Коварный искуситель - Моника Маккарти

У Беллы не было возможности расспросить Лахлана насчет его плана, и она удивилась, когда, покинув восточную башню, он повел ее мимо казарм, где спали английские солдаты, прямиком в замковую церковь. Она вопросительно потянула его за рукав, но Лахлан покачал головой: мол, не волнуйся! – а потом через заднюю дверь провел ее внутрь маленькой церкви. Там стояла глубокая тишина, возле алтаря мерцали несколько свечей – наверное, остались после вечерней службы.

– Зачем мы здесь? – шепнула Белла, почувствовав, что можно говорить.

– Я привел одну особу, которая хочет с тобой увидеться. – Внезапно на его лице появилась тревога. – Выслушай, любимая, ее. Я подожду здесь.

Кровь отлила от лица Беллы. Господи! Неужели? Нет, это невозможно…

Лахлан открыл дверь в ризницу, и там, в центре помещения, где хранились облачения священника, она увидела дочь.

Ноги у Беллы подкосились, но Лахлан успел ее подхватить.

– Джоан! – Вот и все, на что она оказалась способна после долгих трех разлуки.

Красивая девушка – нет, молодая женщина – неуверенно оглянулась.

– Здравствуй, мама.

Овладев собой, Белла обернулась к Лахлану. В глазах ее блестели слезы. Он преподнес ей величайший в мире дар: вернул дочь. Ее сердце сжалось от любви и нежности.

– Благодарю.

Лахлан кивнул.

– Ты готова? – взволнованно воскликнула Белла, бросаясь к дочери, но будто наткнулась на преграду.

Джоан поспешно отступила на шаг, давая понять, что отвергает ее, и это было как удар в сердце.

Не надо торопить ее: прошло слишком много времени, – но как же ей хотелось заключить дочь в объятия! Скрыв обиду, Белла спросила:

– Ты успела собрать все, что тебе понадобится?

Поверх ее головы Джоан и Лахлан обменялись взглядами, и он покачал головой:

– Я буду ждать снаружи.

И прежде чем Белла успела догадаться, что бы это могло значить, они остались наедине с Джоан.

– Я не поеду, – проговорила девушка.

Сердце Беллы перестало биться, ум отказывался принимать действительность, она знала, что не хочет этого слышать.

– Понимаю, прошло три года. Знаю, что ты могла подумать, будто я тебя бросила…

Но Джоан не стала слушать ее объяснения:

– Мне известно, что ты хотела взять меня с собой, я не виню тебя в том, что произошло: ты сделала то, что было должно, во что ты верила. Я никогда не осуждала тебя за это.

Сердце Беллы упало. Кто эта спокойная рассудительная молодая женщина? Эта незнакомка? Где та девочка, которая забиралась к маме в постель, чтобы послушать сказку, бежала за утешением, если случалось расцарапать коленку? Где Джоан, которой она была нужна?

– Тогда почему?.. – задыхаясь, выдавила Белла. – Почему ты не хочешь уехать со мной?

Джоан положила руку на маленький столик, словно боялась, что ноги не выдержат. Только это ее и выдало: значит, разговор был труден и для нее. Лицо же оставалось спокойным и невозмутимым. Она все решила.

– Теперь мое место в Англии, вместе с двоюродными сестрами и дядей.

Сердце Беллы разрывалось от горя.

– Но это же может быть опасно!

Джоан скептически повела бровью, совсем как взрослая, умудренная жизнью женщина, и Беллу снова резануло по сердцу.

– Опаснее, чем в Шотландии? Не думаю. Макруайри рассказал, чем они тебе угрожали, но, уверяю, опасность не угрожала мне ни разу. Король Эдуард мне благоволит. Думаю… – Ее голос чуть дрогнул. – Думаю, он стыдится того, что сделал с тобой его отец. Сэр Хью тоже любит меня, даже обещал вскоре подыскать мужа: влиятельного человека, который поможет мне заявить свои права на наследство и титул.

Белла была поражена, не верила своим ушам. Дело-то, в общем, обычное, но…

– Ты хочешь замуж? Но тебе всего четырнадцать!

– Ну, не прямо сейчас, в будущем… Я просто пытаюсь тебе объяснить, почему не могу уехать с тобой, то есть почему не поеду. Ты выбрала свой путь, мама, а я должна выбрать свой.

Что-то здесь было не так. Или, может, Белла пыталась себя убедить в этом.

– Но…

За спиной у нее открылась дверь, и вошел Лахлан.

– Прости, Белла, нам пора. Скоро смена караула.

Ноги не повиновались ей. Все эти годы одно давало ей силы бороться: ожидание минуты, когда она вновь обретет дочь. Белла даже представить не могла, что Джоан откажется с ней ехать.

– Моя жизнь здесь, мама, – тихо повторила девушка.

Белла почувствовала, как задрожали ее плечи, ноги подкашивались. Силы покидали ее, но Лахлан был рядом.

Белла оперлась о его руку, и он удержал ее. Видит Бог, ей нужна сейчас крепкая опора.

– Что ж, если ты этого хочешь…

– Да, – грустно кивнула Джоан.

Как ни хотела она казаться равнодушной, но выдала себя. Белла видела, как стиснуты ее руки, как напряжены плечи. Она держалась как натянутая струна.

– Можно, я буду тебе писать?

Джоан опустила глаза, избегая взгляда матери. Впервые за время разговора она напомнила Белле девочку, которой когда-то была.

– Нет, будет лучше, если ты не станешь этого делать.

Ком встал у Беллы в горле.

– Понимаю…

Действительно, для девушки будет лучше, если все поверят, что они друг другу чужие. Видя, что мать страдает, Джоан поспешила добавить:

– Может быть, когда закончится война…

Белла кивнула, заставив себя улыбнуться.

– Тогда я буду молиться, чтобы она закончилась поскорее.

Джоан нерешительно улыбнулась в ответ.

– И я тоже.

Они молчали, пока не вмешался Лахлан, мягко напомнив:

– Прости, Бел, но нам пора.

– Но… – Белла осеклась, стараясь не расплакаться, и судорожно вздохнула, не подавая виду, что сердце ее страдает. – До свидания, Джо!

Так она звала ее в детстве.

Джоан подняла глаза и, казалось, с трудом выдавила ответ:

– До свидания, мама.

Было что-то в ее голосе… И что-то в глубине глаз подсказало Белле, что Джоан вовсе ей не чужая, как хотела бы казаться, дочь по-прежнему с ней. Годы разлуки стояли между ними, но она по-прежнему с ней!

И Белла не выдержала: подбежала к дочери и сжала в объятиях. На мгновение Джоан словно оттаяла, но очень быстро опомнилась и отстранилась. Белла погладила ее по плечу и попросила:

– Поклянись, что при малейшей опасности ты пошлешь за мной!

Джоан кивнула.

– Да, обещаю.

Белла отстегнула с плаща брошь и подала дочери.

– Возьми вот это.

Джоан с изумлением узнала знаменитую брошь Макдуффов.

– Я не могу…

Она попыталась вернуть брошь матери, но Белла отвела ее руку.

– Прошу, возьми. Я хочу, чтобы она была у тебя как напоминание, из какой ты семьи.

Джоан кивнула, и Белла заметила, как заблестели у нее глаза, когда она беспомощно посмотрела на Лахлана. Тот же поспешил увести Беллу прочь. Опять мир вокруг нее погрузился во тьму: ведь дочь она так и не обрела.

Очень не скоро