Мэгги Кокс - Мужчина, которого нельзя забыть

Ей не хотелось, чтобы их первая связь произошла так бездумно, на этом неудобном кресле. Прервав этот страстный поцелуй, она прошептала:

– Нет, Габриель. Не здесь.

В его глазах читалось несогласие и замешательство.

Сгладив ситуацию улыбкой, Лара медленно встала с его колен и протянула ему руку.

– Пойдем наверх, в мою комнату, – предложила она.

– Ты уверена? – тихо спросил Габриель.

Лара никак не ожидала услышать в его голосе нотки сомнения. Однако это сомнение лишь сильнее зажгло пламя внутри ее. Он спрашивал ее, уверена ли она. А это значит, ему не все равно.

– Да, я уверена, – твердо сказала она. – Я хочу того же, что и ты.

Лара хотела показать ему, что возбуждена не меньше, чем он. Она решила переспать с ним не с целью успокоить. Этот мужчина завел ее, как не смог никто другой в ее жизни.

Встав с кресла, Габриель прижал ее к себе, словно не желая отпускать ни на секунду. Если бы он знал, насколько ей самой не хотелось ни на мгновение терять аромат его одеколона, перестать ощущать на себе жар его тела.

Глядя ей в глаза настолько пронзительно, что Ларе казалось, он смотрит ей прямо в душу, Габриель обвил рукой ее талию.

– Тогда пойдем, – улыбнулся он.

Эти слова прозвучали как заклинание. Лара почувствовала, как холодок, пробежав по всему ее телу, ударил ей в самое сердце. От одной мысли, что Габриель по-настоящему хочет ее, она ощущала себя самой красивой девушкой в мире. Иначе и быть не могло. Ведь с тех пор, как она впервые увидела этого симпатичного парня, чувства к нему не отпускали Лару. Теперь ей казалось, что их повторная встреча спустя столько лет была неизбежна. Так предначертано свыше. Чувствовал ли он то же самое?

Соблазнительный аромат ее духов добавлял происходящему романтики. Лара взяла Габриеля за руку и повела в свою спальню. Комната была озарена солнечным светом, но Лара не стала задергивать шторы. Габриель чувствовал истинный трепет, когда вместо этого она подвела его к большой кровати, застланной шелковым фиолетовым одеялом.

Он с трудом различал в комнате что-то еще, кроме самой Лары. Его кровь кипела от желания овладеть ей. Он словно подхватил внезапную лихорадку, от которой температура тела поднималась с пугающей скоростью, и думал только о том, что уже сейчас она будет лежать на этой кровати полностью обнаженная.

У кровати Лара вновь повернулась к нему лицом. Шелковые темные волосы обрамляли ее миловидное лицо, подобно рамке для фотографии. Взгляд ее томных карих глаз он ощущал физически – словно она касалась самых чувствительных зон его тела. Габриель сгорал от нетерпения обладать ею. Но он не позволит туману вожделения застлать его ра зум. Он будет действовать медленно, чтобы их первая связь продлилась как можно дольше. Ради то го, чтобы доставить ей максимум удовольствия, он был готов принести в жертву свой неукротимый пыл.

Кончиками пальцев он нежно тронул ее губы.

– Ты разденешься сама или мне раздеть тебя? – тихо спросил он.

Словно не желая раскрывать какую-то тайну, Лара ответила:

– Решай сам.

О таком ответе Габриель и мечтать не мог. Наклонив голову, он нежно коснулся губами ее рта. Ласково целуя ее губы, он потянул молнию ее розового платья. Платье легко соскользнуло на пол. Лара сделала шаг в сторону и сбросила с себя домашние туфли.

Она подняла на него взгляд, полный нескрываемого желания. Этот взгляд словно давал полную свободу действий. В следующее мгновение Габриель потянулся к ее груди, чтобы расстегнуть бюстгальтер. Увидев ее грудь идеальной формы, он понял, что Лара совсем его не стесняется. Она не пыталась прикрыться, и это льстило ему.

Какое-то время Габриель просто смотрел на нее. Он упивался открывшейся ему картиной, словно не веря в происходящее. Наклонившись к груди Лары, он облизал ее возбужденный сосок. Затем обхватил его губами, слегка посасывая. И вновь электрический разряд пронзил все его тело, когда Лара издала мягкий стон удовольствия.

Габриель поднял на нее взгляд и улыбнулся. Он поднес ладони к ее грудям и аккуратно сжал их. Она грациозно откинулась на шелковую ткань, открывая его взору идеальные изгибы своей точеной фигуры. Полная грудь с острыми сосками, плоский живот, красивые бедра, стройные, гладкие ноги, огненно-красный педикюр – Лара была еще более сексуальна, чем он себе представлял.

Как ни приятно ему было смотреть на нее сейчас, он не мог больше медлить. Желание заняться с ней сексом было непреодолимым. В долю секунды сбросив с себя рубашку, Габриель снял туфли, расстегнул ремень, оставив его свободно висеть на джинсах, и забрался на кровать рядом с Ларой.

Их желание обладать друг другом буквально чувствовалось в воздухе. Нельзя было сказать, чья страсть сильнее. В мгновение ока избавившись от остатков одежды, они сжали друг друга в объятиях. Его решение действовать медленно было забыто в ту же секунду, как он вновь коснулся ее тела. Габриель целовал ее жадно, неистово, как не делал до этого ни с одной женщиной. Он трогал ее руками, он изучал ее. Она была как теплый шелк, как гладкий атлас. Даже сокрушительное признание дяди, как казалось теперь, имело место в какой-то параллельной реальности.

Когда Лара отстранилась, чтобы прошептать его имя, это прозвучало как безропотное согласие. Габриель перевел дыхание и лег на нее сверху. Его улыбка выражала удовольствие и признательность за это негласное приглашение. Габриель наклонил голову, чтобы продолжить целовать ее. Он попросту не мог оторваться, упиваясь сладостью и сексуальностью ее тела. Он покусывал ее губы, чувствуя, как Лара обхватила его ногами за талию.

Повторного приглашения не требовалось. Он сделал движение вперед и вошел в нее с животным стоном голодного зверя. Внутри ее было тепло и влажно, словно в медовой реке. Теперь ему казалось, это та река, из которой невозможно выйти. И он тонул в ней, погружаясь снова и снова в ее теплое лоно.

К счастью, опасения Лары не подтвердились. Она решила не признаваться Габриелю в том, что была девственницей. Не потому, что это могло его спугнуть. Она боялась, что боль и дискомфорт при его проникновении не позволят ей полностью насладиться блаженством момента. Но его нежное обращение развеяло все страхи. Ее женское лоно приняло его так естественно, словно сама природа задумала, что именно Габриель должен стать ее первым мужчиной. Не испытывая других чувств, кроме наслаждения, она целиком отдалась приливу страсти и нестерпимого желания, поглотивших ее.

Но заметил ли он, что ее мышцы были чуть более тугими, чем у женщин, с которыми он спал до этого? Возможно, стоит признаться, что это ее первый секс? Или такое откровение все-таки может спугнуть его?