Мюриэл Митчелл - Детство Скарлетт

— Все равно, Скарлетт, ты должна была молчать.

— Не хочу молчать и не буду.

— Ах, ты не будешь слушаться?

— Не буду, — упрямо ответила девочка.

— Тогда я больше не буду рассказывать тебе сказки.

Скарлетт задумалась, на ее маленьком миловидном лице появилась озабоченность. Но она не хотела так легко уступить Мамушке.

— Тогда… тогда я не буду с тобой дружить.

— Это еще почему? — возмутилась служанка, пряча улыбку, которая появилась на ее широком лице.

— Потому что, Мамушка, ты меня совсем не любишь.

— Я тебя не люблю? — воскликнула негритянка. А кто же тогда тебя любит, скажи?

Скарлетт задумалась и потерла указательным пальцем висок. Она скопировала движение Джеральда О’Хара, когда тот пытался решить какой-нибудь сложный вопрос.

— Меня любит папа.

— Конечно, любит. Но и я тебя люблю.

— А ты меня не любишь. Ты со мной ссоришься! — воскликнула Скарлетт и засмеялась.

Мамушка тоже улыбнулась в ответ.

— Я тебя очень люблю, моя маленькая. Но все равно ты должна себя вести как очень примерная девочка. Я хочу, чтобы все соседи тебе завидовали и восхищались, чтобы все говорили, вот какая хорошая Скарлетт. Вот какая она умная и красивая.

— А я и так умная и красивая. И все меня любят.

— Нет, не все, Скарлетт, тебя любят. Вот например, миссис Макинтош.

— Она сама плохая, плохая, плохая… — громко затараторила Скарлетт, стуча розовым кулачком по подушке.

— Но ведь она привезла тебе подарки. А если не любила, то приехала бы с пустыми руками.

— А мне не нужны ее подарки. И эта кукла мне совсем не нужна.

И Скарлетт столкнула куклу со своей кровати.

Мамушка огорченно покачала головой.

— Видишь, Скарлетт, как плохо ты себя сегодня ведешь. Поэтому, сказку тебе сегодня рассказывать не буду.

— Ну, Мамушка, Мамушка, — на глазах девочки выступили слезы.

Настроение ребенка менялось каждую секунду. И Мамушка это прекрасно знала, она поняла, что сейчас Скарлетт может расплакаться, а утешить ее будет очень и очень непросто.

— Не расстраивайся, маленькая, конечно же, я расскажу тебе сказку. Только пообещай мне, как только я расскажу тебе сказку, ты закроешь глазки и уснешь.

— Хорошо, — согласилась Скарлетт, удобнее усаживаясь среди подушек.

— Нет, дорогая, ты должна лечь, положить ладошки под голову, и я буду рассказывать.

— Хорошо, — послушно повторила девочка и легла так, как сказала Мамушка, — рассказывай скорее, я же жду. А то вдруг я усну и ничего не услышу.

— Если ты уснешь, а это будет просто замечательно, я доскажу тебе сказку завтра.

— Как завтра? Ты еще не начала мне рассказывать.

— Сейчас-сейчас, начинаю. Видишь, во дворе уже темно?

— Да, — Скарлетт взглянула в окно, за которым плыли голубоватые сумерки. — А какую сказку ты мне расскажешь, Мамушка? Страшную или хорошую?

— Не знаю, — Мамушка пожала плечами. — Какую вспомню, такую и расскажу.

— Быстрее вспоминай.

Мамушка поудобнее устроилась рядом с девочкой, положила свою тяжелую ладонь на ее маленькое плечо и нежно погладила.

— Закрывай глазки, я начинаю.

— Закрываю, — кивнула головкой Скарлетт.

— Я расскажу тебе сказку про людоедов. Это хорошая сказка.

— Про людоедов? — воскликнула девочка. — А кто это такие?

— О, малышка, это очень страшные существа. У нас они не живут, они живут далеко-далеко…

— Где далеко? В чужедальних краях?

Мамушка изумленно посмотрела на девочку.

— Да-да, моя золотая, в чужедальних краях. Очень и очень далеко от Тары.

— Рассказывай, — требовательно попросила Скарлетт.

— Так, слушай…

«Однажды отправились людоеды на охоту и зашли очень далеко, в незнакомые края. Увидели они мальчиков, которые пасли скот, а мальчики не заметили людоедов, потому что на поле был сильный туман, такой густой, как белый дым от костров».

— Помнишь, какие костры жгут у нас на полях? От них поднимается ввысь такой густой белый дым, помнишь?

— Да, — робко промолвила Скарлетт, явно увлеченная началом сказки.

«Людоеды подкрались, взяли одного барана и пошли назад. Дома у этих людоедов жила девушка, которую они утащили раньше…»

— А что значит украли? — спросила Скарлетт и приподняла голову от подушки.

— Украли — значит взяли не свое и без спросу. Например, это платьице твое? — Мамушка указала рукой на платье Скарлетт.

— Да, мое, — ответила девочка.

— Вот, если я, когда ты спишь, тихо войду и возьму это платье…

— Как это? Оно мое, зачем ты его возьмешь?

— Ну просто, возьму и унесу, вот это и будет означать украсть твое платье.

— А-а, понятно. Это когда кошка крадет у собак еду. Да?

— Вот, правильно, молодец. Слушай дальше.

«Стали людоеды опять собираться на охоту. Девушке настрого приказали барана не жарить без них.

— Не жарь барана. А то, почуяв запах мяса, придут другие людоеды и утащат тебя.

Девушка испугалась.

А людоеды снова ушли очень далеко».

— В чужедальние края? — вновь спросила Скарлетт.

— Да, в чужедальние края…

«А девушка, оставшись одна, проголодалась. Пришло время обедать. Взяла девушка кусок мяса, зажарила его и поела. Почуяли запах мяса другие людоеды, зафыркали и сказали: — Ум, ум, ум, откуда этот вкусный запах? И по запаху пошли отыскивать место, где жарится мясо. Долго искали его.

А наша девушка вместе с людоедами жила в скале с двумя расщелинами, которые открывались и закрывались по слову владельцев скалы.

Подошли другие людоеды к этой скале, один из них сказал:

— Скала Тунжамбиле, откройся.

Но девушка услышала чужой голос, поняла, что это другие людоеды и прокричала:

— Прочь! Прочь! Пусть уходит отсюда длинноволосый людоед. Не он хозяин скалы…»

— Мамушка, а людоеды страшные? — шепотом спросила Скарлетт.

— О-о, очень страшные.

— И большие?

— Да, такие большие-большие.

— Больше тебя, Мамушка?

От такого вопроса Мамушка задумалась, как бы прикидывая, какие же на самом деле эти людоеды.

— Да, Скарлетт, они больше меня.

— Они, наверное, такие большие, как Порк?

— Нет, Скарлетт. Они еще больше Порка.

— Мамушка, я боюсь людоедов, они могут забраться в мое окно.

Девочка испуганно оглянулась на окно в своей спальне.

— Не бойся, девочка моя, я же тебе сказала, что у нас людоеды не живут.

— Тогда, ладно. Рассказывай дальше.

«Людоеды поняли, что так просто пробраться им в дом, где спряталась девушка, нельзя. Тогда один изменил свой голос…»