Барбара Картленд - На крыльях любви

— По-моему, традиция эта просто замечательная, — сказала Аманда.

— А ты что скажешь, Шарлотта? — спросил лорд Ревенскар, внезапно осознав, что сестра еще не произнесла ни слова в течение всего разговора.

— А я думаю о том, что происходит с бедными птичками после того, как их выпустят… Я слышала, что птиц с ярким оперением их бесцветные собратья часто заклевывают до смерти.

— Думаю, к голубям это не имеет отношения, — сказала Аманда. — Когда мы были еще детьми, у нас дома было несколько ручных птиц. Другие птицы их не трогали, даже ели из их кормушки.

— Шарлотта, как всегда, видит во всем только мрачную сторону, — весело проговорил лорд Ревенскар. — Идемте, Аманда, посмотрим, что принес нам Вистлер.

Они спустились в комнату, примыкающую к птичнику. Обернувшись, Аманда увидела, что леди Стендон не идет за ними, но не испугалась, ибо знала, что не останется с лордом Ревенскаром наедине — с ними будет мистер Вистлер со своими голубями.

Когда они вошли в холл, высокие напольные часы пробили шесть. Лорд Ревенскар вытащил из кармана часы и взглянул на них.

— Я могу уделить голубям только несколько минут, — заметил он. — Должен успеть переодеться. Мальчишник начинается в половине восьмого.

— Вы не должны опаздывать, не так ли? — Аманда постаралась придать голосу побольше участия.

Время от шести и до двенадцати тянулось для Аманды так медленно, как никогда в жизни. Каждую минуту она смотрела на каминные часы, а потом, решив, что они наверняка стоят, выбегала на лестницу и, перегнувшись через перила, смотрела на большие напольные часы, которые показывали точно такое же время.

Когда лорд Ревенскар отправился на свою вечеринку, Аманда вернулась в комнату леди Стендон. Они обе решили поужинать в своих спальнях.

— Мне хочется полежать и помечтать о Грэхеме, — просто сказала леди Стендон. — Не хочу ни разговаривать ни с кем, ни видеть никого.

— Я вас очень хорошо понимаю, — ответила Аманда. — Окажись я на вашем месте, тоже хотела бы помечтать в тишине.

Она поужинала в спальне. Теперь горничная, которая принесла ей поднос, расскажет всей прислуге о том, что Аманда легла спать. Когда та, захватив остатки ужина, вышла, Аманда встала и быстро оделась.

Ей хотелось, чтобы Питер увидел ее в новом платье. И она выбрала самое красивое — из мягкой дорогой ткани с глубоким вырезом. В нем она казалась старше и вместе с тем еще прекраснее. Потом Аманда тщательно причесалась. Но как ни тянула время, оказалось, что до полуночи, когда Питер должен появиться в саду, остается еще целых два часа.

Наконец стрелки часов подобрались к заветной цифре. Аманда накинула на плечи шаль и тихонько взялась за ручку двери.

Дом был погружен в полную тишину, только в холле тикали часы, но Аманда знала, что у входной двери дежурит лакей, и старалась ступать как можно тише. На цыпочках спустилась по парадной лестнице, потом по черной и очутилась в самом дальнем конце дома.

Она заранее выяснила, что выйти в сад легче всего из небольшой комнаты, примыкающей к музыкальной. Там было французское окно, а самой комнатой пользовались редко.

В коридорах темно — почти все слуги улеглись. Аманда наконец дошла до нужной ей комнаты, окна которой выходили в сад. Бледная луна появилась из-за туч, и света оказалось достаточно, чтобы разглядеть запоры на французском окне.

Аманда повернула ручки. Они чуть скрипнули, девушка вздрогнула от страха, но с облегчением поняла, что окно отворилось. Выскользнув на небольшую террасу, она сбежала по каменным ступенькам к фонтану. Обогнув его, понеслась прочь от дома и выбежала в парк к беседке.

Из дома беседка выглядела изящной, но вблизи представляла собой громоздкое сооружение из нескольких колонн, подпиравших высокую крышу. Внутри стояла скамейка, а покатая крыша отбрасывала тень — разглядеть кого-либо в беседке не представлялось возможным, по крайней мере ночью.

Аманда, слегка волнуясь, вошла в беседку. Впервые с того момента, как получила записку от Питера, ей пришла в голову мысль — а не очередная ли это ловушка леди Изабеллы?

Когда Аманда проходила мимо колонн, ее вдруг кто-то притянул к себе. Резко обернувшись, она увидела перед собой Питера и облегченно вздохнула.

— Моя дорогая, любимая! Я так боялся, что ты не придешь, — воскликнул он.

— А я боялась, что ты… — ответила Аманда. — Как ты догадался, что нужен мне?

— Почувствовал, — ответил Питер. — Внутренний голос подсказал мне, что я должен быть рядом.

— Я и правда звала тебя, — сказала Аманда. — Посылала тебе на крыльях свою любовь. И ты услышал меня.

— Да, моя любимая, услышал, — ответил Питер. — Но что случилось, скажи?

Он не поцеловал ее, а усадил рядом с собой на скамью. Теперь Аманда видела только очертания его головы и широких плеч, темнеющих на фоне ночного неба. Она вся дрожала от волнения и страха, и Питер чувствовал это.

— Завтра… моя свадьба, — удалось вымолвить Аманде.

Питер вздрогнул, как будто она его ударила, и сдавленным голосом произнес:

— Бог мой! Что же мне делать? Как спасти тебя?

Аманда стояла, безучастная ко всему.

— Очаровательна! — говорили одни.

— Такой красивой невесты свет не видывал! — восторгались другие.

Она пропускала мимо себя комплименты, ощущая только тяжесть в груди. В горле стоял комок. Руки были холодны как лед. Из зеркала на нее глядело безжизненное лицо — живыми оставались только глаза, темные от волнения.

«Неужели все происходит наяву, а не во сне?» — спрашивала она себя и чувствовала, что улетучивается последняя надежда. Она слепо верила в чудо, в то, что Питер спасет ее. В ушах, не переставая, звучал его голос: «Бог мой! Что же мне делать? Как спасти тебя?»

Вчера ночью, услышав эти слова, Аманда почувствовала себя так, будто мир вокруг рухнул. Столько отчаяния было в них. Он до боли сжал ее руки — прикосновение его пальцев она ощущала до сих пор.

Потом они долго молчали. Аманда понимала, что перешла какую-то невидимую грань. Теперь она знала — что бы ни случилось, она все воспримет как должное.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Питер наклонился и уткнулся головой в ее ладони.

— Я пал в твоих глазах, Аманда, — произнес он дрогнувшим голосом. — В глазах единственной, кого я безгранично люблю и чьим мнением дорожу.

— Ты ни в чем не виноват, — ласково произнесла Аманда, сердце ее разрывалось от жалости к нему.

— Если бы у меня была хоть маленькая зацепка. Но нет! Как будто бьюсь головой о стену!

— Я просила лорда Ревенскара отложить свадьбу, но он и слушать не захотел. Как ты думаешь, Питер, почему мы должны обвенчаться непременно завтра? К чему такая спешка?