Ли Гринвуд - Безумное пари

— Мне не нужно готовиться. Я могу уйти хоть сейчас, — сказала Кейт.

Мучительно медленная, шаркающая поступь Уиггинса действовала на нервы Бретта, словно кислота. Ему хотелось схватить Уиггинса и помчаться с ним по темным, сверкающим роскошью коридорам, по которым они блуждали на пути к покоям дея. Он хотел идти быстро, врываться в каждую дверь, бежать, пока дыхание не начнет обжигать легкие, потому что каждый шаг приближал его к Кейт. Но Чарлз с Ибрахимом не могли идти быстрее. Ибрахиму пришла в голову умная мысль надеть на ноги путы, которыми крестьяне стреноживают лошадей, и теперь они семенили, словно изящнейшие из женщин.

В этот раз дворец охраняли другие стражи — Бретту стало интересно, были ли прежние умерщвлены за то, что не сумели защитить дея, — однако их без вопросов пропустили внутрь. Очевидно, все знали Уиггинса и считали его безобидным. Все охранники, которых они встречали на своем пути, смотрели на него с любопытством, но, очевидно, его здесь ждали, и они пропускали его.

Когда они вошли в зал для приемов, дей был без своих министров. По два огромных стражника стояли у дверей внутри комнаты и снаружи.

«Я должен ликвидировать по меньшей мере двух из них, если у нас вообще будет хоть какой-то шанс, — подумал Бретт, ощупывая взглядом высоких, мускулистых мужчин. — Если считать дея, то перевес на их стороне, и к тому же они лучше вооружены».

— Вы не слишком-то мне доверяете, не так ли? — спросил Бретт, подпустив в свой голос ровно столько насмешки, чтобы задеть гордость дея. — Я польщен, что вы считаете меня настолько опасным, чтобы оправдать наличие четырех стражей. Раньше здесь был только один.

— Двое из них из гарема. Однако после вашего предыдущего визита мне действительно показалось разумным приставить к себе дополнительного охранника. Не угодно ли присесть?

Он бросил взгляд на «служанок», но ничего не сказал. Бретт с Уиггинсом уселись на подушки, а Чарлз с Ибрахимом расположились так, чтобы Бретт с Уиггинсом загораживали их от взора дея.

— Вам будет приятно узнать, что мои люди нашли вашу жену и в эту самую минуту она находится в гареме.

— Я хочу ее видеть, — сказал Бретт, порывисто вскакивая.

— Всему свое время, — умиротворяющим тоном ответил дей. — Сначала нам нужно кое-что обсудить.

— Я не стану ничего обсуждать, пока не увижу свою жену! — заявил Бретт. — Я должен знать, что с ней все в порядке, что ваши люди не обращались с ней дурно.

— Мы обращаемся дурно только с нашими врагами, — надменно ответствовал дей, — а с женщинами мы не воюем.

— Тем не менее я не стану заключать никаких соглашений и даже говорить о каких-то там уступках, пока она не окажется в моих объятиях и сама не заверит меня, что вы не обращались с ней плохо. Если кто-нибудь сделал ей больно, я лично сверну ему шею.

— Думаю, разумнее будет позволить ему увидеть жену, — дипломатично предложил Уиггинс. — Он, несомненно, более благосклонно выслушает ваше предложение, если причина его тревоги будет устранена. К тому же, возможно, присутствие жены повлияет на него, и он охотнее пойдет вам навстречу.

Дей на мгновение умолк, обдумывая предложение Уиггинса.

— Я забыл, что у вас, англичан, только одна жена. Меня всегда удивляло, почему европейцы придают такое значение такому пустяку, как женщина. Однако мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать Европу с ее обычаями, а с одной-единственной целью — заключить соглашение. Я пошлю за ней.

— Ей понадобятся ее служанки.

Ибрахим с Чарлзом поднялись на ноги.

— Я вижу, одна служанка вашей жены — уроженка здешних мест? — заметил дей. — Та, с красивыми миндалевидными глазами.

— Ни моя жена, ни ее горничная не знают языка и обычаев Алжира. Мне пришлось приставить к ней служанку, которая могла бы выступать в роли посредника, в особенности потому, что я должен был оставить их и отправиться в пустыню, — весьма недвусмысленно добавил Бретт.

— Не думаю, что в этом снова возникнет необходимость.

— Поживем — увидим, — ответил Бретт.

— Вторая женщина довольно высокая, — заметил дей, сменив тему. — Вы предчувствовали беду или не в состоянии сами защитить свою собственную жену?

Бретт пропустил мимо ушей его оскорбительный намек.

— Она шотландка. Из них выходят отличные служанки, но по местным меркам они крупноваты. Я оставлю ее здесь, если вы боитесь, что она одолеет ваших охранников.

— Я не боюсь, — сердито бросил в ответ дей. — Один мой страж справится с дюжиной таких женщин.

Он отдал лаконичный приказ на арабском, и двое нубийцев позвали стоявших снаружи стражей.

— Скажите вашим женщинам, чтобы они не торопились. Пусть они проследят, чтобы ваша жена подобающим образом подготовилась к встрече со своим мужем. Нам нужно многое обсудить до их возвращения.

Бретт слегка расслабился. Он выполнил самую первую и самую важную часть плана: вызволить Кейт из гарема и убрать от двери стражей. Теперь, если люди Ибрахима смогут отвлечь остальных охранников, а Ибрахим с Чарлзом — ликвидировать двоих стражей до своего возвращения, то их план удастся.

— А теперь к делу, — сказал дей.

— Я хочу, чтобы моя жена покинула дворец вместе со мной, — заявил Бретт.

— Полагаю, прежде чем вести переговоры об освобождении вашей жены, нам сначала следует поговорить об Абделе Кадире, — возразил дей. — В конце концов, именно поэтому мы здесь. Если бы не это, я бы мог просто прислать вашу жену в консульство Британии, как только она нашлась.

— Это самое лучшее, что вы могли бы сделать, — встрял Уиггинс. — Правительство моей страны было бы о вас очень высокого мнения.

— Меня не интересует, какого мнения обо мне правительство вашей страны, — ответил дей. — Меня интересует только мое положение.

— В таком случае очень советую вам прислушаться к мнению правительства Англии, — резко бросил Бретт, — пока ваши просчеты не стоили вам трона.

Взгляд дея посуровел.

— Я не нуждаюсь в том, чтобы англичанин говорил мне о том, что происходит в моей стране, — отрезал он. — Я скорее спрошу совета у своих жен.

— Они бы и то не натворили таких дел, каких натворили вы, — сказал Бретт, прежде чем Уиггинс успел дать более сдержанный ответ. — Вы оскорбили французского посла и спровоцировали правительство Франции. Так мог поступить только глупый человек.

— Неразумно оскорблять того, кто сильнее вас, — пояснил Уиггинс.

— Вторую ошибку вы сделали, когда думали, что французов не интересует Африка. Еще как интересует. Они только и ждут подходящего момента, чтобы воспользоваться вашим поведением как предлогом и ввести сюда свою армию. Вашим третьим просчетом было то, что вы думали, что сможете воспользоваться победой над французами, чтобы получить власть над остальными странами Северной Африки. Победы вам не видать, и никто из правителей — от Мухаммеда Али до султана Марокко — не желает, чтобы вы стали сюзереном вместо турецкого султана.