Шэрон Шульц - Леди и ее рыцарь

Если, конечно, захочет защищать, когда узнает обо всем и о ее роли в произошедших событиях.

Коннор проснулся на рассвете, натянул штаны и рубашку и, прихватив меч, стал пробираться между слугами, которые спали на соломенных тюфяках на полу большого зала.

Он совсем не выспался, потому что лег, лишь когда все его люди были как следует устроены. Он коротко расспросил сэра Айвора о защитных средствах замка и поинтересовался у Бриджит, служанки леди Мойры, каково состояние госпожи. По ее словам, тревоги оказались напрасными, да и вообще она должна родить лишь через несколько недель. Ее госпожа недавно потеряла мужа, да еще тревожится за собственный дом и людей, из-за этого припадок и случился. Может, сейчас, когда он привел столько народу защищать ее замок, она перестанет так переживать и спокойно дождется родов.

Коннор решил, что, если он в самом деле намерен защитить замок, ему нельзя ни на мгновение расслабляться и прерывать боевую подготовку. Он хорошо поработал над собой в последние годы, чтобы стать воином, и больше не хотел возвращаться к своим прежним привычкам.

Да и вообще, он с удовольствием предвкушал то, что нес новый день. В воздухе еще чувствовалась ночная прохлада и ощущалась влажность, которая, по словам его матери, делает такой прекрасной кожу ирландских женщин. Что-то мягкое окутывало все вокруг, какая-то почти неземная, таинственная дымка, какой никогда не было в Клиффорде.

Двор был пуст. Зайдя подальше, где было больше травы и меньше пыли, он снял рубашку и стал разминаться. Затем принялся отрабатывать серию упражнений с мечом, которой Вальтер, старый солдат, сражавшийся некогда вместе с отцом Коннора, обучил его, когда молодой парень решил закалить свою волю и стать воином.

Тогда Коннор с удивлением открыл для себя, что дисциплина и физические упражнения прочищают мозги и помогают ясно и связно мыслить. Они укрепили не только его тело, но и дух, он стал смотреть на мир другими, взрослыми глазами, совсем не так, как прежде.

Он размахивал мечом, атаковал и парировал удары невидимого противника, а в памяти всплывали не столь отдаленные события. Безвольным слабаком – вот кем он был всего несколько лет назад. Рэнналф назвал его трусом, когда они стояли над безжизненным телом отца.

Острая боль от удара отцовского кинжала по лицу, оставив длинный след на левой щеке Коннора, была ничем по сравнению с душевной мукой, причиненной словами Рэнналфа, его обвинениями. Он и без этого чувствовал себя виноватым, а презрительные слова брата сделали просто невыносимой тяжесть, лежавшую у него на сердце.

Сознание вины заставило Коннора взглянуть на себя другими глазами, и он поклялся себе, что изменится.

Тяжело дыша, взмокший от пота, Коннор остановился, возвращаясь к действительности. Он разминал шею, когда вдруг заметил в открытом окне женщину.

– Доброе утро, миледи, – с поклоном приветствовал он леди Мойру.

– Утро действительно доброе, милорд, – отозвалась та.

В руке она держала волосяную щетку, блестящие черные волосы падали волной на ее плечо. Вчерашняя бледность сменилась здоровым румянцем, хотя темные круги под глазами говорили о том, что она еще не совсем оправилась. Она провела щеткой по волосам, напомнив Коннору женщину из сказок, которые мать рассказывала ему и Рэнналфу, когда они были маленькими. Там были прекрасные, таинственные дамы, очаровывающие мужчину единственным взглядом или улыбкой.

Вчера он как-то не заметил, до чего же Мойра хороша и… соблазнительна, даже несмотря на то, что она в положении. Коннор одернул себя. Он достаточно силен, чтобы противостоять всякому соблазну. Их взгляды встретились.

– Как вы себя чувствуете сегодня?

– Хорошо, и никаких дурных последствий, как мне сказала Бриджит. Жаль, что она не выпускает меня из комнаты, сегодня такой приятный день, – произнесла она, глядя на него, а вовсе не на ясное небо.

Он потупился, только сейчас вспомнив, что не одет. Надеясь, что выступившую у него на лице краску она припишет не смущению, а физическим упражнениям, он положил на землю меч, поднял рубашку и надел через голову.

– Прошу прощения.

Она махнула рукой.

– Ничего, это я должна просить у вас прощения, милорд, я вам помешала.

– Миледи, прошу, отодвиньтесь назад, вы можете потерять равновесие, – произнес Коннор, стараясь говорить спокойно, чтобы не испугать ее. – Ради всех святых и ради вас самой.

Она посмотрела вниз, охнула и отпрянула назад. Коннор прерывисто вздохнул и кивнул головой.

– Спасибо. – Он наклонился, поднял портупею и вложил меч в ножны. – Вы ничуть мне не помешали, – добавил он, выпрямляясь, – я уже почти закончил.

Леди Мойра снова подвинулась к окну, теперь уже осторожнее.

– Не будете ли вы так любезны разыскать сэра Айвора и прийти с ним вместе ко мне в комнату? – заговорила она. – Я уверена, у вас есть вопросы по поводу нашего положения. Бриджит принесет поесть. Мне бы не хотелось, чтобы вчерашнюю встречу вы приняли за образчик нашего гостеприимства.

Ее приглашение полностью отвечало планам Коннора. Чем раньше он узнает, что произошло в замке «Джералд», тем скорее сможет решить проблему.

Коннор поклонился.

– Благодарю вас, миледи. Мы с сэром Айвором придем, как только я его разыщу.

Она медленно, но с поразительным изяществом встала и поклонилась ему. Сердце его снова замерло, и не от страха за нее. Нет, причина была не столь невинна.

Дело в том, что, глядя на нее, стоявшую под лучами утреннего солнца, высвечивавшими ее округлившуюся фигуру и сиявшими бликами на ее волосах, он не мог не признать, что леди Мойра Фицджералд необычайно привлекательная женщина.

Вид лорда Коннора с обнаженным торсом не выходил у Мойры из головы. Она оделась и заплела косу. Она никогда не думала, что поединок на мечах, пусть и с воображаемым противником, может быть таким красивым. А ведь подобных поединков она в своей жизни повидала немало – трое ее братьев постоянно устраивали тренировки, да и всерьез бились тоже.

И все же ни они, ни даже ее покойный муж, хотя он был искусным воином, тем более для своих лет, никогда не бились так красиво, как лорд Коннор. Может быть, он владеет мечом гораздо лучше, чем лорд Брайен и ее братья?

Если так, то Маккарти, слава богу, встретят наконец в лице лорда Коннора Фицклиффорда достойного противника.

Не в силах усидеть на месте, Мойра походила по комнате, задержалась у накрытого стола, переставляя блюда, потом села на скамью у окна и взяла в руки вышивание. Но незамысловатая вышивка на крохотной распашонке не требовала большого внимания, и мысли Мойры снова вернулись к человеку, которого лорд Рэнналф прислал им на помощь.