столу, громко пьет из стакана, делает большую паузу.

Поэт. Я прочитаю вам мою «Балладу о кукурузе». Мой друг поэт Тимофей Вихлявый утверждает, что его стихи о кукурузе написаны до моей «Баллады». Но это — неверно. Когда Вихлявый сел писать свои стихи, мою «Балладу» уже положил на музыку мой друг — композитор Никифор Фрац. Итак, «Баллада о кукурузе». (Читает, скандируя.)

Припев:

Припев:

Припев:

Критик. Браво! (Рукоплещет, но, не получив поддержки у слушателей, умолкает.)

Поэт. Я хотел бы прочитать вам еще отрывок из моей поэмы «Лопата», но, к сожалению, наизусть не помню, а книжку позабыл… Товарищи библиотекари, у вас есть мой сборник «Сивый ветер»?

Заведующая библиотекой. Безусловно… Марья Карповна, найдите товарищу Кусачкову его сборник…

Библиотекарша. Сейчас, сейчас…

Молодая библиотекарша в синем халате поспешно скрывается за стеллажами. Она уносит туда стремянку. Пауза. Критик беседует вполголоса с поэтом, а слушатели — между собой.

Голос библиотекарши (из-за стеллажей). Фф-ух!.. (Слышно, как она громко чихает несколько раз подряд.)

Заведующая. Марья Карповна, в чем там дело?

Библиотекарша (сквозь чихание). Сейчас, сейчас… несу.

Библиотекарша выносит запыленный томик, держа его далеко перед собой. Она продолжает чихать.

Заведующая (отнимает у библиотекарши книгу). Дайте сюда!.. Что это вы нашли время чихать! (Чихает сама.) Пожалуйста, товарищ по… поэт… Апчхи!

Заведующая отошла в сторону и там пытается сделать выговор библиотекарше, но не может это осуществить, так как все время чихает. Библиотекарша, продолжая чихать, оправдывается, но тоже — с трудом.

На фоне этой мимической сцены поэт решительно раскрывает том своих стихов. Вырывается из книги облако пыли. Начинают чихать критик и близсидящие слушатели. Сам поэт чихает больше и чаще всех. Нечто вроде «чиховой переклички» на разные голоса.

Поэт. Хорошо же у вас соде… соде… соде… апчхи! Чхи! Чхи!.. содержатся кни… чхи!.. ги… чхи!..

Библиотекарша. А чем мы виноваты, если вашу книгу никто не спраши… апчхи!

Заведующая (останавливает библиотекаршу). Помолчи… чхи!.. те!

Поэт. Как это не спра… спра… спра… апчхи! Как это не спра… чхи! Как не спрашивают? Вот мы сейчас посмотрим по формуляру… (Залез в карманчик на внутренней стороне перепле-та, извлек бумажку, от этого возникло новое облачко пыли.) Нда… Это… апчхи! чхи! чхи!.. Это тово… чхи… (Снова чихает.)

Критик. Антон Сосипатрович, вы… чхи!.. Вы… чхи!.. Вы… чхитайте!

Поэт (читает по книге).

(Переворачивает страницу, новое облако пыли.)