Никола Корник - Своенравная вдова

— Вот! Вот видишь! — Джулиана беспомощно всплеснула рукой. — Ты уже и так это делаешь!

— Делаю — что?

— Заставляешь меня любить тебя еще сильнее. Перестань, пожалуйста.

Мартин снова притянул ее к себе.

— Джулиана, это же глупо. Я здоров и силен. Я не собираюсь умирать и не оставлю тебя, как Мафлит.

Джулиана покачала головой.

— Откуда тебе знать, Мартин? — У нее на глаза навернулись слезы. — Я возненавидела Эдвина за то, что он меня бросил, — я его возненавидела! Я никогда его не прощу! Я так сильно любила его, а он оставил меня. Я думала, что умру от горя! Как он мог так со мной поступить? Бросить меня, когда я так в нем нуждалась…

Она сорвалась на рыдания и спрятала лицо на плече Мартина.

Она плакала, а он только гладил ее по волосам, чувствуя, как всхлипы сотрясают ее тело.

— Вот, значит, в чем было дело? Ты поэтому никого к себе не подпускала?

Джулиана посмотрела на Мартина.

— Частично. После смерти Мафлита я подумала, что смогу снова быть счастливой — с Клайвом Мэссингемом. Мне тогда казалось, что я его очень любила, но сейчас я понимаю, что это было ненастоящее чувство. И когда Мэссингем доказал свою лживую сущность, я решила, что больше не хочу рисковать своим сердцем. И стала играть в разные игры, держа мужчин на расстоянии.

— Не только мужчин. И твоих друзей тоже — например, Эми. И Эннис Эшвик. И даже родных.

Джулиана пожала плечами, испытывая неловкость.

— Я ревновала Джосса к Эми. Он единственный был мне небезразличен. И только он один вставал на мою сторону. Я пришла в ярость, когда он женился, — и я завидовала его счастью. Но — да, действительно, дружбу Эми я отвергала. И Эннис тоже. — Она обняла себя за плечи и чуть отошла в сторону. — Мне было легче сохранять дистанцию. Наверное, я могла бы даже помириться с отцом, если бы посильнее старалась. Я не хотела больше никого любить.

— А потом ты начала подпускать к себе других людей.

Джулиана уныло кивнула:

— Да… Сначала Клару и Китти. И Брендона. Потом тетю Трис и Эми, и даже чуть-чуть отца. И еще тебя. Ты был самым опасным, потому что я хотела тебя с самого начала, а потом стала в тебя влюбляться… — она покачала головой, — и погибла.

Мартин подошел к ней ближе.

— Ты же знаешь, что я не уйду, Джулиана. Я не приму смиренно отказ и не оставлю тебя. Не тогда, когда я знаю, что ты ко мне чувствуешь.

Джулиана вздохнула.

— Мартин, но что будет, если я потеряю тебя…

— Ш-ш-ш. Ты не потеряешь меня. Никогда.

И Джулиана снова оказалась в его руках, в его объятиях. Она почувствовала, что ее страхи начинают отступать. Она сделала последнюю попытку.

— Не жди, что я изменюсь и превращусь в милую респектабельную женушку. А к старости я стану одной из тех пожилых леди, что с удовольствием надоедают своим родственникам. Как, например, Беатрис.

Мартин улыбнулся.

— Очень надеюсь, что увижу это воочию, — сказал он и поцеловал ее.

Джулиана Давенкорт сидела перед зеркалом и всматривалась в свое отражение. Она стала женой Мартина.

В комнату вошел Мартин. Он бесшумно закрыл за собой дверь и замер, увидев ее, сидящую у зеркала в простой белой ночной рубашке. Ее волосы, медного оттенка, были заплетены в толстую косу. Мартин задержал на ней взгляд и невероятно нежно улыбнулся.

— С этой косой ты кажешься восемнадцатилетней девочкой. — Он поставил свечу на прикроватную тумбочку. — Иди ко мне, любимая.

Она приблизилась к Мартину вплотную и положила руку ему на грудь, ощущая под пальцами гладкий шелк его халата.

— Мартин, я… очень боюсь…

Мартин улыбнулся, глядя ей в глаза.

— Да, я вижу. Но тебе нечего бояться, милая.

Он легонько поцеловал ее, едва-едва касаясь губами. У Джулианы вырвался вздох.

— М-м-м. Как приятно…

— Вот видишь… — улыбнулся Мартин, отрываясь от ее губ, — тебе абсолютно нечего бояться.

На этот раз он поцеловал ее глубже, коснувшись языком ее нижней губы, он проник внутрь ее рта. Джулиана почувствовала, как его руки еще крепче обняли ее за талию, они казались такими горячими, что почти обжигали через тонкую ткань ночной рубашки. Ее захлестнул вихрь сладостных ощущений. Она взяла Мартина за отвороты халата и притянула к себе, прижалась к нему грудью и приоткрыла скользкий шелк. У нее ослабели ноги.

— Мартин… — выдохнула она, чуть растягивая слова. — Не знаю, сколько еще я смогу это вынести…

— Отлично. — В его голосе слышались хрипловатые нотки.

Мартин подхватил ее на руки и осторожно положил на огромную кровать и затем сам сел рядом. Он взял в руки ее косу и стал расплетать очень ласковыми и нежными движениями. Джулиана не отрывала глаз от его сосредоточенного лица. Медленно, очень медленно, он наклонился и снова поцеловал ее, погрузив руки ей в волосы. Она ощутила его теплый, мужской, притягательный запах. Джулиана выгнулась всем телом от сдерживаемого желания. Она просунула руки ему под халат и нетерпеливо его скинула, потом провела пальцами по груди и плечам, мягко ощупывая гладкую обнаженную кожу.

Мартин застонал. Он погладил ее грудь через ткань ночной рубашки. С бесконечной нежностью он потянул за ленты и осторожно стал стягивать с нее рубашку, прокладывая дорожку легких поцелуев от ключицы до самой груди. Джулиане казалось, что она тонет в море всевозможных ощущений, донельзя напряженная от неутоленной страсти. Прикосновение его губ к груди было изысканной пыткой, он дразнил ее, все глубже и глубже увлекая в омут чувственных ощущений.

— Я люблю тебя, Джулиана…

И вот его тело оказалось сверху, твердое и решительное, а Джулиана испытала только радость. У нее вырвался вздох облегчения и отчаянного желания, когда она раскрылась ему навстречу. Ощутила, как он вошел в нее, нежно и настойчиво, яростно и ласково, доставляя ей бесконечное удовольствие. Она закричала, и ей показалось, что он тоже. Когда их перестала сотрясать дрожь, он обнял ее и прижал к себе.

Ее кошмары растворились в небытие.

На следующий день, после ужина, Джулиана вышла в сад прогуляться в одиночестве.

Она дошла до озера и решила вернуться обратно к террасе. Через открытые окна до нее доносилась музыка, смех и голоса. Джулиана невольно ускорила шаг, желая поскорее присоединиться к Мартину и занять свое место в этой ярко освещенной комнате. Затем ее мысли перескочили к грядущей ночи, и она задрожала от предвкушения. Она оглянулась вокруг. На секунду ей показалось, что за ней кто-то наблюдает.

Внезапно ей преградил путь какой-то человек. Он встал перед ней и заговорил. Его голос был ей хорошо знаком, но она не думала, что когда-нибудь снова его услышит.