Кэндис Проктор - Где танцуют тени

Геро заинтересованно глянула на собеседника:

– Сейчас вы тоже вовлечены в расследование?

– А разве кого-нибудь убили?

– Насколько мне известно, нет.

По рельсовому кольцу прокатился шумный треск, темноволосый мужчина с угловатым лицом, вскрикнув, сорвался с места, а колеса паровоза со скрежетом остановились.

– Что за чертовщина? – огляделся по сторонам виконт.

– Кажется, рельсы сломались, – спокойно ответила мисс Джарвис, в то время как экипаж накренился. Скамейка резко подалась вправо, и Геро взмахнула рукой, чтобы удержаться на шатком сидении.– Я слышала, мистер Тревитик высказывал опасение, что машина может оказаться слишком тяжелой.

– Вы в порядке? – встревожился Девлин.

Геро тыльной стороной кисти поправила съехавшую на глаза шляпку.

– Вполне, благодарю вас. Но меня заботит успех аттракциона.

– Продолжайте улыбаться, – посоветовал Себастьян, соскальзывая с места. Встав на твердую землю, он протянул руки, помогая спутнице выбраться.

Искусно балансируя зонтиком и слегка колыхнув нижними юбками, мисс Джарвис спрыгнула рядом и громко воскликнула в расчете на возбужденно галдящую толпу:

– О, это было так весело!

Наклонившись к притворщице, виконт заметил:

– У вашего зонтика спица сломалась.

– Ох, – Геро тут же закрыла зонтик. – Спасибо.

– Дорогая мисс Джарвис! – подлетев к ним, затараторил темноволосый мужчина. – Примите мои искренние…

– Нет-нет, мистер Тревитик, – перебила изобретателя поклонница прогресса, – это я должна вас благодарить. Какие восхитительные ощущения! Пожалуйста, как только рельсы починят, дайте мне знать, чтобы я могла снова прокатиться на вашем замечательном аттракционе! 

– Вы же не серьезно? – шепнул Себастьян, когда они проталкивались сквозь хлынувший к шипящему паровозу поток зевак.

– Совершенно серьезно, – остановилась в воротах Геро, окидывая взглядом толпу. – И куда исчезла моя горничная?

Но Девлин уже углядел пробиравшуюся к ним бледную, встревоженную служанку.

– Как только переговорю с архиепископом, сообщу вам детали.

Мисс Джарвис кивнула, не сводя глаз с прислуги.

Виконт поймал себя на том, что пристально рассматривает стоящую рядом женщину. На скуле темнела полоска сажи, из-под шляпки выглядывал растрепавшийся русый локон. Подобное сочетание придавало ей не столь величественный, как обычно, и гораздо более располагающий к себе вид.

– Ты не пожалеешь, – неожиданно вырвалось у Себастьяна.

Геро быстрым движением заправила выбившиеся пряди обратно.

– Моим намерением было никогда не выходить замуж. Поступать так по необходимости похоже на поражение.

Протянув руку, Девлин подушечкой большого пальца стер копоть с ее щеки.

– Помнится, кто-то сожалел о том, что не сможет иметь детей.

На лице Геро проступил несвойственный ей смущенный румянец, а пальцы крепче сжали зонтик.

– Что ж… Мы исправили это, не так ли?

– Ох, мисс! – воскликнула подбежавшая горничная. – Какой ужас! Вас же могло убить!

– Глупости, Мари. Со мной все в порядке, – повернулась баронская дочь к служанке, а затем кивнула спутнику, поразив того царственным наклоном головы: – Лорд Девлин.

Виконт приподнял шляпу:

– Мисс Джарвис.

Он постоял в воротах, провожая ее взглядом через площадь, и все еще смотрел вслед, когда Том остановил рядом экипаж.

– Что разведал? – поинтересовался Себастьян, вскакивая в коляску и беря вожжи.

Грум перелез обратно на запятки.

– Ваш Фоули обедает в трактире на углу Даунинг-стрит. «Кот и волынка» называется.

* * * * *

В старинном заведении с низкими потолками, пропитанном запахами древесного дыма и разливаемого столетиями эля, некогда звучали возгласы и скабрезные песенки средневековых паломников, направлявшихся к расположенной неподалеку, в Вестминстерском аббатстве, гробнице Эдуарда Исповедника[8]. Нынешние завсегдатаи «Кота и волынки», по большей части служащие государственных учреждений из зданий, выходивших на Даунинг-стрит и Сент-Джеймсский парк, вели себя гораздо степеннее.

Протолкавшись сквозь полуденную толпу клерков и членов парламента, виконт обнаружил заместителя министра за тарелкой отварной говядины у потемневшего от времени дубового стола возле громадного каменного очага. Сэр Гайд, худощавый темноволосый мужчина с бледной кожей, прищурив глаза, наблюдал, как Себастьян пробирается сквозь задымленный зал.

– Позвольте сразу же заявить, – вскинулся чиновник, когда Девлин приблизился, – если вы здесь по поручению вашего отца…

– Нет, – не дожидаясь приглашения, виконт подтянул стул и уселся напротив. – Говорят, мистер Александр Росс работал под вашим началом.

– Работал, – отрезал ломтик мяса Фоули. – А почему вы спрашиваете?

Девлин пытливо всмотрелся в худощавое, заостренное лицо собеседника:

– Вас не обеспокоила внезапная смерть здорового молодого сотрудника Форин-офис?

Медленно прожевав, сэр Гайд так же неспешно проглотил еду.

– Росс умер от больного сердца.

Поймав взгляд дородной трактирщицы, Себастьян поднял два пальца.

– Росс умер от удара стилетом в основание черепа.

– С чего вы взяли? – замерла на полпути ко рту вилка собеседника.

– Не могу сказать.

– Да неужели? Выходит, я должен поверить вам на слово?

Девлин подождал, пока хозяйка поставит две пенящиеся кружки на обшарпанный стол, и поинтересовался:

– Когда вы видели Росса в последний раз?

– А когда он скончался? – нахмурился, будто задумавшись, сэр Гайд. – В прошлое воскресенье?

– Либо рано утром в воскресенье, либо ночью.

– В таком случае, – пожал плечами собеседник, – полагаю, мы могли видеться в субботу в министерстве. А что?

Виконт неторопливо отпил изрядный глоток эля.

– Чем именно занимался мистер Росс в вашем ведомстве?

– Иностранными гражданами

– В каком смысле? – поднял бровь Себастьян.

– В таком, что подробности – не вашего ума дело.

Девлин усмехнулся и опять отхлебнул эль.

– Каково ваше мнение о покойном?

– О Россе? – Фоули пожал плечами. – Хороший был парень. Достойный. Жаль терять такого сотрудника. Большинство молодых людей в его положении относились бы к своим обязанностям с безразличием и небрежением. А вот Росс нет.

– В его положении? Что это значит?

– То, что старший брат Александра, сэр Гарет Росс, не только бездетен, но и полупарализован вследствие несчастного случая. Будучи следующим в очереди, Александр, несомненно, унаследовал бы все – останься он в живых.