Талисман прошлого "Тайна императоров" (СИ) - Холодова Ксения

После дружеского замечания Майи относительно её самолюбования Клэр всё-таки нашла в себе силы оторваться от собственного отражения.

— Предлагаю добавить немного румян и цвета на губы, а затем я с удовольствием покажу вам дом с его окрестностями.

«Не знала, что в девятнадцатом веке дамы использовали косметику», — рассуждала про себя Клэр.

Она охотно кивнула головой Майе, и после нескольких ловких движений над её лицом они обе вышли из комнаты. Уверенная в себе Майя шла впереди Клэр, указывая ей дорогу. Клэр с интересом рассматривала интерьер дома. Ни один предмет или картина, что попадались на её пути, не были обделены её пристальным и жадным вниманием. Стараясь сдерживать в себе удивление, она временами всё же забывалась и шла, раскрыв рот.

Со второго этажа они спустились в главный зал, где по обычаю принимали званых гостей. Заметив разноцветные отблески на своём платье, Клэр невольно подняла глаза вверх и снова была поражена увиденным. Высоко над её головой висела богатая бронзовая люстра с подсвечниками и осколками стекла. Повсюду витал запах старой деревянной мебели и ковров, который не очень хорошо сочетался с прохладной сыростью.

Клэр с трудом воспринимала то, о чём говорила ей Майя, ведя её по залам и комнатам. Замечая рассеянный и невнимательный взгляд своей спутницы, Майя тихо хихикала себе под нос, понимая, что, гуляя по дому одна, Клэр явно заблудится. Наконец, они вышли в сад через чёрный выход.

Имение находилось недалеко от Петербурга, и его границы были не так велики, как полагалось аристократам того периода. Единственной его особенностью являлось большое озеро, иметь которое было признаком хорошего вкуса. Иметь водоём в усадьбах или поместьях могла позволить себе не каждая дворянская семья. Всем хозяйством руководила сама Мария Павловна. Майя подолгу рассказывала, как различные колонны и статуи везли то ли из Польши, то ли из Англии и барышня очень трепетно относится к каждой завитушке на них. Около озера, на котором плескалось с десяток лебедей, росла, спустив вниз длинные тонкие ветви, большая ива. В её тени можно было укрыться за чтением какой-нибудь книги и в абсолютном упокоении забыть о мирских проблемах.

Всё имение было засажено желтеющими деревьями, кустами и невероятно ароматными розами, для которых была отдельно возведена ограда. Тёплый ветер, который по частицам хватал на своём пути благовония отцветающего сада, разносил особый осенний аромат, присущий исключительно этой семье. Стояла пасмурная погода, и пролетающие низко над землёй птицы радовали окружающих своим звонким щебетаньем.

— Выглядите намного лучше, — сказала Майя, ступая шаг за шагом рядом с Клэр.

— После случившегося я и представить не могла, что жизнь в девятнадцатом веке может быть такой спокойной и уютной, — восторженно отвечала Клэр, пребывая в розовых мечтах.

— Возможно, но такая жизнь отнюдь не у всех.

— Что бы ты делала, если бы обрела свободу?

— О! Я говорю не о себе. Я ведь свободна, вы забыли?

Клэр продемонстрировала не полученный на свой вопрос ответ, взглянув на Майю слегка прищуренными глазами.

— А вообще… Если бы я смела помышлять о чём-то большем, чем жизнь здесь, то мне бы хотелось повидать мир, — Майя говорила с крайним сожалением, не имея желания и возможности распахнуть свою душу перед малознакомым человеком.

Клэр чувствовала те невидимые границы дозволенного, которые проводила Майя, находясь в определённом социальном положении. Разговаривая с ней, Клэр ощущала свободу не только своих мыслей, но и действий, тогда как Майя была полностью покорным и безвольным представителем монархической системы, не выражая открытого недовольства своей жизнью.

Клэр ещё только предстояло привыкнуть к этим социальным правилам, а пока она с внутренним, демократическим возмущением впитывала всё, что ей рассказывала девушка.

— Можно мне спросить? — робко произнесла Майя, уставив глаза на подол своего платья, на что Клэр добровольно кивнула кудрявой головой.

— Через сотни лет все люди на земле действительно станут свободными?

— Ну да… Люди станут делать всё, что пожелают, если только их желания не выходят за рамки закона.

