Селеста Брэдли - Невеста скандального шпиона

Ее колени начали дрожать. Она смогла только кивнуть, очень быстро.

— О, я кое-что забыл, — Натаниэль потянулся к другой стороне кровати и взял из ящика какой-то предмет. Затем он встал и улыбнулся ей через кровать, покрытую лепестками роз.

— Вилла Трент, берешь ли ты, в этот день перед лицом Бога, меня в законные мужья?

Вилла снова кивнула, ее горло было слишком напряжено, чтобы говорить.

— Ты обещаешь любить, уважать и продолжать бросать мне вызов на протяжении всех дней твоей жизни?

Она снова кивнула. Слезы по-настоящему потекли из ее глаз.

Натаниэль замер.

— Вилла, ты плачешь. Ты никогда не плачешь.

Она пробормотала ему сквозь слезы:

— Натаниэль, я клянусь, если ты остановишься сейчас…

— О, цветочек, — он взобрался на кровать и начал на коленях перемещаться к ней.

Она подняла руку.

— Не надо. Остановись.

Он наклонил голову и нежно улыбнулся ей.

— Ты все еще не ответила.

— О, — она яростно закивала, затем забралась на постель лицом к нему, широкая кровать все еще находилась между ними. — Я обещаю.

— Теперь моя очередь. Я, Натаниэль… — он на один шаг продвинулся на коленях по кровати. — Я, Натаниэль Стоунвелл, лорд Рирдон, в этот день перед лицом Господа, беру тебя, Вилла, в свои законные жены, — он сделал еще шаг вперед, и она сделала то же самое. — Я дам тебе свое имя и все, что у меня есть. Я обещаю любить, уважать и лелеять тебя на протяжении всей моей жизни, — он улыбнулся. — Это не слишком выгодная сделка, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты не пожалела об этом.

Он вытянул руку, и на его ладони оказалось фамильное кольцо с гербом Рирдонов. В оправу был вставлен прекрасный аквамарин, цветом напоминающий глубокие сумерки.

— Я выбрал его, потому что он подходит по цвету к твоим глазам, — тихо проговорил он. Затем он надел кольцо ей на палец. Оно выглядело огромным и смешным, но значило многое для него.

Вилла не выдержала и разрыдалась, закрыв лицо руками. Натаниэль притянул ее в свои объятия.

— Цветочек, что такое?

Она что-то сказала, но не смог понять это сквозь ее рыдания и икоту.

— Что?

Она заметно старалась бороться за контроль над своими эмоциями, дрожа в его руках.

— Ты… ты любишь меня?

— Конечно, я люблю тебя, цветочек. Ты это знаешь.

Она покачала головой.

— Я… Я знала, что я тебе нравлюсь и… и что тебе нравится со… совокупляться со мной, но я думала, что это просто… мимолетное увлечение.

— О, цветочек, — Натаниэль крепко прижал ее к себе и покачивал из стороны в сторону. — Я должен был сказать эти слова. Я обещаю всегда говорить тебе это. Каждый день.

— Дважды в день, — потребовала Вилла, ее голос звучал приглушенно, потому что она уткнулась лицом ему в плечо.

— Трижды, — пообещал Натаниэль. Затем он потянул ее вниз, на лепестки роз, и начал изучать ее в свете свечей. От яркого света ее ночная рубашка стала прозрачной, на что он в точности и надеялся. Розовые соски четко виднелись через ткань, так же как и тень между ее округлыми бедрами.

— Господи, как я люблю эту ночную рубашку, — пылко пробормотал он.

Вилла улыбнулась, ее лицо было влажным от слез.

— Мойра сказала мне, что тебе понравится.

— Ты выглядишь как ангел, осыпанный розами.

Она фыркнула.

— Что за глупое сравнение. Я просто Вилла.

— Точно.

Он поцеловал ее.

— Я люблю тебя, — он поцеловал ее еще раз, немного продлив поцелуй. — Я люблю тебя, — затем он целовал ее, пока у нее не перехватило дыхание. — Я люблю тебя.

— М-м-м, — она потерлась носом о его руку, которая лежала на ее щеке. — Боюсь, что я не расслышала то, что ты сказал в последний раз.

Его губы изогнулись. Он взял обе ее руки и нежно прижал их по обе стороны ее головы.

— Чтобы добиться твоего полного внимания, — объяснил он. Затем он целовал ее до тех пор, пока она не стала безвольной и мягкой под ним.

— Я люблю тебя, — прошептал он ей в ухо.

— Как и я люблю тебя, — прошептала Вилла в ответ и блаженно вздохнула. Затем она выгнулась под ним. — Ты разбудил мое животное.

Он усмехнулся, хотя его собственное животное уже рвалось с привязи.

— Ну, тогда очень хорошо, что я поймал тебя в ловушку. Нам бы не хотелось привести в беспорядок эту прекрасную комнату, выпустив здесь твое животное на волю.

— М-м-м, — она смогла сосредоточиться на том, что окружало ее. — Ты уверен, что тебе будет комфортно здесь? Разве она не является слегка… немужественной?

— Итак, ты полагаешь, что я должен принести обратно голову борова?

— Пожалуйста, не стоит этого делать.

— Тогда не надо беспокоиться обо мне. У меня есть все, что мне нужно, — Натаниэль слегка укусил ее за шею, заставив ее задрожать, и выпустил ее из рук, затем встал. Он подошел к камину, и Вилла заметила рядом с ним что-то, задрапированное тканью.

— У нас есть незаконченное дело. — Нарочитым движением Натаниэль стянул ткань, и под ней оказалось…

Кресло из библиотеки.

— О нет, — Вилла разглядывала кожаный трон и покусывала губу.

— Что такое? — Натаниэль не мог ждать, чтобы выяснить это.

Вилла на четвереньках поползла к краю кровати. Эта поза проделала замечательные вещи с ее прозрачным одеянием. Натаниэль задался вопросом, нужно ли ему вытереть свой подбородок.

Она уселась на пятки и склонила голову.

— Как ты думаешь… — она заколебалась, немного застенчиво глядя на него. — Будет ли это ужасно испорченным…

— Вилла, ты убиваешь меня.

— … провести нашу брачную ночь в кресле?

В ответ Натаниэль бросился к постели, схватил две большие пригоршни розовых лепестков и бросил их так, что они упали на кожаное сиденье кресла.

— Так достаточно хорошо? — Господи, он уже задыхался.

Она улыбнулась.

— Идеально.

И так оно и было. 

— Натаниэль? — Вилла поуютнее расположилась на коленях Натаниэля в кресле, стоящем в спальне. После нескольких недель планирования и охотного номинального сопровождения со стороны Миртл, их маленькая, приватная свадьба, о которой они мечтали, должна была состояться завтра, и Вилла решила поддержать традицию, по крайней мере, в одном требовании, так что она собиралась провести ночь перед свадьбой в доме у Китти.

Следовательно, Вилла и Натаниэль занимались любовью в полдень, чтобы не пропускать день.

— Хм-м? — он притянул ее ближе и потерся носом о ее ухо.

— Лорд Ливерпул собирается когда-нибудь вернуть мне дневник моего дедушки?

Натаниэль прошептал что-то, что совершенно ясно дало Вилле понять, что он не слушает ее, пока его губы двигаются по ее шее. Затем он застыл.