Кейт Хьюит - Нетронутая и неприрученная

— Какие преимущества?

Что мог такого сказать ее отцу Витторио, чтобы убедить его в правильности их брака?

— Их много, Ана. Стабильность, безопасность…

— Но я…

— Дети. Товарищеские отношения. — Старик помолчал и тихо прибавил: — Счастье.

— Думаешь, Витторио Кацлевара может сделать меня счастливой? — спросила Ана. — Мы говорим о браке, папа! — Внезапно ее голос надломился. — Он предусматривает обязательства, а не условия сделки… Даже если Витторио описал тебе свое предложение как деловое.

— Что именно тебя не устраивает? — спросил Энрико, наклонившись к ней.

Он всегда был приверженцем логики, а не эмоций. Даже после смерти любимой жены его внешнее спокойствие оставалось неизменным.

Ана помнила, как однажды увидела отца в спальне после смерти Эмили. Он сидел на полу, покачиваясь из стороны в сторону и причитая. Заметив Ану, он выгнал ее из комнаты и захлопнул дверь, не желая, чтобы дочь видела его в таком состоянии. После смерти Эмили прошло два года, прежде чем Ана и отец восстановили доверительные отношения.

Поэтому теперь она не удивилась, что он подходит к вопросу о ее возможном браке с такой холодной головой.

— Меня не устраивает, — сказала она, — что брак рассматривается исключительно как сделка. Я считаю, тут слишком много расчетливости.

— Лучше всего вступать в брак с ясной головой, имея разумные ожидания…

— Я до сих пор даже не понимаю, почему Витторио хочет на мне жениться, — сказала Ана и прикусила язык, не желая выдавать свои чувства. Как и отец, она ненавидела выглядеть уязвимой.

— Ему нужна жена. Ему почти сорок. В этом возрасте мужчина начинает задумываться о своем будущем, о детях…

— Но почему я? — В свой вопрос Ана вложила все свои страхи и сомнения. — Он мог бы выбрать другую женщину.

— Почему он не может выбрать тебя? — мягко спросил Энрико. — Ты станешь замечательной женой, моя прелесть.

Ана скривила губы, услышав излюбленное обращение отца к ней — «моя прелесть».

— Тем не менее любви между нами нет.

Энрико пожал плечами:

— Со временем она придет.

Посмотрев на отца, Ана покачала головой:

— Не думаю, что придет.

У нее сдавило горло. Ей не нужна любовь. Она убедила себя в этом давным-давно. Ее отец остался невозмутим.

— Тем не менее между вами возникнет привязанность. Уважение. Это очень нужные качества в браке, моя прелесть. Они важнее любви.

— А ты любил маму?

Ее отец кивнул, его лицо исказила гримаса боли. Даже спустя шестнадцать лет он все еще горевал по ней.

— Разве ты не думал, что я могу захотеть такой же любви? — спросила Ана немного резко.

Энрико молча налил себе еще кофе.

— Такая любовь, — произнес он наконец, — непростая. Она не слишком спокойная.

— Я никогда не говорила, что хочу спокойной любви.

— Спокойствие, — сказал Энрико с улыбкой, — всегда недооценивается теми, кто его не имел.

— Хочешь сказать, тебе не было… спокойно… с мамой? — Подобная мысль никогда не приходила Ане в голову. Она всегда считала, что у ее родителей величайшая любовь на свете и они бесконечно обожают друг друга.

Но ее отец, казалось, подразумевал нечто иное.

— Я любил ее, — ответил Энрико. — И я был счастлив. Но спокоен? Нет. Твоя мать была замечательной женщиной, Ана, не сомневайся. Но она была очень эмоциональной женщиной даже для итальянца вроде меня. — Он улыбнулся немного грустно. — Не всегда легко жить с человеком, который умеет испытывать такие глубокие чувства.

Ана вспомнила, как иногда плакала ее мать, а в ее комнате слышался приторный запах лекарств. Шепот врача. Качающий головой Энрико. Мать тянет к себе Ану и что-то горячо шепчет у ее волос…

Энрико поставил чашку на стол и посмотрел на Ану в упор:

— Внимательно подумай о том, чего ты не получишь, если не выйдешь замуж за Витторио.

Ана обиделась:

— О чем ты говоришь? По-твоему, он мой единственный шанс выйти замуж?

— Нет, конечно, — мягко сказал Энрико. — Но он очень хорошая для тебя партия.

Ана потягивала кофе, угрюмо признавая верность доводов отца. Ей не хотелось жить в одиночестве и остаться бездетной. Но хочет ли она быть женой Витторио?

— Витторио — хороший человек, — тихо сказал Энрико.

— Откуда ты знаешь? — парировала Ана. — Он отсутствовал в этих краях в течение пятнадцати лет.

— Я знал его отца. Витторио был любимым сыном Артуро. Артуро был хорошим человеком, хотя и жестким. — Энрико слегка нахмурился. — Ему не хватало милосердия.

— А вдруг Витторио окажется таким же?

— Витторио нужна жена, которая смягчит его нрав, — произнес Энрико, улыбаясь.

— Я не хочу его смягчать, — запротестовала Ана. — И сама не хочу меняться из-за него.

— Конечно нет, — согласился Энрико, — но в браке люди должны искать компромиссы. Вам не обязательно пытаться изменить друг друга, но есть надежда, что вы будете положительно влиять друг на друга и ваши острые края сгладятся.

Ана поморщилась:

— Ты говоришь так, будто мы две скалы в потоке воды.

— Но это именно так! — воскликнул Энрико. — Две скалы, сглаживающие острые края друг друга в потоке жизни.

Ана вынужденно рассмеялась:

— Папа, ты совсем заговорил меня. Я должна приступать к работе.

Оказавшись на винном заводе, Ана с головой ушла в любимую работу. Во второй половине дня в дверь ее кабинета постучал Эдоардо.

— Вам посылка, синьорина Виале. Личное послание. От графа Кацлевара.

Ана замерла, но ее сердце вдруг забилось слишком часто. Каким-то образом ей удалось деловито кивнуть, притворившись равнодушной. Она махнула Эдоардо рукой:

— Давайте ее сюда.

Посылка оказалась в белой, длинной и узкой коробке, перевязанной бледно-лавандовой атласной лентой. Ана подумала, что Витторио прислал ей букет роз, и тут же почувствовала разочарование. Ей не хотелось получать от него предсказуемый подарок.

Открыв коробку, она обнаружила там… свежесрезанные виноградные лозы с плодами, похожими на жемчуг. К посылке прилагалась записка.

«Новый гибрид от скрещивания сортов Винифера и Ротундифолия, из Америки. Я подумал, тебе будет интересно.

В.».

Она повертела записку в руках, затем поднесла ее к губам и закрыла глаза. От нее пахло свежестью и виноградным соком. Витторио прислал ей лучший из подарков.

Решил ли он ухаживать за ней? Или просто старается ее убедить? Хочет продемонстрировать преимущества их единения?

Остаток дня Ана работала, стараясь не думать о Витторио, не обращать внимания на виноградные лозы в коробке, лежащей на ее столе. Тем не менее она не могла удержаться от надежды, которая время от времени ее посещала. Может, из них в самом деле получится хорошая пара?