Мэри Спенсер - Поверь в любовь

День свадьбы выдался как по заказу – солнечный и жаркий, впрочем, как всегда в это время. Сиявший от счастья Мэтью был шафером жениха, Энн Киркленд – подружкой Элизабет. Бен Симонсон, который всю жизнь мечтал о дочери, прекрасно сыграл роль посаженого отца: на каждом шагу он трубно сморкался и утирал слезы, а когда пришло время передать невесту жениху, сделал это с такой неохотой, словно она и впрямь была его дочерью.

Прием в честь свадьбы в Лос-Роблес, по мнению счастливого Джеймса, надолго останется в памяти горожан. Были и танцы, и приглашенный из города оркестр, и море шампанского... но самое поразительное, о чем еще долго говорили в городе, было другое: Элизабет, чопорная Элизабет, вдруг так неожиданно захмелела, что, не краснея, повисла на шее у мужа и без малейшего стеснения принялась умолять его как можно скорее отправиться в постель.

Джеймс поспешил исполнить ее желание и под веселый хохот собравшихся отнес жену в спальню. На следующее утро, несмотря на все уверения Элизабет, что она вот-вот умрет у него на глазах, он безжалостно вытащил ее из-под одеяла, и начался их медовый месяц – он отвез ее на побережье, неподалеку от Санта-Барбары. Там он разбил палатку, и до конца недели они почти не вылезали оттуда. Впрочем, пришло время, когда оба стали весело плескаться в океане и наперегонки скакать верхом, сидеть долгими вечерами на берегу возле костра или любить друг друга под яркими звездами.

Но, вернувшись домой, в Лос-Роблес, Джеймс сдержал слово – теперь каждый вечер он уводил жену прогуляться. Жаркое солнце как раз опускалось к горизонту, понемногу становилось прохладнее, и синевато-серые тени исполинских дубов змеились по земле, с каждой минутой становясь все длиннее.

Упиваясь счастьем, Джеймс ежедневно благодарил Бога за то, что он дал ему еще один шанс.

Как-то раз, месяца через два после свадьбы, молодожены медленно прохаживались по тропинке, что вела к поляне с дубами. Джеймс и Элизабет держались за руки.

Притянув жену к себе, Джеймс воспользовался случаем, чтобы еще раз поцеловать ее. Так обычно бывало всегда, стоило им оказаться одним, и каждый раз Элизабет охотно отвечала на его ласки. Но сейчас она лишь ласково улыбнулась, отстранилась и, взяв Джеймса за руку, положила ее себе на живот. Глаза ее лукаво блеснули, и Джеймс растерялся.

– Ты уверена, Бет? – хрипло спросил он. Она радостно кивнула.

– В тот самый день... в амбаре. Он вытаращил глаза:

– Еще тогда?!

Элизабет с улыбкой кивнула.

– Так, значит, ты на третьем месяце?! Бог мой! Почему ты мне раньше не сказала?

– Хотела увериться. А потом, – многозначительно добавила она, – надеялась, что ты сам догадаешься. – С тех пор как они обвенчались, не было и ночи, чтобы они не занимались любовью.

– Ну не чудо ли? – благоговейно прошептал Джеймс. – У нас будет малыш! – Он порывисто расцеловал Элизабет, и оба рассмеялись от переполнявшего их счастья. – Я так рад, милая! Интересно, кто родится, мальчик или девочка?

– Разве это так важно?

– Конечно, нет. А как ты его назовешь? Или ее? Теперь твоя очередь.

– Грейс Элен, если будет девочка. Или Джордж Роберт, если мальчик... в честь мистера Робелардо.

Джеймс решил, что ослышался.

– Ты хочешь назвать моего сына в честь бандита?!

– Нет. Я хочу назвать его в честь человека, который дважды подарил нам друг друга.

Он слабо улыбнулся:

– М-м-м... что ж, возразить нечего! Быть по сему! Ну ладно, пошли. – И вдруг подхватил ее на руки и закружил на месте. – Я отнесу тебя домой, милая!

– Джеймс! – запротестовала она.

– И не спорь со мной! – отрезал он, улыбнувшись при виде ее ошеломленного лица. – Ты на третьем месяце, и я не я буду, если немедленно не уложу тебя в постель. А потом пошлю Стена в город за доком Хедлоу! И за миссис Килер!

– Что?!

– Я уже все решил, Элизабет Кэган! Будет как я сказал! Иначе свяжу тебя по рукам и ногам! Кстати, именно это и посоветовал мне док. Отныне никакой беготни, никакой стирки, никакой уборки! Поняла? Не то опять родишь раньше срока.

Элизабет со вздохом уронила голову ему на плечо.

– Хорошо, Джеймс.

– Может быть, я разрешу тебе шить по вечерам, может быть. И то только если ты не станешь переутомляться!

– Да, Джеймс.

– И еще кое-что. На сей раз я не позволю выпихнуть меня из дома сразу же после того, как родится малыш! Даже и не мечтай. Буду сидеть с вами с утра до вечера! И попробуй только слово сказать против – запру дверь, а ключ выкину в окно!

– Хорошо, Джеймс.

Он не умолкал всю дорогу до дома – объяснял, какие правила намерен установить вплоть до благополучного разрешения от бремени. А счастливая Элизабет, едва скрывая удивление и радость, кротко улыбалась и кивала в ответ. К тому времени когда они вошли в дом, Джеймс пришел в такое возбуждение, что Элизабет пришлось усадить его за стол и напоить чаем, а пока он пил, она убедила его, что впереди еще целых шесть месяцев и потому нет никаких причин волноваться раньше времени. Все будет хорошо. Она о нем позаботится.

Да (исп.).

Съедобный моллюск, одна из разновидностей жемчужницы, встречающаяся у берегов Мексики и Калифорнии. – Здесь и далее примеч. пер.

Благодарение Богу (исп.).

Негритянский духовный гимн.

Напиток из взбитых яиц с сахаром, ромом или вином.

Какой идиот! Какой дурак! (исп.)

Сладкая моя (исп.).

Моя дорогая (исп.).