Мэри Бэлоу - Рождественская невеста

- Это - замечательное место для проживания, - ответил Эдгар. О Господи, девочке не более восемнадцати! Он, должно быть, был в её возрасте, когда она родилась, а её мать, скорее всего, его ровесница.

- Фанни всегда особенно наслаждается днями, проведёнными в Бристоле, - добавила леди Грейнджер. - Вы должны назвать достопримечательности, которые Вам больше всего нравятся в Бристоле, мистер Доунс, а Фанни скажет, согласна ли она с Вами.

Наверное, невозможно было найти более верного способа связать язык девочки. Она подняла глаза сначала к его груди, а когда попыталась посмотреть ему в глаза, опять отчаянно покраснела. Бедный ребёнок.

- Всякий раз, когда я, побывав в Лондоне, возвращаюсь домой, - сказал Эдгар, - меня спрашивают, что я видел, и что мне больше всего понравилось в столице. Я никогда не могу ответить на этот вопрос. Я могу описать Лондонский Тауэр, Гайд-парк или дюжину других увиденных мест, но никогда не могу выбрать что-то одно, как наиболее понравившееся. Вам нравится Бристоль, мисс Грейнджер?

Она бросила на него короткий, благодарный взгляд. У неё были прекрасные серые глаза и довольно тонкие черты лица.

- Да, мне нравится там, сэр, - ответила Фанни. – Думаю, потому что моя двоюродная бабушка живет там.

Это не был глубокомысленный ответ, но привлекательно-искренний.

- Это - лучшая причина для того, чтобы любить какое-то место, - заметил Доунс. - Я вырос в Бристоле, живя там с отцом и сестрой, которых я любил и по-прежнему люблю, поэтому Бристоль для меня всегда будет более дорогим местом, чем Лондон.

Девочка почти расслабилась и даже неуверенно улыбнулась.

– А Ваша матушка? Она не живёт там же, сэр?

- Она умерла, производя на свет мою сестру, - ответил Эдгар. - Но я помню ощущение любви, которое она дарила всем, кто её окружал.

- А Ваша сестра - леди Кора Неллер, мистер Доунс, - объявил сэр Уэбстер, потирая руки, таким тоном, как если бы Эдгар не знал этого. - Замечательная леди! Я помню случай, произошедший ещё до её брака с Неллером, когда она спасла пуделей леди Келлингтон от участи быть растоптанными в Гайд-парке.

- Ах, да. - Эдгар улыбнулся. - У моей сестры есть привычка бросаться всем и вся на помощь.

- Она спасла собак, которых чуть было не растоптали? - Мисс Грейнджер, наконец, взглянула ему прямо в лицо.

Фрэнсис, несомненно, гораздо лучше смог бы представить историю во всей её ложногероической славе, но и Эдгар прилагал все усилия. Тем не менее, казалось, ему не удалось передать юмор героизма Коры, подвергнувшую опасности свою жизнь, чтобы спасти чужих собак, хотя единственной угрозой для которых, были её попытки их спасти. Мисс Грейнджер смотрела на него во все глаза, а её рот, сложился в небольшое беспокойное «О». Рот, предназначенный для поцелуев? Скорее он напоминал Эдгару рты детишек Коры, когда они слушали его рассказы, при его посещениях детской.

Он, должно быть, становиться старым, подумал Эдгар. Слишком старым, чтобы искать невесту.

А затем он посмотрел через комнату в сторону двери, в проёме которой стояла только что прибывшая леди. Она была одна. Одетая по-модному и изящно - в шёлковое облегающее платье ярко-алого цвета, которое как нельзя лучше подчёркивало великолепную грудь женщины. Вся её фигура была великолепна и очень чувственна - это было тело зрелой женщины. По предположению Эдгара ей было уже за тридцать. Тёмные волосы леди были высоко уложены и лишь слегка завивались, а не были закручены в локоны, как у большинства присутствующих женщин. Она обвела зал смелым взглядом с лёгкой полуулыбкой на губах, которая могла означать уверенность, презрение или же насмешливую иронию. С такого расстояния трудно было сказать точно.

Эдгар неожиданно понял, что для джентльмена, он смотрит на женщину непозволительно долго и пристально. Сэр Уэбстер, кажется, продолжал говорить что-то лестное о Коре... Взгляд женщины остановился на его лице, на мгновение скрестившись с его, а затем намеренно медленно скользнул вниз по его телу и снова вернулся к лицу. Она насмешливо приподняла одну бровь, когда их глаза встретились, а её губы сложились в удивлённое «O», которое ему напомнило о губах мисс Грейнджер. С той лишь разницей, что в этот раз мысль о племянницах и племянниках не пришла ему в голову. Он почувствовал, как горячая волна окатила его, как если бы руки, а не взгляд женщины, скользили вдоль его тела.

Если бы они не находились в гостиной графа Гринвалда, то он бы подумал, что она одна из знаменитых и красивейших куртизанок Лондона.

- Ах, да, действительно, - сказал он сэру Уэбстеру, чувствуя, что это был правильный ответ на то, что было только что сказано, хотя и не испытывал особенной уверенности.

Сэр Уэбстер казался удовлетворенным ответом. Леди Грейнджер улыбнулась, а мисс Фанни опять опустила свой взор к полу.

Леди в алом, пройдя в комнату, подошла поприветствовать графа Гринвалда, который в ответном приветствии склонился к её руке.

Элен Стэплтон была приглашена всюду. Она была достаточно респектабельна, будучи вдовой уже десять лет. Прожив первые четыре года своего вдовства с кузиной в Шотландии, она не следовала ни одной из двух линий поведения, которые ожидают от вдовы. Элен не удалилась от общества, чтобы жить в поместье сына ее умершего мужа, но и не проявляла интереса к новому браку.

Она стала путешествовать. Ее муж, на тридцать лет старше неё и безумно влюбленный в жену, оставил ей щедрое наследство. Это наследство она сохранила и приумножила, делая осмотрительные вложения. Леди Стэплтон побывала в каждом уголке Британских островов и каждой стране Европы. Она даже побывала в Греции и Египте, хотя всем, кто интересовался, говорила, что слишком заботится о своих удобствах, чтобы повторить любое из этих путешествий. Иногда она отдыхала от поездок, поселяясь во временной резиденции в Лондоне, где продолжала развлекаться, участвуя во всевозможных мероприятиях. Это был один из таких случаев. Она почти всегда избегала давки весеннего Сезона.

Элен всегда была осторожна, путешествуя с компаньонками, подходящими знакомыми дамами и джентльменами в качестве сопровождения. В Лондоне она всегда снимала дом вместе с компаньонкой, обычно с тетей, которую отсылала в деревню навестить племянников, детей племянников и племянниц, как только были соблюдены приличия. Таким образом, она всегда одна участвовала в развлечениях, передавая извинения гостям от тети. Не было ни одной столь же болезненной тёти, как миссис Кросс.

От тридцатишестилетних вдов, даже обладающих средствами, не ожидают поездок по городу и посещения множества вечеринок, особенно когда они имеют компаньонку, которая, к несчастью, часто подхватывает простуду или мучается от головных болей. От леди в этом возрасте не ожидают, что они будут одеваться по своему усмотрению, отдавая предпочтение пурпурным или темно-красным цветам и носить высокие тюрбаны, украшенные экзотическими перьями. И уж тем более от них не ожидают склонности к алым, изумрудно-зелёным и солнечно-жёлтым платьям или выходам в общество с непокрытой головой.