Ширли Басби - Во сне и наяву

Я только доработал ее и взял на вооружение. — Он посмотрел на неподвижное тело Барнелла и сокрушенно покачал головой. — А знаете, я испытал огромное наслаждение, когда убивал его… Ах да, чуть не забыл! Вы, кажется, поручили своим людям следить за Хайрамом? Успокойтесь, успокойтесь, они живы и здоровы.

Думаю, им недолго придется лежать связанными в доме Хайрама, кто-нибудь их обязательно скоро найдет. Я был очень осторожен, и они меня не видели. Еще одна тайна, над которой мне предстоит поразмыслить на досуге.

Только сейчас до Янси дошло, что однорукий человек не мог проделать все то, о чем рассказал Шеллдрейк.

— Ваша рука… — изумленно пробормотал он. — Так, значит, вы пользуетесь ею!

— О да, — лукаво улыбнулся Том. — Я уже некоторое время пользуюсь раненой рукой, но если бы вы знали, как выгодно, чтобы все считали вас немощным калекой. Люди с жалостью смотрят на вас, к калекам и относятся иначе. Их считают безобидными, от них не ждут подвохов. — Он посмотрел на сеновал. — Моя жена, например, потеряла бдительность и позволила мне шпионить за собой и своим любовником. Если бы я был здоров, едва ли она проявила бы такую беспечность. Я знал обо всех их планах! Представьте себе, обо всех до единого! Они оказались такими дураками!

Энн и Хайрам считали, что если у меня парализована рука, значит, я ничего не вижу и не слышу. В последнее время моя супруга совсем обнаглела и даже не скрывала своей ненависти ко мне. Но в конце концов я оказался умнее, я обвел ее вокруг пальца! — Губы Тома раздвинулись в довольной ухмылке. — Они со своей сестрицей думали, что из меня можно веревки вить. И напрасно! Я показал Маргарет, как глубоко она заблуждалась на мой счет. Перед смертью она, наверное, поняла, как сильно ошибалась.

— Маргарет? — осторожно переспросил Янси, искоса взглянув на Шеллдрейка. — Что вы хотите этим сказать?

В наполненном едким дымом воздухе прозвучал смех, от которого кровь стыла в жилах.

— Только то, что эта маленькая сучонка Маргарет надеялась заставить меня развестись с Энн и жениться на ней! — Том повертел головой. — Она знала, что я хочу быть судьей, и пыталась убедить меня в том, что скандал не помешает моим намерениям. Тупая шлюха! Неужто кому-то нужен судья, который накануне выборов развелся с женой и женился на женщине столь неблаговидного поведения! Представляете, человек, который должен служить примером для всех сограждан, разводится с женой и женится на ее сестре, которая, в свою очередь, разводится со своим мужем, чтобы выйти за него замуж! Придумать такой безумный план могла только круглая идиотка! О моем разводе не могло быть и речи! Я попытался по-хорошему объяснить Маргарет, что это невозможно, но она ничего не хотела слушать. — Он повернулся к огню, подбросил еще несколько щепок и бесцветным голосом продолжал:

— Но она была красавицей. Знаете, мне не доводилось видеть женщины красивее Маргарет. Я был без ума от нее, хотя и догадывался, что ей нужен не я, а мои деньги. — Том с тоской посмотрел на Янси. — В те дни я был намного богаче Сэма, может, даже богаче, чем вы сейчас. Сэм, конечно, не мог сравниться со мной по состоянию, и, думаю, Маргарет решила поставить на меня. Ей было наплевать, что для достижения своей цели придется пойти на страшный скандал.

Она была решительной женщиной, такие убирают с дороги все препятствия. — Он снова хохотнул. — Я тоже убираю со своего пути все препятствия. Когда она поняла, что я не собираюсь соглашаться на ее план, то пригрозила рассказать Сэму, будто ребенок, которого она носила, не его, а мой. Она решила добиться своего с помощью шантажа. Я очень хотел стать судьей и не мог допустить скандала. Поэтому я выкрал у Бартоломью серебряный испанский кинжал и убил ее.

Янси слушал исповедь Тома Шеллдрейка, но даже она, столь чудовищная, не могла отвлечь его от происходящего — с каждой минутой воздух все больше наполнялся дымом. За огнем уже можно было не следить, он набрал силу и горел сам по себе. Красновато-желтые щупальца яростно пожирали все, к чему прикасались. Внизу, где лежал Кантрелл, воздух был еще сносен, но через некоторое время дым опустится и на пол. С каждой секундой огонь становился все жарче. Янси еще раз проверил веревки на прочность и понял, что попытки развязать их ни к чему не приведут. Взглянув на Тома, он снова попытался дотянуться до спрятанного в сапоге ножа.

Шеллдрейк, казалось, совсем позабыл о его существовании. Сейчас он был увлечен огнем и рассказом о своих подвигах. Если он еще какое-то время пробудет в таком состоянии, Янси, возможно, и успеет достать нож. Но Шеллдрейк вдруг отвернулся от огня и уставился на своего пленника. Янси испуганно замер.

— Знайте, это я подложил Саре в постель гремучую змею, — заявил он. — Я боялся, что она знает, кто убил Маргарет, и хотел навсегда заткнуть ей рот. — Он помолчал. — Слава Богу, что мой замысел не удался! Я чуть было не совершил чудовищную ошибку! Знаете, когда я нес змею в ее комнату, эта тварь меня едва не укусила. Позже до меня дошло, что Сара так до конца и не поняла значения разговора между Энн и Маргарет, который она подслушала в ту роковую ночь в «Магнолиевой роще». — Теперь безумный Шеллдрейк уже вел диалог сам с собой. — Сначала я так перепугался, что мог думать только об одном — как заткнуть Саре рот. И змея показалась мне неплохой идеей. Сейчас-то я, конечно, понимаю, если бы мне удалось убить Сару, то все мои планы рухнули бы. — Он улыбнулся. — Ну сами подумайте, если я не женюсь на Саре, как мне получить ваше наследство?

— В самом деле, как? — эхом повторил Янси, удивляясь тому, что никто до этой минуты даже не догадывался, насколько болен и опасен Том. Скорее всего, мрачно подумал он, все проявили такую беспечность потому, что считали его надломленным человеком, который нуждается в жалости и помощи.

Наверное, поэтому никто и не увидел, какую опасность он представляет для окружающих.

— Вы уж меня простите за то, что я выбрал для вас такую неприятную смерть, — извинился Том Шеллдрейк, и в голосе его прозвучала искренность. — Вы всегда мне нравились, Янси.

Вы прекрасный человек. Да и Сэм был добр ко мне после того, как я все потерял. Правда, если бы я не спас его жизнь на войне, ему бы не пришлось проявить свою доброту. И все же…

— А знаете, ведь вам вовсе не обязательно меня убивать, — неожиданно выпалил Янси. — Можете меня и отпустить. Я не представляю для вас никакой опасности.

— О нет, — покачал головой Том. — Сейчас я уже не могу менять свои планы. Я уже убил Хайрама и Энн и рассказал вам о Маргарет. Так что у меня нет иного выхода, я должен избавиться и от вас. Как же это вы не опасны для меня, если все знаете?