Эмма Дарвин - Тайная алхимия

Слова Гарета о моем отце: «Мне думается, он просто хотел поступить так, как ему хотелось. Ему не приходилось придерживаться точной правды. Он мог создавать узоры с помощью красок и таким образом выражать то, что хотел сказать».

То, что я напишу, будет моими словами или их словами? Моей жизнью или их жизнью? Это не будет историей.

«Видно с расстояния в два фута и не видно с расстояния в четыре фута», — сказал друг Марка Чарли во дворце Элтхэма.

И откуда же мне начать? С начала, как Иззи начинает свою историю «Солмани-Пресс»? Или с того момента, когда, после ссылки и отчаяния, Бог все исправил?

Я думаю о Марке, и пустота, которая ждет меня в Сиднее, кажется теплее и не такой невыносимой, потому что она не продлится вечно.

Я понимаю: начну с Елизаветы, уже не ребенка, которая едет домой и знает: то, что ожидает ее, — новая жизнь и новое место в мире.

«Елизавета» — подписалась она сама, но я должна отыскать ее голос и наделить ее им.

Медленно я начинаю писать…

Всегда было весело ехать домой, в Графтон. То, что у семей нашего круга имелся обычай отсылать детей в другие семьи для приобретения навыков и знаний, приличествующих их сословию, не делало мою ссылку в Гроуби более легкой. Сэр Эдуард Грэй из Гроуби был довольно дружелюбен, но его жена, леди Феррарс, — отнюдь нет. Кроме того, какая девочка семи-восьми лет не скучает по дому и сестрам? Для маленького ребенка небольшое утешение, что подобная ссылка сулит выгодный брак. Когда в Гроуби ко мне присоединилась моя сестра Маргарита, стало легче. К тому же я достаточно подросла, чтобы научиться скрытности, и леди Феррарс не могла придраться ни к моим словам, ни к тому, как я выполняла свои обязанности, а меньше всего — к нарочитой покорности, с которой я подчинялась ей во всем.

В тот год мы остановились на ночлег в Харбороу, потому что человек сэра Эдуарда Грэя, отправившийся из Гроуби вместе с нами, сказал: вот-вот может пойти снег, и нет необходимости лететь сломя голову, чтобы застрять где-нибудь, когда стемнеет.

На мой взгляд, библиография и список источников неуместны в беллетристике, но принцип Гейзенберга касается авторов исторических романов так же, как историков. Описывая Елизавету и Энтони Вудвиллов в определенные моменты их жизни, я понимаю: читатели могут задуматься обо всей истории.

Итак, история эта была такова.

Елизавета (Элизабет) Вудвилл (Вудвиль) родилась, вероятно, в 1437 году, а Энтони (Антони) — четыре года спустя. Их мать, Джакетта Люксембургская, сначала вышла замуж за Джона, герцога Бофорта, который был регентом при своем племяннике, короле Генрихе VI, и выбивался из сил, пытаясь удержать обширные владения Англии во Франции. Отец Елизаветы и Энтони, сэр Ричард Вудвилл, был сенешалем, или представителем, герцога в Нормандии. Его тайное бегство с овдовевшей герцогиней Джакеттой вызвало скандал при дворе.

Но вскоре Вудвиллов простили, они стали деятельно служить королю, у них появилось шестеро детей.

Ричард командовал разными войсками, наиболее примечательно его командование в Кале, а Джакетта состояла придворной дамой при своей подруге-француженке, королеве Маргарите (Маргарете), дочери короля Анжу.

Король Генрих VI был ласковым, набожным и совершенно неспособным контролировать правящий класс, который больше не предъявлял традиционных для англичан требований на Францию, служивших безопасной отдушиной для соперничающей знати. Поэтому Маргарита, будучи умной женщиной, волей-неволей стала проявлять политическую активность.

Поместье семьи Вудвилл находилось в Нортхемптоншире, в Графтоне. Примерно в 1452 году Елизавета вышла замуж за сэра Джона Грэя, старшего сына рыцарской семьи, проживавшей чуть дальше к северу, в Гроуби, как раз рядом с Нортхемптоном.

Елизавета и Джон жили, по всей вероятности, в Астли, в Уоркшире. Елизавета родила двух сыновей: Томаса (Тома) и Ричарда (Дикона, как его зовут в первой половине романа) Грэев. Тем временем Энтони последовал по стопам отца и стал хорошо известен как удачливый воин и участник рыцарских турниров. Он женился на девушке из богатой семьи, Елизавете, леди Скейлз, и стал по праву мужа называться лордом Скейлзом.

Вудвиллы и Грэи были стойкими приверженцами Генриха VI и королевской династии Ланкастеров. Но в 1454 году Генрих VI впал в безумие, по-видимому, это была кататоническая форма шизофрении. Его кузен Ричард, герцог Йорк, который благодаря своему происхождению имел больше прав на трон, стал регентом. А кузен Ричард Невилл, граф Уорик, был главным сторонником последнего. В это время Маргарита Анжуйская родила сына, Эдуарда Ланкастера, принца Уэльского. Когда Генрих VI оправился от приступа болезни, Ричард, герцог Йорк, отказавшись от регентства, заявил свои права как наследник Генриха вместо малютки Эдуарда Ланкастера — и победил.

Маргарита не захотела смириться с тем, что ее сына лишили наследства, и добилась еще большей поддержки от своего союзника герцога Сомерсета. Нация в политическом отношении раскололась на две части: приверженцы Дома Йорков и приверженцы Дома Ланкастеров.

Несмотря на вихри и крутые повороты того, что стало известно как Война кузенов, Вудвиллы и Грэи поддерживали Генриха VI. Сэр Джон Грэй был убит во второй битве при Сент-Олбансе в 1461 году, оставив Елизавету вдовой с двумя маленькими сыновьями.

Ричард, герцог Йорк, погиб в битве в 1460 году, и его восемнадцатилетний сын Эдуард унаследовал его претензии на трон. В битве при Тоутоне в 1461 году армии Генриха и Маргариты были уничтожены. Вместе со многими Вудвиллы перешли на другую сторону, примкнув к победоносному королю Эдуарду. Генрих был взят в плен, заточен в лондонский Тауэр, а Эдуард коронован как Эдуард IV. Ричард и Энтони Вудвиллы вскоре стали деятельно ему служить.

В1464 году Эдуард IV влюбился в Елизавету Вудвилл, и они тайно обвенчались. Ему было двадцать два, ей двадцать семь. За следующие пять лет она родила ему трех дочерей: Бесс, Мэри и Сесили. Отец Елизаветы, возвысившийся до звания пэра как граф Риверс, и все ее братья были известными фигурами на службе короля, а сестры ее заключили выгодные браки.

Неизбежно возникло напряжение между различными придворными фракциями, включая фракцию Вудвиллов. Все мирились как с тем, что семья короля извлекала выгоду из своей власти и подаренных земель — в то время власть и земли были почти синонимами, — так и с их приносящими богатство браками. Но Елизавета была первой королевой-консортом, урожденной англичанкой, и не существовало прецедента для должного обращения с семьей королевы, особенно такой большой, как эта.