Майя ничего не спросила, а лишь вдумчиво принялась смотреть на макушки колышущихся перед ней деревьев.

Когда они полностью обошли весь сад, Майя предложила посидеть в ротонде неподалёку от дома. Белые цилиндрические колонны на фоне невероятно больших и зелёных елей были видны даже на дальнем расстоянии.

— С вашего позволения я ненадолго оставлю вас, Клэр. Надобно рассказать Марии Павловне, что вам уже лучше, — сказала Майя тонким голоском, в какой-то момент вспомнив о просьбе барышни.

— О да, конечно, разумеется! — поправила Клэр саму себя, привстав со скамейки в ротонде.

— Благородные дамы не встают перед прислугой, Клэр, — с хихиканьем сказала Майя, прикрывая рот рукой. Клэр повела бровями и опустилась обратно, прекрасно понимая, что это только первые, и далеко не самые крупные, её ошибки.

Клэр осталась сидеть одна, мирно наслаждаясь звуками окружающей её природы. Облокотившись на перила небольшой ротонды, она захотела спрятаться в медленнорастущей тени от высоких колонн. Закрыв глаза и ощутив холод на своём лице, Клэр окунулась в мирное наслаждение, которого была лишена ранее. Оказывается, человеческое счастье состоит не в наличии дорогой машины или крупных связей и, тем более, не в том, что в Инстаграме поставили сто лайков на твою фотку из отпуска. Для счастья достаточно тихо сидеть в уютном местечке и вдыхать запахи осенней листвы. Достигнув полного умиротворения, Клэр совершенно перестала замечать быстро текущее время, равно как и посторонние звуки вокруг себя.

— Доброго дня! — раздался резкий мужской голос, в секунды разрушивший душевное уединение Клэр. Он прозвучал настолько близко, что от неожиданности она на мгновение подскочила на месте.

Чуть высунув голову из беседки, Клэр увидела стоящего перед ней молодого человека прекрасной наружности и крепкого телосложения в жилете болотного цвета поверх белой рубахи. Его одежда, а в особенности взгляд, устремлённый на Клэр смело, без каких-либо стеснений или ужимок, говорили о том, что он дворянского происхождения. Ярко-зелёные, как весенний луг, глаза начали знакомиться с нею ещё до того, как она произнесла первое слово. Его слегка опечаленный вид, вьющиеся на голове золотые волосы, которые беспорядочно теребил ветер, показались Клэр идеальным образом для типичных любовных романов.

— Добрый! — чуть замешкавшись, ответила Клэр, поправляя юбку.

— Я не напугал вас? — мягким тоном поинтересовался незнакомец.

— О нет… что вы, — смущаясь его пристального внимания, Клэр то и дело отводила от него глаза.

— Позвольте мне немного любопытства. Что столь прекрасная молодая особа делает в нашем скромном саду? Вы приехали к Мари?

— Не совсем так, но… — Клэр путалась в собственных мыслях и словах, оттого её речь казалась грубой и несвязной. — Я не знаю, как сказать лучше, поэтому правильным будет дождаться её ответа.

— Хмм. Довольно многообещающая история. Разрешите представиться: Пётр Николаевич Миланов. А вы мадемуазель, должно быть?

— Клэр Данииловна, — коротко ответила она.

— Весьма необычное имя… На аглицкий или французский манер?

— Скорее, на французский, — чуть задумалась Клэр, предположив, что этот юноша имеет в виду французский язык.

— А на аглицкий манер к вам бы обращались «мисс Клэр». Ваше имя, безупречно отражает красоту вашего лица, — спросив у Клэр разрешения, Пётр взял её белоснежную руку и прикоснулся к ней губами.

— Вы родственник Мари? — не привыкшая к подобным ухаживаниям Клэр моментально предприняла попытку отвести от этого жеста внимание. Она любила платья и всё то, что характеризовало её женскую красоту, но по части манер и отношений с мужчинами была настоящей пацанкой. С самого детства её друзьями были только дворовые мальчишки, которые жили по соседству. Единственной её подругой была Катя, с которой они познакомились ещё в младших классах. С представителями мужского пола Клэр легко могла играть, спорить и даже драться, но, когда речь заходила о признаниях в любви или проявлении симпатии, она в мгновение ока превращалась в смущённую, запуганную улитку, прячущуюся в свою раковину.