Юлия Галанина - Принцесса лилий (сборник)

Эта радость еще и оттого, что закончилась напряженная война, что у короля появилась королева и они друг другу не противны. За зимой будет весна – мирная. Пусть лишь на этом кусочке земли.

Все радуются оттого, что сказка о бедной девушке, ставшей принцессой, вдруг стала явью. Хотя наяву, как это всегда бывает, и девушка не совсем девушка, и принц не сказочный, и добрая фея на кого хочешь ужас наведет, если ей понадобится. Но все вместе как-то так сошлось, что люди рады выпить за здоровье молодых, потому что скоро Рождество, в январе начнется новая жизнь, другая. А сейчас завершается тяжелое время, и завершается оно веселой свадьбой, ведь поздняя осень – время свадеб, а значит, все правильно, все, как положено.

– Госпожа Фатима хотела наших ребятишек нянчить, – сказала она, улыбаясь, – да как бы не пришлось наоборот…

– Это я все-таки удачно пошел жениха поторопить, – шепнул рыжий пират Жаккетте.

– Ты удачно воспользовался лестницами, Жан, – отозвалась Жаккетта.

– Потому что ему меня не обогнать, – гордо заявил рыжий пират. – Вот так-то!

– Я знаю, – кивнула Жаккетта. – А теперь и Волчье Солнышко узнал.

В это время подвыпивший господин де Боже громко сказал:

– Пора вести молодых в опочивальню. Герцог должен сделать из герцогини настоящую женщину.

Все оживились. Кое-кто захихикал.

– Спасибо, что напомнили, дядюшка, – тут же отозвался виконт. – А где нам дозволено свить свое теплое гнездышко?

– На лилейной голубятне, племянник, – сказала госпожа де Боже. – Вы там неплохо устроились.

– А может быть, по пути туда дядюшка расскажет мне, как лично он сделал такую великолепную женщину, как госпожа Анна, чтобы я мог поучиться перед первой брачной ночью? – поинтересовался виконт. – Я очень боюсь не справиться. И думаю, не переуступить ли мне свое право, как это водилось в старые добрые времена.

– Времена сейчас, слава богу, новые, – выкрутился господин де Боже. – И лучше всего положится на волю Божью, все тогда будет хорошо.

– Как и во всяком богоугодном деле, – подхватил виконт. – Прекрасный совет, я так и сделаю. Пожелайте нам с госпожой Изабеллой, дядюшка, плодиться и размножаться, чтобы вскорости целый выводок детишек оживил наш пустой дом и радостно выбегал вас встречать, визжа от радости, когда вы с тетушкой будете оказывать нам честь своими визитами.

– Разумеется, – кивнул господин де Боже. – Желаю от всей души.

Госпожа де Боже ничего не сказала, лишь мило улыбнулась.

Но когда виконт допил свой бокал, он обнаружил, что за его креслом стоит стража. Идти на первую брачную ночь ему снова предстояло под конвоем.

На брачное ложе молодых повели с шутками, прибаутками, стражниками спереди и позади.

Никто и не заметил, как во время брачного пира исчез Масрур.

Но когда герцога и герцогиню довели до их комнаты и закрыли дверь, предоставив им наслаждаться друг другом сколько душа пожелает – на кровати, заботливо разложенный, красовался праздничный наряд альмеи, молчаливо обещая виконту не ночь, а сказку.

На всякий случай госпожа де Боже велела страже провести ночь у дверей новобрачных.

И если услышат крики о помощи: все равно от кого, от герцогини или от герцога, – ломать дверь, врываться и спасать, чтобы не омрачить замок Ланже ненужными происшествиями.

Завтра – день отъезда, до завтра все должно быть хорошо!

Пока все веселились, Жанна тихонько сидела около Жерара, радуясь, что теперь он просто спит, уже не находится в забытьи, как раньше. И отеки понемногу начали спадать. Синяки, конечно, выглядят ужасно, но со временем и они исчезнут. Сейчас ему надо спать побольше.

Жанна даже ощутила необъяснимую тягу что-нибудь вышить, почувствовать пальцами туго натянутую канву, нежность разноцветных шелков, холодную сталь иглы, сопротивление ткани, когда острие протыкает полотно и утягивает за собой нитяной хвостик.

Жанна сидела и смотрела на огонь в камине, и зажигать свечи совершенно не хотелось. В полумраке было растворено умиротворение. И предвкушение Рождества.

Помимо воли у Жанны стали всплывать картины последних дней – Аквитанский отель, Волчий замок, замок Ланже… Отчаяние, страх, надежда, снова страх, взрыв отчаяния, ярость и боль. И вот – радость, тихая, как дыхание Жерара.

Дверь отворилась.

Жанна подумала, что вернулась баронесса де Шатонуар, обернулась – на пороге стояла Анна Бретонская.

– Не вставайте! – махнула она рукой, заметив, что Жанна вскочила. – Король отпустил меня проведать вас и вашего супруга, пока все пируют. Я уже отсюда вижу, что ему лучше.

– Садитесь в это кресло, оно удобнее, госпожа Анна. – Жанна торопливо зажигала свечи. – Жерару действительно легче.

На свечах заплясали яркие огоньки, запахло теплым воском.

Анна Бретонская сочувственно рассматривала спящего Жерара.

– Завтра я отправляюсь в Плесси-ле-Тур. Начнется совсем другая жизнь, – сказала она. – Не знаю даже, увижу ли я теперь когда-нибудь Бретань… А вы, Жанна, присоединитесь ко мне?

Жанна думала над этим простым вопросом, который обязательно должен был прозвучать, думала и вчера, и сегодня. Она помнила, какие восхищенные взгляды бросали в ее сторону кавалеры, не исключая короля.

– Мне кажется, госпожа Анна, – начала она осторожно, – что нам с Жераром некоторое время лучше пожить подальше от двора. Если бы король дал своему рыцарю какую-нибудь должность, которая могла бы позволить Жерару послужить на благо короля и королевства – где-нибудь в провинции, где требуются настоящие дела, а не внешний блеск…

– Вы хотите добровольно отдалиться от двора? – уточнила Анна Бретонская.

– Если я сейчас останусь при дворе, Жерар постоянно будет себя чувствовать лишь мужем важной придворной дамы. А я буду постоянно разрываться между ним и службой вам. Но если он будет служить королю, по-настоящему, по-мужски, тогда уже я буду всего лишь любящей женой такого важного человека. И тогда, когда пройдет немного времени, мы сможем появиться при дворе уже на равных.

– Разумно, – оценила Анна Бретонская – Хотя раньше мне казалось, что вы не променяете блеск двора ни на что на свете.

– А я и сейчас не променяю! – улыбнулась Жанна. – Поэтому и прошу назначения Жерара в какое-нибудь место, где он будет одним из самых важных лиц, а значит, и у меня будет свой двор, где уж, конечно, я всем и каждому постараюсь дать понять, что я придворная дама самой королевы, не меньше!

Анна Бретонская тихонько рассмеялась, прикрываясь рукавом, чтобы не потревожить раненого.

– В том, что вы не пропадете, я не сомневаюсь, – сказала она. – Ну а как же скука? Как же ощущение, что где-то жизнь, а тут болото?